Саид 2. Над пропастью

— Хочет подложить под какого-то своего дружка, — вырывается у меня, и Егор застывает сбоку.
— В смысле?
— А хозяин не слишком с тобой откровенничает, да? — вылетает из меня раньше, чем успеваю обдумать свои слова. Наверное, всё же не стоит с ним так резко.
— Он мне не хозяин, Злата.
Блин. Вот зря я так. Егор-то в чём виноват?
— Извини, — произношу ещё тише и опускаю голову, старательно подавляя в себе истерику. — Я на нервах просто… Я не понимаю, чего он хочет от меня, и это пугает.
Мирный тяжело и шумно вздыхает, молча прохаживается по комнате.
— Я всё выясню и помогу тебе. Ты только не расстраивайся, ладно?
Киваю, хоть и не верю ему.
— Что с моим мужем? Он там ещё? В подвале?
— Ты даже сейчас интересуешься его делами? Тебе себя не жаль?
Жаль. Ещё как.
— Ответишь?
— Да нормально с ним всё! — как-то слишком эмоционально выдаёт Егор, рассержено даже. — Ты о себе лучше подумай. Ему-то что? Он сидит там сейчас, ждёт, пока ты решишь его проблемы. А ты…
— А я? — поднимаю голову, встречаюсь с ним взглядом. — А что я? Я теперь ручная собачонка Басаева?
Мирный не отвечает, задумчиво и угрюмо смотрит на меня.
— Я решу всё.
Я жду, пока он уйдёт, а потом разбегаюсь и падаю на кровать, разбрасывая в стороны руки и ноги. И не сразу понимаю, что в комнате я снова не одна…
***
— Как тут поживает моя гостья? Жалобы есть? — не без удовольствия Вайнах отметил, что девка похорошела. Заметно так причём. Оказывается, надо было её всего лишь приодеть.
Она вскочила с кровати, чуть не свалилась на пол, прямо ему под ноги, но устояла. Жаль. Было бы то ещё зрелище.
— Есть, — вскинула на него злобный взгляд.
— Да мне неинтересно, я просто так спросил, — тут же обломал её порыв поскандалить. Вайнах терпеть не может, когда баба начинает права качать. Тем более, когда эта баба чужая.
— Тогда зачем пришёл? — уставилась на него снизу вверх, как злобная собачонка-половичок, которых так любит Элла.
— Это мой дом, я хожу в нём куда хочу, — проговорил с презрением, на что деваха тут же разобиделась.
— Как скажешь, — отошла от него на безопасное (как ей, видать, казалось) расстояние, выпрямила спину, чуть прогибаясь в пояснице. А сучка хороша. Особенно, если её раком поставить и намотать на кулак длинные волосы. Они у неё прямо до жопы. Блестят. На ощупь тоже, наверное, ничего. Он вроде касался её там, в подвале, но уже забыл. Быстро вылетают тёлки из головы и ощущений.
Вайнах сел на кровать, где она только что лежала, склонив голову, пару минут рассматривал её.
Она, наверное, та ещё блядь. Вряд ли червяк, вроде её мужа, в состоянии удовлетворить такую тёлку. По ней же видно, что недотраханная.
— У тебя любовник есть, красивая? — закинув ноги на кровать, облокотился на подушку. Брови девки взлетели вверх, а рот приоткрылся буквой «о». Чего? Не понравилось, что лёг на её постель или его вопрос? Сейчас начнёт из себя невинность строить? — Или тебя Егор потрахивает? Поэтому так о тебе беспокоится? Навещает тебя, вижу.
— У меня нет любовников, я верна своему мужу! — бросает ему чётко. Почти поверил даже.
— Так тебя что, толком никто не драл? Хочешь, покажу, как оно бывает?
На его безобидную шутку девка покраснела, запыхтела от злости и упёрла руки в бока.
— Лучше объясни, что ты задумал в отношении меня? Ты говорил, что я должна буду провести с тем мужиком один вечер. Но зачем тогда все эти тряпки, манеры? Уже искусству гейши меня научили.
Ну, не совсем тупая. Червяк может гордиться своей бабой. И верная, и не совсем дерево.
— Планы поменялись. Теперь ты должна его влюбить в себя. Всего-то. Или тебе слабо?
Её щёки поменяли цвет от пунцового до бледного. Опустилась на стул, вцепилась в него пальцами. Да, работать над ней ещё и работать.
— В смысле... влюбить? Ты серьёзно сейчас?
— Ага, — протянул, наблюдая за тем, как усиленно она пытается соображать.
— Нет. Я на это не подписывалась. Я не буду. Что значит, влюбить? У меня муж есть! Я не буду спать с этим твоим мужиком! Я не... Я не могу, нет, — вскочив на автомате, принялась расхаживать вокруг кровати, иногда бросая на него ошалелые взгляды. — А если я за один вечер всё, что тебе надо сделаю? Ну вот что тебе от него нужно, а?
 
— Со временем узнаешь. А пока делай, что говорю. Не забывай, твой жалкий червяк у меня. И ты вообще-то тоже. И я, заметь, очень хорошо к тебе отношусь. Ну а если ты хочешь по-плохому...
— Нет! Не надо по-плохому, — она вернулась к стулу, смиренно села на него и сложила руки на колени. — Влюбить. Это же не значит, что мне придётся с ним спать, правильно? Я же могу придумать что-то... Сказать, что я до свадьбы не могу...
Вайнах скрыл усмешку, прищурился, принимая свирепый вид.
— Охерела ты, красивая? Какой идиот будет жениться, чтобы поиметь тёлку? Да проще шлюху себе заказать. А нам нужно, чтобы ты была единственная. Чтобы он доверял тебе. Так что постарайся, Злата-мужиков-палата. А то и тебя, и твоего червяка в расход пущу.
Притихла. Гляделки на него свои вытаращила и зубами скрежещет.
— Тогда давай начнём. Мне не нужны эти ваши уроки. Без вас разберусь.
Имран перекатился на бок, подставив руку под голову,  а второй похлопал по постели рядом.
— Иди. Покажи мне, что умеешь, красивая, — особой цели вдуть ей не было, но мало ли. Не зря же Егор волочится за этой девахой. Может, и правда, стоит того.
***
Ах ты ж, подонок. Мерзкий, гадкий, пакостный бандюк. Сволочь поганая. Под какого-то мужика меня подложить решил. Шлюшку карманную себе нашёл. Да ещё и, небось, для такого же морального урода, как сам. Интересно, а как выглядит тот его дружок? Ну точно какой-нибудь страшила. Охочий до девичьих тел старый ловелас.
Конечно, я не собиралась играть по правилам Басаева. Как только представится возможность, убегу. Убегу и сразу же обращусь в прокуратуру. Он, может, и не боится никого, но всех купить не мог. Немного страшно за Антона, это да. Но я не стану раздвигать ноги перед каким-то мужиком, чтобы спасти моего идиота. А если то, что Антон отдал меня Вайнаху (что за кличка такая дурацкая?) в пользование – правда... Я сама прибью гада-муженька. А потом, когда вырвусь из плена – если вырвусь – пойду и наваляю его мамашке за то, что воспитала такого слабака.
— Ещё и с тобой спать? Увольте, — стараясь выглядеть невозмутимо, складываю руки на груди.
Басаев опускает руку себе на пах, сжимает ширинку.
— Уверена? Я умею делать хорошо, — с его акцентом это звучит ещё ужаснее, чем можно себе представить, и я, кажется, вот-вот описаюсь (нет, не от возбуждения) от тех стрёмных картинок, что мигом возникли перед глазами.
— Уверена, — голос мой звучит более чем убедительно.
Меня спасает какой-то шорох в коридоре, а после дверь открывается, и женщина в платке заходит в комнату, заталкивая тележку с блюдами, накрытыми крышками. Ко мне она обычно заходит с подносом и тарелок поменьше. Значит, Басаев тоже будет ужинать здесь. Отлично. Мне теперь кусок в горло не полезет.
***
Пытка длилась около получаса, и всё это время я чувствовала на себе его взгляд. Такой липкий, пробирающий до позвоночника и внутренних органов. Он жевал и смотрел, словно вместо яичницы с беконом представлял, что жрёт меня. Не то чтобы омерзительно, но приятного, конечно, мало. Хотелось встать из-за стола и сбежать. Заставила себя сидеть дальше и делать вид, что мне параллельно до его взглядов, откровенно намекающих на интимный интерес, судя по тому, куда именно пялились его нахальные зенки.
 
— Так ты говоришь, готова, да? Думаешь, сможешь соблазнить избалованного женским вниманием мужика? — смяв в руке салфетку, швырнул её на пустую тарелку.
Я опустила взгляд на чёрную рубашку, расстёгнутую до середины его покрытой густой растительностью груди.