Драко Малфлой и тайная комната (СИ)

— Шеймус, — Гарри покраснел. — Какая ревность? Что ты несешь?
Шеймус ухмыльнулся.
— Такая ревность… Ладно, хочешь маскироваться — маскируйся. Если что — я рядом. Могу посоветовать, поддержать, поработать жилеткой… У меня есть опыт.
Гарри посмотрел на него с интересом.
— Слушай, Шеймус, — он понизил голос. — А ты когда-нибудь… ну… занимался… любовью?
Шеймус широко ухмыльнулся.
— Я похож на девственника?
— Нет, — Гарри помотал головой. — Я не о том… Про тебя говорят, что ты… ты… — Гарри замялся.
— Да, — кивнул Шеймус. — Я — именно оно и есть. Не смущайся, Гарри. Ты на пороге великих открытий.
— Ты можешь меня дослушать? — уши у Гарри полыхали не хуже березовых поленьев.
— Если ты постараешься выражать свои мысли более внятно.
— Ты… — Гарри глубоко вздохнул, — был… с мужчиной?
Чуть помедлив, Шеймус кивнул. Гарри бросил на него быстрый взгляд и снова уставился в огонь.
— И как?
Шеймус рассмеялся.
— Узнаешь. Поверь, тебе понравится, — Гарри покраснел так, что, казалось, сейчас вспыхнет. — Прости, но я не Малфой, я не могу вот так запросто разговаривать на подобные темы. Поговори с ним.
— Знаешь, Шеймус…
— Но я могу тебе продемонстрировать. Ты мне всегда нравился.
Гарри улыбнулся и покачал головой.
— Отвали, Финниган!
Еще несколько минут они сидели молча, и Гарри думал о Малфое и о словах Шеймуса. Неужели несносный ирландец прав, и он, Гарри, действительно влюбился в Малфоя? Но даже если представить себе, что такое возможно… неужели возможно, что Малфой мог влюбиться в него, в Гарри?!.
Кто говорит о любви? Может, Малфой самый настоящий гей, просто никто об этом раньше не знал, и испытывает к нему физическое влечение? Совсем необязательно влюбляться…
"А я? Что чувствую я?"
Неужели, во имя всего святого, ему предстоит полюбить человека, который никогда в жизни не будет испытывать к нему никаких чувств, кроме похоти? Малфой и любовь — у кого хватит смелости вообразить, что эти два понятия могут быть совместимы?!
"Но почему нет? Что я знаю о Малфое, что позволяет мне делать такие выводы?
О, я знаю о нем достаточно! Я знаю, что пять лет он третировал меня и моих друзей, обзывал Гермиону грязнокровкой, оскорблял семью Рона… и неужели мне хватит дурости предложить свою любовь человеку, который презирает и ненавидит все, что люблю я?!"
Гарри решительно повернулся к Шеймусу.
— Шеймус! Научи меня целоваться!
Несколько секунд Финниган пораженно молчал. Потом тихо и неуверенно проговорил:
— Гарри… но в теории невозможно…
— Я и не говорю и теории, — все так же решительно возразил Гарри. Шеймус повел бровями.
— Н-да… ну что ж, попробуем.
* * *
Струи воды сбегали по его обнаженному телу; они уже давно смыли последние следы геля для душа и мифической грязи и теперь грозили смыть кожу, но Драко успел забыл, где находится.
Его грызли ярость, отчаяние, стыд, безумное желание и жажда крови. Ему было стыдно за собственную несдержанность, он злился на Поттера, он хотел Поттера, его сводила с ума сама мысль, что Поттер может быть с Финниганом, и еще он мечтал убить проклятого ирландца.
Он не хотел желать Поттера и уж тем более не хотел его любить. Но почему, черт возьми, он вынужден еще и ревновать?! Если он так страдает, было бы только справедливо, если бы Поттер испытывал те же чувства — так нет же, у них счастливый роман с Финниганом!
Вцепиться бы в глотку этому смазливому ирландцу, услышать его предсмертный хрип, разодрать, разорвать, а потом трахнуть Поттера в луже его крови!
Кошмарность собственных видений привела Драко в чувство. Он выключил воду, завернулся в полотенце и вышел из кабинки.
"Я такой, же как и мой отец, такой же, как мой Господин и прочие его вассалы. Вместо уважения — страх, вместо друзей — слуги, вместо любви — похоть… Что ж, я же сам хотел быть таким.
Гарри, Гарри… Всего пару часов назад я был готов признаться тебе в любви…"
Драко подошел к зеркалу и внимательно посмотрел в глаза своему отражению.
 
— Я влюблен в Гарри Поттера, — сказал он негромко, но очень четко. Стало немного легче — возможно, от осознания абсурдности этой фразы в собственных устах. Нет, никогда, в здравом уме и трезвой памяти — никогда он не стал бы испытывать подобных чувств к Поттеру. Нужно пойти к Снейпу, узнать о результатах анализа и выбить из него антидот. Сегодня. Сейчас.
Ни о чем больше не думая, он вытерся, оделся и покинул ванную.
Он тенью скользил по подземельям, молясь о том, чтобы не попасться Филчу или миссис Норрис — хватит с него взысканий, — и удивляясь, как это Поттер умудряется столько лет шнырять по Хогвартсу и оставаться незамеченным. Или почти незамеченным.
Драко самодовольно улыбнулся. Сколько раз Поттера ловили за незаконные вылазки, столько раз в этом была его, Драко, заслуга…
* * *
Гарри присел у стены. Он не мог больше находится в гриффиндорской башне — ему было тошно, стыдно и тоскливо.
Шеймус целовался очень хорошо. Даже головокружительно. И их никто не застукал, что было просто удивительно, потому что они, не мудрствуя лукаво, принялись за свою "практику" прямо там, где сидели, в общей гостиной, за каминным экраном.
Но, пока они целовались, Гарри не мог отвязаться от мысли, на что мог быть похож поцелуй Малфоя, и, в конце концов, дошел до того, что стал представлять себе Драко прямо в процессе их поцелуев с Шеймусом…
Когда он это понял, он оторвался от Финнигана, вихрем взлетел в спальню, завернулся в плащ-невидимку и тихо спустился вниз. Шеймус что-то говорил Рону и Гермионе — Гарри очень надеялся, что не правду.
Ему повезло — братья Криви вернулись из кухни с едой, и Гарри удалось выскользнуть сквозь портретный проем.
Может, ему стоит поговорить с Драко?
Только представить себе этот разговор… "Слышь, Малфой, со мной в последнее время происходит что-то странное — я мечтаю тебя трахнуть… Ты не против?"
Гарри поморщился.
Может, пойти к Снейпу, попросить у него какого-нибудь зелья от несчастной любви? Благо кабинет его рядом…
Шаги и шуршание мантии… Гарри вдруг остро захотелось, чтобы это был Драко… пусть это будет Драко… ночь, пустое подземелье, плащ-невидимка… их никто не заметит…
Мимо быстро прошмыгнула чья-то фигура — кто-то направлялся в сторону снейповского кабинета, и хотя этот кто-то двигался очень быстро, Гарри узнал Сольвейг Паркер.
Ей-то что нужно у Снейпа?
Гарри охватило любопытство, смешанное с нездоровой радостью. Пять лет он мечтал найти компромат на Снейпа!
* * *
До снейповского кабинета Драко добрался без проблем, но, подойдя к двери, остановился. Он явно явился не вовремя.
— Я пришла к тебе просить совета! Прости, не так уж часто я это делаю!
Говорила — точнее, почти кричала, — Паркер. Ответил ей полный раздражения голос Снейпа.
— Что я тебе должен посоветовать, если ты ничего не говоришь прямо?! Если бы кто-нибудь… если бы вдруг!.. Опять сцена из твоего очередного дурацкого романа, который никто никогда не прочтет? Избавь меня от этих глупостей, девочка!
— Ты же не желаешь меня слушать! Ты меня не желаешь понимать! Ты… ты… ты вообще не способен… понимать! Ты все время злишься на меня, что бы я ни сделала, что бы ни сказала…
Драко, изумленный, застыл у двери. Он и представить себе не мог, что кто-то может в течение пяти минут так орать на Северуса Снейпа и не обратиться во что-нибудь малоприятное или, в лучшем случае, лишить свой факультет пары сотен очков.
 
— Потому что все, что ты говоришь — вопиющая чушь, а все, что ты делаешь… я даже не желаю обсуждать это!.. Не… не вздумай, Сольвейг… Сольв… черт!
Грохот упавшего на пол стула, шуршание мантии, шаги… Драко в панике огляделся, но не увидел в голых каменных стенах ни одной щели, ниши… чего угодно! Ему даже думать не хотелось, что с ним станется, если Снейп увидит его здесь, сейчас… Бог знает, какие там у них отношения с Сольвейг…