Трасса длиною в жизнь (СИ)

Я рванул его за эти торчащие руки, с ужасом понимая, что ничего не выходит. Потом ещё раз. С третьей попытки он подался как-то неожиданно легко, и мы оба полетели на асфальт. А в следующую секунду ещё раз полыхнуло, и мне заложило уши.
Я запомнил только одно мгновенье, когда лежал на спине, а глаза Ярика были напротив моих. Они, оказывается, были зелёные, – но не такие, как у Макса, а тёмные, как болотная вода. Он что-то кричал, но я не слышал. Меня вырубило, а очнулся я уже в больнице.
***
Сознание возвращалось медленно. Вы спрашивали, не было ли у меня аварий? Нет, у меня лично аварий не было никогда. Всё дерьмо, в которое я влипал в своей жизни, было связано с теми, кого я любил.
Первым моим ощущением, когда я пришёл в себя, была обжигающая боль в руке. Оказывается, этот урод, рухнув на меня, сломал мне руку пониже локтя.
Я кое-как продрал глаза и увидел его лицо – осунувшееся, с перемотанным бинтом лбом и царапиной на щеке.
- Вить!
Яр бросился ко мне и затормозил только у самой кровати.
- Ты нахрена это сделал? – заорал он. – Тебя просили?…
Он орал что-то ещё, а я закрыл глаза и старался унять колокола, стучавшие в голове.
Потом всё затихло, и я понял, что Ярик выдохся. Осторожно приподнял веки и посмотрел на его перепуганное лицо.
- Я думал, ты опять вырубился, - сказал он тихо.
- Я был близок.
Яр не ответил. Сел на краешек кровати и долго внимательно смотрел на меня.
- Ты чего-нибудь хочешь? – спросил он.
Я покачал головой, и в висках тут же снова взорвалась боль.
- Где мы?
- В Москве. Отца чуть кондрашка не хватила. Он сначала вообще запретил мне в гонках участвовать, потом вроде отошёл… И больницу обещал оплатить по первому разряду. Он бы тебе медаль выдал, если б мог. Бля, что-то я не о том, - Яр потёр висок поверх бинта, потом опять внимательно посмотрел на меня. – Витя, так нахрена ты это сделал? У тебя у самого бак чуть не рвануло.
Я пожал плечами, стараясь не тревожить голову.
- Честно, я не успел об этом подумать.
Яр опять потёр виски. С этим бинтом он выглядел лет на пять моложе, а от испуга казался совсем не таким избалованным, как обычно, так что я почти готов был поверить, что он нормальный человек.
- Ты меня прости, - сказал он, - мы с тобой плохо поговорили.
- Нормально поговорили. Спасибо, что предупредил насчёт шефа.
- Шефа… Да… Не за что. Вить… Для меня никто ещё такого не делал.
Я поморщился.
- Забей.
- Нет, правда. Я и не думал, что кто-то когда-нибудь сделает.
- Сказал же, забей.
- Я тебе руку сломал.
- Слушай, отвали, а?
Яр замолк, но всё ещё продолжал смотреть на меня.
- Дай мне второй шанс, а?
Я пожал плечами.
- Хоть десятый. Только можно я опять вырублюсь?
- Не вопрос, - Яр торопливо вскочил с кровати, а я, не дожидаясь его ухода, на самом деле отключился.
Когда я пришёл в себя, он опять сидел рядом со мной. В следующий раз рядом был уже отец – он тоже орал, но голова болела уже не так сильно.
Больше я Яра не видел до самого выздоровления, а потом, уже выписываясь, машинально спросил, кто оплачивал счета и, услышав имя владельца нашей команды, пожалел, что не разбил себе башку окончательно.
========== Глава 45 ==========
Когда меня выписали, меня ожидал приятный сюрприз – перестановки в команде механиков. До сих пор со мной работали так же, как с тренировочными машинами – мной занимались, когда не было особых проблем с Яриком и Славой. При этом к каждому из них был приписан собственный механик, а меня ковыряли на общественных началах.
Теперь, появившись в гараже, я обнаружил там парня приятной наружности, ковыряющегося в моём движке.
- Ты кто? – спросил я с порога, от удивления забыв про вежливость.
Парень вынырнул из-под капота и потёр тыльной стороной ладони испачканный маслом лоб.
- Вадим, - сказал он, - руки не даю, - и показал мне такие же измазанные чёрным пальцы.
- Да уж, не надо, - я подошёл к нему и остановился рядом, разглядывая внутренности автомобиля, - не видел тебя в команде.
- Я новенький. Личный механик Щевлёва.
Я присвистнул.
- Забавно. А я Щевлёв.
Мы уставились друг на друга, изучая друг друга уже по-новому.
Вадим, как оказалось, копался в машинах примерно столько же, сколько и я – лет пять, не больше. Зато дело это любил. Особого гонора у него не было, и мы легко нашли общий язык. С ним можно было поговорить и о моторах, и о гонках, и о жизни человеческой. Своей бесконфликтностью и мягкостью он немного напомнил мне Яна, и я, не удержавшись, в начале осени позвонил уже не моему Янчику.
Ян был рад меня услышать, он окончил ВУЗ и сейчас искал работу. И тут мне в голову пришла любопытная мысль – правда, я пока не знал, как её протолкнуть, потому решил этот самый промоушен доверить Яру.
С Яром мы стали общаться, хотя до отношений здесь было далеко. Он спал с кем хотел и при этом не забывал приставать ко мне. Я его стабильно посылал, но он, похоже, ничуть не испытывал от этого дискомфорта.
В отличие от меня, он довёл сезон до конца, и хотя кубка не получил, но по итогам вошёл в тройку лучших.
Это могло бы быть обидно, если бы не его пристальное внимание ко мне. Ярик старался загладить вину как мог и внезапно оказался тем ещё котёнком. В больницу он присылал мне цветы, а после выписки всё время звал попить кофе и смотрел на меня как на героя войны.
Во время таких посиделок произошло, кстати, ещё одно событие, запавшее мне в память – как-то, когда мы сидели в кофейне на Арбате, нас заметили две девушки.
Я мысленно напрягся, приготовившись их отшивать – девушки на меня всегда заглядывались, только толку от этого было немного.
Они долго шушукались за соседним столиком, пока не решились подплыть к нам сбоку. Более смелая уселась на стул слева от Яра – который тут же зацвёл как куст малины - а другая робко остановилась по правую руку от меня и после секундой паузы выпалила:
- Простите, вы – Виктор Щевлёв?
Я аж подпрыгнул.
- А что, я в розыске? – спросил я, искоса поглядывая на неё и другим краем глаза ловя широкую ухмылку Яра.
- А вы – Ярослав Арвенин? – спросила другая томно, почти падая Яру на плечо.
Яр улыбнулся и снисходительно посмотрел на неё:
- Может быть.
- Дайте автограф! – выпалила та, что стояла около меня и сунула мне под нос какой-то блокнот.
Я опешил, но на блокнотике машинально расписался. Она осталась стоять рядом, глядя на меня влюблёнными глазами, а вторая девушка запрокинула голову набок, демонстрируя Яру тонкую шею, и так же томно попросила:
- И мне…
Яр впился взглядом в эту шею так, будто был вампиром, и мягко предложил:
- Может не здесь?
- Может быть.
В итоге они уехали в какую-то гостиницу, а я некоторое время выслушивал от своей нежданной поклонницы возбуждённые рассуждения моим героизмом, красотой и мужественностью. Должен признать, это было приятно, и было это далеко не в последний раз.
А в целом программа этих посиделок стала для нас весьма обыкновенной: мы пили кофе, иногда коктейли и говорили о жизни. К нам часто подходили поклонницы. Кстати, поклонниц было больше, чем поклонников. Как правило, Яр уходил с кем-то из них, а наутро извинялся.
Идея о том, что у нас могут быть отношения, быстро исчезла из моей головы – у Яра отношений не могло быть в принципе. Он был, есть и будет тот ещё потаскун. И каким бы мазохистом я ни был в смысле любви, вестись на его сладкоголосые речи не собирался. А, может, я просто взрослел. До этого я видел только свою любовь и своё чувство, превращавшее моего любимого в идола. Теперь же абсолютно отчётливо, будто со стороны, видел все наши отношения целиком. Мне не было обидно, что у него больше любовников и любовниц – он был менее разборчив, вот и всё.
Мы всё равно время от времени спали вместе – обычно после заезда, когда адреналин хлестал через край, но я уже не придавал этому особого значения. Секс с ним был по-прежнему улётным, но по своей эмоциональной наполненности походил на секс со шлюхами. А вот другом он мне стал - и весьма неплохим.