Зона отчуждения (СИ)
***
Не буду описывать всю ту ерунду с приездом на мойку, знакомством с постоянно тут работающими парнями-мойщиками из другого бокса и с начальником смены Стасом, выдачей инвентаря, инструктажем, объяснениями-разъяснениями - что, где и как... Напишу по этому поводу коротко: через час мы уже драили джип Олега, под пристальным взглядом начальника. Так сказать, учились.
Учились, мать его!
Этот гад, в своем комбезе со спущенной лямкой, в белой футболке...
Ууууййй! Хорошо хоть татушка заклеена, иначе бы мне вообще был пипец.
Я же снова завис над ней в прострации, еще в подсобке, когда Свят снял рубашку и остался в одной обтягивающей футболке с уже открытой тату, которую я сам ему заклеил чуть ли не дрожащими пальцами, тут же в раздевалке. Молодец, что пластырь с собой взял, не забыл.
Меня и без татухи всегда клинило от его обтянутых тканью широких плеч, слегка выдающихся грудных мышц, кубиков на животе, а тут еще и эти иероглифы.
Сглотнул, окидывая его взглядом, такого какого-то... Кажущего взрослей, чем обычно, такого обалденного...
Стрижка, фигура, блядский комбез, суко... И покачал головой:
- Убей меня лучше! Я не знаю, как я работать рядом с тобой буду. Тебе же не машины мыть, а только баб снимать в таком прикиде! Бля... или самому сниматься.
- Ща выебу! Ты, дебил, на себя посмотри - на эти дырки под задницей. Как ты думаешь, очень они меня успокаивать будут? А? Или все тех же баб? Еще и котяра с яйцами на футболке... Пипец, видок!
- Да пошел ты!
- Куда?
- Не скажу.
- То-то же!
В боксе действительно было тепло, решетчатый пол не давал воде скапливаться, и в кроссовках было нормально. Ну, ясное дело, мокро, без этого никуда, Но это как-то не напрягало. После удачно вымытого джипа нас отвели в кафешку, напоили кофе с круассанами. Это Олег подсуетился по знакомству, посидел с нами, потрещали еще, спросил впечатление от первой мойки. Тоже заценил мою футболку, да-а-а.
Ну, и все. Работа поперла по полной. Не смотря на выходной день и удаленность от города, оба бокса не пустовали часов до трех дня. С одиннадцати получилось у нас, без джипа, пять машин. Но по полной программе - с уборкой салона, коврики мыли, протирали окна. На первых двух машинах еще был с нами начальник смены Стас, помогал, советы давал, смотрел, что к чему, так что, было не расслабиться, а когда остались одни, стало поспокойнее.
Ой... Угу... Намно-о-ого, мать его!
Машины в бокс заводил Стас, в основном, а тут было так: завел новенькую « Хонду», сказал, что делать - и свалил.
Ну, мы и принялись за нее, плотоядно поглядывая друг на друга.
И тут заруливает дамочка, такая вся из себя, с мопсом на руках, не знаю, лет тридцать пять, наверное, в обтягивающих брюках - таких, что только по швам не расходились, епт! Типа: «Выключите воду, я вам расскажу, что надоделать с ее машинкой, а что ненадо!» Бля...
После чего сделала губки бантиком и давай МОЕГО зверя глазищами намазанными пожирать просто.
Ну, нормально?
А это чудо внаглую откинуло свою разноцветную челку, приподняло заинтересовано бровки и, томно хлопая своими опахалами, спросило:
- А что я еще могу… для вас сделать?
У меня аж сердце почти остановилось... Вот же сука, а!?
- Хотела еще предупредить, чтобы с багажником аккуратно. Вот тут. Чтобы воды не налили случайно...
- Ну, что вы, мы аккуратно… я сам за этим прослежу, – и так нежно пальчиками по капоту машины. Ме-е-едленно...
Ааааа!!!
Мадам, по-моему, чуть не сомлела, следя за его рукой.
Я готов был покусать и эту мадам, и этого самца недоделанного.
Господи, я же не идиот, знаю, что Свят далеко не гей. И то, что его может тянуть и на баб, даже как-то не сомневался.
Вот ЭТО меня и убивало. ЭТО и заставляло ревновать так, что ломило в висках.
И когда она нас, наконец-то, оставила в покое, выходя из бокса и виляя пухлыми бедрами так, что ветер разгоняла, мой зверь это безобразие провожал таким взглядом, что я не выдержал и, отпустив на шланге заглушку-пистолет, окатил его водой.
Даже не зная, что он сейчас со мной сделает в ответ, в общем-то, сам понял, какую я только что сделал ошибку...
Этот монстр - мокрый, с облепившей его торс футболкой, с мокрыми волосами, со скатывающейся водой по его лицу и шее - стал еще сексуальнее, чем был до этого.
С охреневшей от моей выходки физиономией, со сверкающими от негодования голубыми глазюками мой зверь был великолепен!
А еще... еще промокший пах. И что-то такое вы-пи-ра-ю-ще-е под ширинкой.
- Ангел, я же тебя сейчас утоплю просто! В ведре, блядь! – прорычал он, медленно стирая воду с лица, однако, даже не двигаясь с места, касаясь одной рукой капота машины.
- Я слюни с тебя смыл, которыми ты обляпался, гад, – нервно выдохнул я, все еще в таком диком напряжении, что, по-моему, дрожали губы. – Что, милый, давненько такой шикарной кормы не лапал, м? Суко, аж возбудился!
Кивнул я туда, где это ТАК явно было заметно.
Я был до трясучки зол.
А этот дикий Святовский стояк начал меня бесить не по-детски.
Я ждал чего угодно в ответ на то, что я сотворил, на эти слова, сказанные без тени шутки, но не того, что было дальше. Он вдруг глянул себе на ширинку, неторопливо, словно лаская себя, провел по ней пальцами, сжал и посмотрел на меня:
- О, да! Стояк каменный... Видимо, ты прав. Хочешь пощупать?
Отшвырнув нахрен шланг, я шагнул к нему, с желанием ТАК сжать то, что выпирало, чтобы он заорал, сука!
И я подошел к нему вплотную, вцепившись в то самое, выпирающее, и сжал что было мочи, как и хотел, заглядывая в невыносимо красивые глаза, с таким же невыносимым выражением похуизма и глума в них.