Охота на шакалов
— Вадим, подожди, не торопись. Зачем тебе рисковать? Если их цель — ты и мы знаем об этом, то не лучше ли тебе на время скрыться? Тогда их поиски ни к чему не приведут, и они вынуждены будут либо ждать твоего появления, либо искать тебя.
— Нет, Семен Дмитриевич, не знаете вы, извините, этих ребят. Ждать они не будут. Если уж начали действовать, то остановить их сможет только смерть. Поэтому вариант с наживкой считаю самым целесообразным на данном этапе.
— Но ты смертельно рискуешь, Вадим! Они же убьют тебя, как только вычислят.
— Нет, сразу не убьют. Им нужна информация: кто стоит надо мной. Они знают, что я не могу быть вершиной преступной пирамиды, — мой статус просчитывается очень легко. Но меня еще надо взять. И только на этом этапе мы сможем как-то противостоять им, а если сложится все удачно, то и переиграть их. Только так.
— Как сейчас нужен Саркис, — вздохнул Гальянов.
— Я думаю, что он появится, у него свои каналы связи с Городом.
— Тогда так. Обеспечь себе охрану. По городу без необходимости не передвигайся.
— Да знаю я все, Семен Дмитриевич, на меня засады ставились не раз. И я тоже не пальцем деланный — все же офицер спецназа.
В 4 утра Виктор с Феликсом спустились в подвал. Гарик, прикованный к трубе, спал, нервно подергиваясь во сне.
— А ну подъем! — Феликс ударил Гарика ногой по ребрам. Виктор одновременно направил на заключенного яркий луч света. — Не понял, сука? Сидеть ровно, смотреть прямо-, отвечать четко на поставленные вопросы и ни слова больше, — приказал Феликс, видя, как заметался на цепи Гарик.
Он давно уже понял, к кому в руки попал. Все-таки фортуна отвернулась от него. Зачем он поехал на дачу той ночью? Деньги забрать? Но к чему они теперь? Девку отпустить? Да хрен с ней, с девкой. Какой он мудак, ведь было же время скрыться! Нет, поперся за «бабками» и девкой. Что же делать-то? Страх плотным обручем обхватил Гарика, не отпуская ни на секунду, даже во время короткого забытья. Все. Конец — вертелось в голове. Эти не выпустят, от них не откупиться. Гарику хотелось выть, сердце билось где-то в области желудка, принося тупую боль. Он смутно помнил два глухих хлопка за его спиной. Если его спутников так хладнокровно убили, то и его не обойдет их участь. Просто ему не суждено умереть сразу. И осознание этого заставляло все его тело трястись мелкой дрожью.
— Я все понял. Спрашивайте.,
— Кто твой непосредственный начальник?
— Что вы имеете в виду?
Тщетная надежда каким-то образом спастись не покидала Гарика, и он старался, как мог, расположить к себе этих страшных людей, хотя бы вежливой формой ведения разговора. Но в ответ на его фразу сильный удар ногой принес новую нестерпимую боль в ребрах.
— Я предупреждал тебя — только отвечать! Спрашиваем здесь мы.
— Если вы о наркотиках, то я не знаю даже, как его зовут, начальника то есть. Я выполнял роль перевозчика. В одном месте мне передадут порошок — я развожу его по точкам, ну, забирал еще деньги за проданный товар. Человека, который руководит всеми нами, я знаю только в лицо. И встречи наши заключаются только в передаче товара и денег. Он ни с кем долго не разговаривает. Порошок вывозят с базы тоже неизвестные мне люди, а босс появляется только при. сборе денег. Он сам через своих людей назначает место и время встречи, куда мы должны свезти «бабки», и постоянно меняет их. Поверьте, я вынужден был этим заниматься. Меня заманили хорошим заработком, а когда я понял, куда попал, было уже поздно. Или будешь работать, или…
— Что или?
— Или тебя уберут.
— Смотри — какая жертва! Тебя, значит, заставили, запугали?
— Я сказал правду, — уже не так уверенно продолжил Гарик. Он почувствовал, как смерть костлявой рукой подбирается к его горлу. И не ошибался.
Властный голос приказал напарнику:
— Друг мой, включи полное освещение.
Свет заполнил подвал, и Гарик с ужасом глянул на лица своих судей, вернее — на одно, запомнившееся с той самой ночи, когда он впервые увидел его.
Перед ним стоял человек, который однажды чуть не отправил его на тот свет, человек, который достал его год назад из-за своей дочери — Анюты.
— Узнал, сучонок?
— Подождите. Я сейчас все вам объясню. Я любил вашу дочь… честно! И познакомились мы, когда она уже употребляла наркотики. Я пытался ее отговорить, но она умоляла, и я не мог ей отказать — очень уж ее ломало. Я бы никогда ее не бросил, клянусь. Вы не так тогда поняли, и мне пришлось бежать, иначе вы убили бы меня.
Гарик цеплялся за последнюю возможность — исказить истинные события и вызвать если не жалость, то хотя бы понимание, а может быть, и прощение.
— Заткнись, ублюдок, не смей вспоминать мою дочь.
— Я только хотел…
— Заткнись, тварь. Или ты сейчас называешь имя своего босса, или… — Виктор достал пистолет, передернул затвор и направил ствол в голову Гарика, прямо между его глаз.
— Я скажу. Не стреляйте. Скажу.
— Ну?
— Его зовут Вадим. Он главный среди нас. Он тот самый человек, который руководит распределением наркотиков и сбором денег.
— Говори все, что знаешь о нем.
Вскоре друзья имели пусть скудную, но все же информацию. Главное, Феликс сумел составить со слов Гарика словесный портрет Вадима. Были выяс-йены марки и номера машин, которыми Вадим чаще всего пользовался. И номер его сотового телефона. Это было все, что мог знать Гарик. Виктор с Феликсом это понимали. Большего добиться было невозможно. Это сознавал и сам Гарик. Теперь его судьба была в руках страшного седого человека, от которого ему однажды удалось уйти. И когда ствол стал подниматься, Гарик дико закричал. Это был даже не крик, а предсмертный вопль загнанного зверя. На этот раз в глушителе не было надобности, и: выстрел прозвучал громко и хлестко, оборвав звериный вопль. Гильза, выброшенная из пистолета, ударившись о стену, завертелась на бетонном полу. Тело Гарика завалилось набок, повиснув на цепи. Как мертвый пес…
Виктор с Феликсом поднялись в квартиру и выключили магнитофон. Виктор сказал:
— Гарика надо вывезти туда, где его быстро смогут обнаружить. Но это уже не важно. Главное, у нас есть за что зацепиться, и теперь наша цель — Вадим. На его уровне в наркомафии мелочь, типа Гарика, уже не держат. Так что будем готовиться к встрече с опасным противником.
С утра Виктор позвонил Юрию.
— Слушаю, — ответил тот.
— Юра? Привет. Узнал? У меня — две темы. Первая: в лесополосе, около первой железнодорожной платформы, в южном направлении, слева при движении в Город, лежит и ждет, когда его обнаружат, то, что называлось Гариком. Понял? Вторая: нам надо встретиться, есть небольшой разговор. После 20.00 не поздно? Тогда ждем.
Вечером Юрий, заметно уставший за дни усиленного варианта несения службы, вошел в квартиру.
— Завидую я вам. Понаделали шороху, а сами полеживаете спокойно. Нас же замордовали. Совещания, планерки, проверки вызовов. Еще неделя, и люди начнут с ног валиться.
— Ничего, милиции такой тренинг только на пользу. Что с трупом?
— Труп обнаружили, завели очередное дело.
— Как движутся поиски злодеев?
— Да никак. Дали вам кодовое название «Призраки». И все. В нашем департаменте розыски крайне опасных преступников, то бишь вас, пока ничего не дали. Но мы теперь второстепенное звено. За вашу разработку взялись ребята из спецслужб, прибывшие из центра. Что там у них — не знает никто.
— И нельзя узнать?
— Примем к сведению.
— Мы тебя, Юра, вот о чем хотим попросить. У нас есть номер сотового телефона. Можно как-то определить абонента?
— Честно говоря, не знаю. Ни разу этим не занимался, но попробую.
— Попробуй, Юра, это очень важно. Не надо записывать номер — постарайся запомнить. И еще — вот посмотри, — Виктор показал составленный Феликсом примерный фоторобот Вадима. — Этот субъект тебе никого не напоминает?
Юрий внимательно осмотрел рисунок, запоминая черты изображенного лица.
— Нет. Так сразу — никого, но я запомнил клиента и буду иметь в виду.