Let me draw you (СИ)
— Но далеко не все становятся художниками, — возразил Эрен.
— Это так, — согласился Леви, задумавшись. — Думаю, все дело в том, какие эмоции испытываешь при создании картины, что переживаешь. Многим нравится сам процесс: то, как чистый лист бумаги или холст превращается в нечто большее, постепенно обретает какой-то смысл, заставляет чувствовать.
— А что рисование значит конкретно для вас? — последовал очередной вопрос.
— Ты мне решил допрос устроить? — немного насмешливо поинтересовался мужчина, скосив глаза на юношу.
— Возможно, — с улыбкой ответил тот. — Но мне правда интересно.
— Способ быть честным.
— Это как? — недоуменно нахмурился Эрен, не совсем понимая, что художник имеет ввиду.
Леви вздохнул, выпустив в воздух облачко пара, быстро растаявшее перед глазами, прикидывая, как бы так поточнее сформулировать предложение, чтобы донести до парня мысль хотя бы частично.
— Когда я берусь за карандаш, я передаю именно то, что вижу, и именно так, как вижу. Это сложно, потому что очень часто получается не то, что хочешь изобразить, но то, как в данный момент ты видишь мир и отдельную его часть, что ты чувствуешь, когда смотришь на нее, и как ощущаешь. Это непросто понять и еще труднее объяснить, а я не очень умею облачать такие вещи в слова, — мужчина снова зарылся носом, который уже успел замерзнуть, в теплый шарф.
Повисло молчание, во время которого Эрен обдумывал слова художника, примеряя сказанное на себя и пытаясь понять, а Леви просто шел рядом, вдыхая морозный воздух и разглядывая пятна света, отражающиеся в подмерзших лужах. Ветер немного успокоился, видимо, устав, и залег отдохнуть между домов на какой-нибудь уютной улочке, лишь изредка напоминая о своем присутствии легким дуновением.
Впереди показались яркие огни, а еще примерно через сотню шагов слух уловил слабые отголоски музыки. Аккерман нахмурился, надеясь, что ему показалось, и готовясь к тому, что они в любой момент свернут в проулок и затеряются. Но Йегер шагал вперед, едва ли замечая окружающий мир, все еще размышляя над словами Аккермана и совершенно не замечая его состояние. Наконец мужчина не выдержал, обратив внимание парня на себя.
— Скажи, что мы не идем в парк развлечений.
Эрен немного затормозил и непонимающе на него уставился, а затем, пару раз моргнув, нахмурился.
— Почему? Вы не любите аттракционы? — на скуластом лице отразилось искреннее непонимание, мол, как возможно не любить парки аттракционов, это же парки аттракционов!
— Ненавижу, — выдавил Леви сквозь зубы, лишь усилием воли заставляя себя стоять на месте.
Йегер закусил губу, соображая, что же делать. Затем выудил телефон из кармана, глядя на время.
— А как вам предложение посидеть немного в кафе, а затем наведаться на один из аттракционов, когда людей почти не будет? Мне очень хочется вам кое-что показать, — Эрен с надеждой заглянул в ртутные глаза, надеясь разглядеть там ответ на свой вопрос или хотя бы подсказку. Скоро парк должен был закрыться, так что у них был шанс прийти и покататься в гордом одиночестве — друг Эрена работал в парке и в благодарность за оказанную ранее услугу должен был согласиться их пропустить.
— Тебе не кажется, что тогда это больше на свидание походить будет, чем на обычную прогулку? — раздраженно поинтересовался Леви, дернув уголком губ. — Рискнешь натуральностью?
Эрен смутился, но ненадолго. Было ясно как день, что Аккерману просто страшно, а эта грубоватая насмешка просто его способ справиться с этим страхом, ну или хотя бы отвлечься.
— А что, если так? — хитро улыбнулся он. — Вы против?
— Ты правда зовешь меня на свидание? Совсем с головой не дружишь? — тонкие брови съехались к переносице, а глаза недоверчиво уставились на пацана, стараясь отыскать в его поведении что-то, что указывало бы на обратное.
— Если вам это поможет отвлечься, то да, — просто пожал плечами Йегер, снова сверкнув в темноте белозубой улыбкой.
Леви же захотелось протяжно застонать или удариться обо что-нибудь головой, или потерять память, или все сразу. Неужели этот лохматый балбес всерьез говорит все это? Еще и надеется затащить его в парк аттракционов… Чокнутый. От самой мысли о парке развлечений Аккермана передернуло. У него остались очень красочные детские воспоминания о нескольких местах вроде этого, а если добавить к ним вечно царящую там грязь, шум и толкотню, то получается совсем непритязательная картина. Поэтому когда мужчина достиг сознательного возраста, он стал с завидным упрямством игнорировать столь любимое простыми людьми времяпровождение.
— И как давно открыл в себе темную сторону? — хмуро поинтересовался Леви, внутренне терзаясь сомнениями. Ему очень не хотелось соваться в парк, но было слишком любопытно, что же такого хочет ему показать Эрен, раз притащил аж сюда. А еще прозрачной дымкой окутывала сознание пока еще не принятая симпатия, опуская свои гирьки на чашу весов.
— Как только встретил вас, — любезно ответил Йегер в духе дешевых подкатов и галантно поклонился. Леви скептично фыркнул.
— Тебе в другой век, знаешь? — насмешливо проинформировал пацана мужчина, закатив глаза.
— А разве сейчас не тысяча пятьсот двадцать восьмой? — охотно подхватил игру Эрен, забавно округляя лукаво мерцающие в свете ночных огней раскосые глаза. В темноте все было как-то иначе, воспринималось совершенно по-другому, и он даже мог шутить с Леви о свиданиях, на что никогда бы не решился при свете дня. Во всяком случае, Йегер очень старался убедить себя в том, что именно шутит. Мужчина вызывал в нем слишком много сильных эмоций и это откровенно пугало. Но сейчас почему-то было не так страшно, и Эрен просто делал то, что ему взбредет в голову.
— Идиот, — фыркнул Аккерман. — Ладно, — наконец сдался он, — надеюсь, это будет того стоить.
— Гарантирую, — счастливо просиял юноша, смело хватая Леви под руку и таща ошарашенного мужчину в неизвестном направлении.
***
Кабинка чертового колеса взмывала все выше, заставляя вид плавно меняться. Такая привычная, земля уплывала, оставаясь внизу. Аттракционы с каждой секундой все больше походили на детские игрушки, а вдалеке, за реденькой прослойкой из ухоженных деревьев привлекал внимание бисер из огней, очерчивающий горизонт. От этого вида перехватывало дух, заставляя сердце биться быстрее, а что-то внутри — трепетать в предвкушении полета.
Мужчина завороженно смотрел на город. Страха не было совершенно, и он абсолютно не ощущал дискомфорта. Он вообще не помнил о том, что должен бояться.
Эрен сидел напротив. Кроме них двух в стеклянной капсуле больше никого не было, да и этот круг сделали исключительно ради Йегера. Марко выглядел, мягко говоря, шокированным, но ничего не сказал касательно Леви, только улыбнулся своей добродушной улыбкой и пожелал Эрену удачи. Парня это вполне устраивало. Вот только вид его не особо интересовал. Он катался здесь не один раз и даже не два, прекрасно изучил открывающиеся пейзажи при любом освещении, и, несмотря на то, что, каждый раз чуть ли не расплющивая нос о стекло кабинки, наблюдал за медленным набором высоты и уплывающей землей, сейчас не мог отвести взгляда от мужчины, для которого, кажется, мир вокруг открылся с какой-то иной, не известной ему ранее стороны, и поглотил с головой.
Было что-то упоительное в таком Леви, заставляющее внимательно разглядывать каждую тонкую черту лица, каждую морщинку, подмечать детали, на которые раньше не обращал внимания, вроде той, что у него есть практически незаметный шрам над левой бровью или родинка за ухом. Эрен чувствовал что-то щемящее, щекочущее внутри, воздушное. И это что-то вот-вот грозило его разорвать, попросту не помещаясь в таком маленьком теле.
— Не жалеете, что согласились? — решился прервать тишину Йегер, страшась того, что испытывал.
Мужчина вздрогнул, словно задремал, а голос юноши его разбудил. Мазнул нечетким взглядом по Эрену, и уголки его губ слабо дернулись.
— Нисколько, — у Йегера вырвался облегченный вздох. Аккерман кинул на него насмешливый взгляд и снова отвернулся. — Вид завораживает, — поделился он наблюдением спустя бесконечно долгую минуту, которая пролетела как мгновение.