Дождь для Джона Рейна

— Возможно, — сказал я.
Он повернулся ко мне:
— А что будешь делать ты, Рейн-сан?
Я смотрел на деревья.
— Я подумаю.
— Работай со мной.
— У тебя негладкий послужной список, Тацу.
— Ты снова говоришь как моя жена.
Я рассмеялся.
— Что ты чувствуешь, понимая, что был частью чего-то большего, чем ты сам? — спросил он.
Я поднял загипсованную руку:
— Вот это.
Тацу грустно улыбнулся.
— Это значит только то, что ты остался жив.
— Согласен, такое покруче любых альтернатив, — пожал я плечами.
— Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, звони, — сказал он.
Я встал. Тацу последовал моему примеру.
Мы поклонились друг другу и пожали руки. Я ушел.
Шел я медленно и долго. На восток, в сторону Токийского вокзала, откуда поезд-стрела отвезет меня назад в Осаку. Тацу знает, где там меня найти.
Я думал, чем займусь, когда туда приеду. Ямада, мое второе «я», почти готов к отъезду. Но я больше не знаю, куда его отправить.
Нужно бы связаться с Наоми. Мне очень хотелось этого, однако я просто не мог придумать, что ей сказать.
Ямаото все еще здесь. Тацу нанес ему несколько ощутимых ударов, но тот устоял. Возможно, все еще ищет меня. И, может быть, с ним Контора.
Пока я шел, небо потемнело. Ветер качал ветви поврежденных смогом деревьев.
А Тацу всегда оставался в ударе. Удивительно, что за глубокий источник питает его оптимизм! Мне бы такой. Но я слишком хорошо помню о Гарри в могиле, о Мидори, ушедшей навсегда, о Наоми в неуверенном ожидании ответа.
Крупные капли дождя начали разбиваться о бетонную кожу города, о стеклянные окна его глаз. Кто-то открыл зонтик. Остальные бросились в поисках укрытия.
А я продолжал идти сквозь дождь. Хотелось бы думать об этом как о крещении, о новом начале, о воскрешении.
Может быть, так оно и есть. Но какое же это воскрешение одинокое.