Рыбари и виноградари
— Доброе утро. Погода, похоже, намечается классная. Как дела? Всё нормально. Вопросы есть? Вопросов нет, — Максим остановился, заметив, что разговаривает сам с собой.
Володя это тоже заметил. Отвечать было необязательно.
— Уезжаю в командировку. Буду готов через сорок пять минут. Отвезёшь меня в аэропорт.
Володя никогда не задавал вопросов, полагая, что всё необходимое для дела ему уже сказали. А лишняя информация лишь «умножает скорбь». Вот и сейчас лишь молча кивнул.
Максим не доверял поварам. Поварихам тем более. Поэтому завтрак готовил сам. Слегка подогрел свежее молоко, привезённое утром, и залил овсяные хлопья. Нарезал тонкими ломтиками мягкий сыр с бархатной белоснежной корочкой. Вежливо кашлянув, тостер выдал два кусочка ржаного поджаристого хлебушка. Кофемашина, ворча словно бабушка, приготовила ароматный капучино. Всё. Обед будет уже в Париже.
После завтрака Максим зашёл в уютную библиотеку, погружённую в обычную дремоту.
— Охраняйте дом без меня, — сказал неизвестно кому.
Словно в ответ, за окном закричала ворона, выдохнуло «ох-х-х…» кожаное кресло, легко скрипнул паркет. И стало тихо: дом горестно застыл, словно щенок, понимающий, что хозяин сейчас уедет и оставит его.
Надел светлые брюки и белую рубашку. Закатал рукава. Брать пиджак? Пожалуй, барону Анри всё равно, но баронесса… Лучше взять. Выбрал неформальный, светло-бежевый, с мелким, почти невидимым тёмно-серым ромбом. Такой сойдёт и за куртку.
Бросил в коричневую полётную сумку всегда готовую косметичку. Пару рубашек, бельё, побольше футболок. Во Франции сейчас жарко. Напоследок положил мягкие замшевые ботинки. Кто знает, что там случилось. Вдруг придётся задержаться? Как-то всё же неспокойно на душе.
Володя уже вывел машину из гаража.
До «Шереметьево» доедем быстро. В начале августа пробок в Москве почти нет. Все разъехались. Соберутся к первому сентября. Жёны, загоревшие на далёких морях. Дети, предвкушающие первую драку в школе. Пенсионеры, вернувшиеся с дач. Депутаты, бизнесмены…
Он подрёмывал на заднем сиденье, когда машина резко тормознула.
— Собачка дорогу перебегала, прямо под колёса бросилась. Жаль было давить глупую, — словно оправдываясь, пробормотал Володя.
Максим выглянул в окно. Убогой собачки давно и след простыл, зато был заметен необычного вида человек, голосующий с обочины: плотный мужчина в кителе майора с двумя десятками ярко сверкающих орденов и медалей. На могучей груди залихватски высовывалась потёртая тельняшка.
— Подожди-ка, — непонятно почему скомандовал Максим. И сам удивился, зачем сказал. Словно чёрт за язык дёрнул. Лицо знакомое? Нет, вроде бы. Загорелая обветренная кожа. Глаза чуть навыкате. Нос картошкой. Типичный вояка. «Никогда не заговаривай с незнакомцами», — учил классик. Но было поздно. Человек уже неспешно приблизился к остановившемуся джипу. Максим приспустил стекло.
— Ну, никто не берёт попутчика, — как давнему знакомому, объяснил мужчина.
Голос спокойный, без внутреннего напряжения или наглого нажима. Уехать, не сказав ни слова, теперь было бы странно. Взять и подвезти? Почему нет? Потому, что слишком много случайностей. Пёс решил покончить с собачьей жизнью и бросился под колёса. Редко кто станет давить невинное животное, обязательно притормозит и остановится. И рядом, будто по волшебству, обнаружится этот тип.
— Что случилось, майор?
— Праздник сегодня, день ВДВ. Слышали? Подвезите до Москвы хотя бы.
— Тебе куда надо?
— В «Шереметьево». Аэропорт. Там друзей требуется встретить. Уже совсем опоздал…
Ещё одно совпадение. Максим не верил в случайности, но доверял случаю. Может ли встреча быть подстроена людьми? Наверное. Трассы, по которой мог бы ехать, всего две. Собаку выпустить — плёвое дело. Если бы шофёр не тормознул, впереди мог бы быть другой сюрприз. Но что-то в глубине мозга говорило, что это не так. Значит, очередная шутка мироздания, от которой не стоит отмахиваться. Максим привык использовать такие случаи как подсказки судьбы. Это приносило удачу.
— Повезло тебе, — безмятежно улыбаясь, сказал Максим. — Я тоже в аэропорт, думаю, через полчаса будем.
Майор проворно запрыгнул в машину. Мягко хлопнула тяжёлая дверь, и джип рванулся вперёд. К удивлению, от могучего тела нового пассажира не пахло ни водкой, ни потом. Тот уселся, словно медведь в тесноватой берлоге.
— Бизнесмен? — наконец уточнил попутчик, оглядывая роскошный кожаный салон.
— Нет.
— Ну, значит, комитетчик, — поставил диагноз майор.
— Вроде того, — не стал спорить Максим. — Тебя как зовут?
— Пётр. Апостол такой был у Иисуса. Помнишь?
— Помню.
— Ну, стало быть, память хорошая, — удовлетворённо произнёс майор. — А тебя как величать?
— Максим.
— Летишь куда?
— Во Францию. В командировку. Времени в обрез.
— Успеешь?
Вопросы у Петра были непредсказуемые. Но Максим, в общем-то, и ожидал таких.
— Должен. Разница во времени. Приземлюсь почти в то же время, что и взлечу.
— Тебя это не удивляет?
Опять странный вопрос. Попутчик больше не ёрзал, расслабленно держал руки ладонями вверх на коленях. Словно демонстрируя, что неопасен.
— Да нет, — честно ответил Максим. — Земля круглая, вращается…
— В школе сказали? А вдруг они врут?
— Что врут?
— Ты проверял, что она круглая? Тебе сказали, что какой-то мужик, Гагарин, видел Землю круглой из космоса. А ты знал Гагарина? Или ещё кого, из древних греков, кто утверждал, что Земля — шар?
— Интересно излагаешь, — сдержанно улыбнулся Максим. Он внимательно прислушивался к собеседнику, ища в словах скрытый смысл. Зачем-то же случай свёл их…
Пётр тоже вежливо растянул губы, затем убрал улыбку и продолжал:
— Вот ты думаешь, что знаешь, почему горит свет в твоём доме или как работает телефон, компьютер или этот грёбаный телевизор. Ты так думаешь потому, что какой-то хрен сказал, что существует электрический ток, радиоволны и прочая фигня…
— Но они же действительно существуют.
— С какого перепугу ты это решил? Ты трогал электрон, смотрел в глаза фотону?
— Ну, я тебя тоже никогда не видел, однако ты здесь сидишь.
— Так ты меня видишь, вот я и сижу, — уточнил майор.
— Что, час назад тебя не было?
— Для тебя — нет. И ведь ты нормально жил без меня.
— Это точно, — усмехнулся Максим.
— Вот и люди неплохо жили без всяких фотонов. Мир был плоским. Солнце и звёзды вращались вокруг него. И всех это устраивало. Потом кто-то изменил мир. Сразу объявили, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца. — Майор замолчал, разглядывая что-то за окном.
— Ну… — подтолкнул его Максим. Кажется, разговор подходил к нужной точке.
— Вот и дочка моя, Светка, — грустно и вроде бы совсем невпопад продолжал майор. — Пока была маленькая и плоская, думала, что весь мир вокруг неё вертится. Теперь выросла. Столько приятных округлостей появилось, и выяснила, что миру на неё насрать. И вертеться надо самой, вокруг всех…
— Да. Подростком быть нелегко.
Они помолчали.
— А у тебя дети есть? — спросил майор.
— Нет.
— Что ж не завёл?
— Не с кем заводить.
— Да ладно. Парень ты видный. Богатый, похоже. Работа, поди, заедает…
— И работа тоже, — согласился Максим. — Так что ты говорил про Землю? Мол, сначала считали её плоской, потом круглой…
Майор вернулся к теме:
— Завтра мир опять поменяют, и нам объявят, что наша планета вообще не имеет формы, что это лишь один из миров в череде параллельных вселенных.
Максим напрягся. Нечаянный гость оказался слишком умным. Зачем подобрал? И что же там случилось, во Франции? И как этот странный человек со всем этим связан? Болтлив, однако, попутчик.
— Ты, Пётр, философ.