Истерзанное сердце (СИ)

Тёмная бровь мужчины вопросительно приподнялась.
— Неужели? Как видишь, я умею удивлять.
Феранте жадно рассматривал омегу, как коршун свою добычу, не упуская ни малейшей детали, подчиняя себе одним лишь только взглядом.
— И что теперь?
— Как что? Присаживайся, Эжени. Пристегни ремень безопасности. Мы взлетаем.
Действительно, за всеми волнениями и сомнениями омега не услышал гул самолёта. А когда тот тронулся с места, то Эжени сильно пошатнулся и оказался на коленях у беты, вцепившись в его идеально отглаженную рубашку на груди. Феранте поймал испуганный взгляд омеги, с силой сжимая пальцами тонкую талию. Да, бета был на взводе, разве что только искры во все стороны не летели. В зелёных глазах бушевало пламя.
— Итак, зачем ты здесь?
— Потому что я так захотел.
Его светлость иронично рассмеялся.
— О да, в этом весь ты. Хочу и делаю, не заботясь о чувствах других.
Бета резко пересадил его на сиденье напротив. Омега ловко пристегнул ремень безопасности.
— Не делай поспешных выводов, Феранте. Тебе никогда не приходило в голову, что ты не можешь знать человека до конца? Для этого нужно быть им.
— Хм, допустим, — холодно отозвался Феранте.
Омега поёжился от тревожного чувства, которое медленно, но верно заполняло душу.
Ну и на что он втайне надеялся? Такого мужчину не удержать рядом с собой просто так. Эжени не такой интересный, да и такой яркой красоты, как у тех женщин, что время от времени мелькали на глянцевых обложках журналов рядом с Феранте, у него нет.
— Посмотри на меня, — приказал бета. — На моей рубашке узоров нет и цветы не растут. Нечего её гипнотизировать.
— И что ты хочешь увидеть у меня на лице?
— Не увидеть, а понять по глазам, что творится в твоей хорошенькой головке. Твои глаза всегда были зеркалом души и не умели врать. А ещё мне твоё поведение кажется странным: не похоже, что ты нервничаешь или боишься.
— Нет, я не боюсь, хотя немного волнуюсь. Куда мы направляемся?
— Ко мне домой, на остров, — спокойно ответил бета. — А теперь расскажи мне, друг любезный, правду.
— Какую правду?
— Хочу знать, как сильно ты обрадовался годы назад, узнав, что за грубым поведением твоего альфы скрывалась вполне серьёзная причина.
— Понятно. Хочешь подтверждения сделанным тобой выводам. Что я обрадовался и воспылал снова горячими чувствами к покойному Тайлеру, когда понял, что у него были хоть и ошибочные, но серьёзные основания для жестоких поступков, так?
— Именно.
— Нет, не воспылал. Но он был моей парой и точка. Да, я не умаляю своей вины в том, что тогда подчинился обстоятельствам. Что было, то было. Ещё что-то хочешь спросить? Давай, не стесняйся, отвечу.
О том, что этот выбор едва не убил его, омега благополучно умолчал. Как и о том, что тоска по одному темноволосому и упрямому бете съедала и сжигала его день за днём на протяжении всех прошедших лет. Как только с горечью разлуки пришло понимание того, что можно, назло всем законам природы, безумно любить не свою пару.
— Так, всё такой же зубастик, — улыбнулся Феранте. — Успокойся. Твои глаза горят, а щёки пылают. Я, похоже, сильно нервирую тебя.
— Нет, скорее, волнуешь, — совсем тихо прошептал омега. — Скажи, ты отпустишь меня, освободишь на острове?
— Ну нет. Ты семь лет был полностью свободен от меня. Теперь ты в моей власти, гостенёк дорогой.
Сила и твёрдость в его голосе пугала, но глупое сердце не желало слушать голос разума и устремилось навстречу этому шикарному харизматичному человеку. Только находясь рядом с бетой, он чувствовал себя живым, дышащим полной грудью. Дыхание омеги участилось, а серые глаза загорелись внутренним чувственным огнём.
— Не дёргайся, Эжени. Ты пока будешь моим гостем. Я ни словом, ни действием не обижу тебя, не сделаю ничего, чего бы ты сам не захотел. Но если мы оба поймём, что хотим друг друга и быть вместе, то ты останешься на острове навсегда.
— А как же мой сын?! — воскликнул в панике омега.
— А что не так? Естественно, мальчик будет жить с нами. Я не планировал даже разлучать вас. За кого ты меня принимаешь, мальчишка?! Я никогда не давал тебе повода думать обо мне так. Я не монстр. И спрячь свои коготки.
— Извини, Феранте.
— То-то же. А коготки будешь выпускать в порыве страсти во время секса. Я не буду против. Хочется посмотреть, научился ли ты чему-то новому в постельных играх.
— Что? Я не буду с тобой спать, не придумывай! Оставь свои фантазии при себе.
— Ещё посмотрим. И это даже не обсуждается. Я не собираюсь перед тобой стелиться и прыгать на задних лапах. Однажды так уже было. И вот к чему всё привело…
Омега хотел возразить, но бета резко поднялся со своего кресла и, склонившись над омегой, впился в его губы собственническим поцелуем.
Феранте и сам не мог понять, что с ним происходит в присутствии Эжени. Почему желание обладания вспыхнуло в нём с новой силой. Похоже, оно всегда было, только притаилось и ждало своего часа. Страсть тихо тлела, но не гасла. Но стоило только этому хрупкому цветочку оказаться рядом, как желание вспыхнуло с невероятной силой, словно кто-то невидимой рукой подбросил в тлеющие угли сухой хворост. Усилием воли оторвавшись от сладких губ и глядя на возбуждённо дышащего омегу, бета понял, что убьёт любого, кто осмелится прикоснуться к Эжени. А за малейшую вольность со стороны омеги по отношению к другому мужчине готов растерзать. Дожил.
— И не мечтай найти себе на острове альфу. Ясно?
— Я не завожу короткие интрижки и не ищу случайных связей.
Феранте хищно улыбнулся.
— Прекрасно. Рад, что мы понимаем друг друга.
Бета расслабился и сел обратно в своё кресло, откинувшись на спинку.
— Отдыхай. Через полчаса прибудем на Дарнеш.
Омега рад был погрузиться в молчание и немного подумать над сложившейся ситуацией и какую линию поведения выбрать в дальнейшем.
Из глубокой задумчивости Эжени вывел голос Феранте.
— Садимся. Сейчас ты увидишь место, которое я считаю своим домом.
Омега искренне улыбнулся. Сколько же гордости слышалось в голосе беты, когда он говорил о земле, на которой вырос.
Через десять минут он уже стоял на трапе самолёта и огромными удивлёнными глазами смотрел вокруг на местные красоты.
— Великие духи! Это великолепно.
Он, конечно, слышал, что этот остров — мечта, но он и предположить не мог, что Дарнеш так прекрасен. Минареты, такие воздушные и кажущиеся хрупкими на вид, устремились в небо, касаясь его своими верхушками. Стены виднеющихся зданий были светлы и светились на солнце, словно были построены из белого мрамора, а отделка их была нежно-розовой, воздушной. Увиденное великолепие напоминало сказки «Тысячи и одной ночи». А вдоль дорог было посажено столько зелени и цветущих ярких кустарников, что Эжени от восторга только и мог что улыбаться.
Крепкая рука легла на плечо омеги и несильно сжала. Омега посмотрел на Феранте восторженными светло-серыми глазами.
— Эжени, это мой дом, а ты мой гость.
— Я думаю, что мне здесь понравится.
— Очень на это рассчитываю. Пойдём, в конце аллеи нас ждёт машина.
— Да, хорошо. А можно поближе рассмотреть вон то серебристо-белое здание, как будто сотканное из лунного света и теней?
— Рассмотришь. Туда-то мы и едем. Этот дом принадлежит мне.
Когда они подъехали к самому эффектному зданию из всех, что приходилось видеть Эжени в своей жизни, он высунулся в окно машины. Камень, из которого оно было построено, светился изнутри.
— Как же красиво… — прошептал омега.
Они вышли из машины и прошли ко входу в здание.
Омега залюбовался окружающим его интерьером, но его отвлекло появление женщины-омеги в возрасте.
— Микаэла проводит тебя в твою комнату, — разъяснил Феранте. — Увидимся за ужином через два часа. У меня ещё есть требующие моего внимания дела.
После этих слов он развернулся и ушёл куда-то вглубь дома.
Омеге ничего другого не оставалось, как следовать за Микаэлой.