Операция «Гроза плюс» (СИ)
Самолет Эмбраер ЕМВ 110, на котором прилетели ССОшники, был раскрашен в яркие цвета какой-то попугайско-павианской африканской авиакомпании. И правильно, никто и никогда не должен связывать визиты этих ребят с Правительством Российской Федерации. Окончательно дезориентировать постороннюю публику должны были камуфляжная униформа и амуниция натовского образца.
Вооружена группа была автоматами АК-47 советского производства, которые мало того, что были лучшим стрелковым оружием всех времен и народов, так еще и в изобилии встречались на руках у местного населения в Африке, на Ближнем Востоке и Юго-Восточной Азии. Это же изделие, калибра 7,62-мм, предпочитали для кровавых дел и прочие «специалисты» всех рас и народов, оставляя изделия европейского и американского ВПК для парадов и прочей показухи. Напротив, об автоматах Калашникова калибра 5,45-мм бойцы выражались громко и нецензурно. Перемудрили товарищи генералы, уменьшая вес носимого боекомплекта, им бы остановиться на калибре 6,5-мм, как у японской Арисаки, а их потянуло подражать натовскому калибру 5,56-мм.
Но, что выросло, то выросло, и теперь очередная смена калибра выглядела для российской армии почти немыслимой. Кроме автоматов, на вооружении группы состояли пулеметы «Печенег» и несколько дальнобойных снайперских винтовок. Из самолета выгрузили связки каких-то длинных шестов, на вид сделанных из фибергласса, и несколько громоздких кофров с неизвестным содержимым.
Командовал этими «егерями» поседевший в боях и походах «зубр» средних лет. Все, без исключения, его подчиненные были как минимум вдвое моложе.
Проверив мои документы, и что называется «удостоверившись», командир группы вскинул руку к козырьку камуфлированного кепи, — Товарищ полковник, майор, хм… Иванов, прибыл в ваше распоряжение согласно приказу министра обороны. Тактическая взводная группа полностью укомплектована, оснащена и готова к работе.
— Павел Павлович, скажите, а это зачем? — майор показал на черненые листовидные наконечники, острые даже на вид, которые его люди быстро закрепляли на пластиковых шестах, превращая их в длинные копья.
Я отвел его в сторонку, — Товарищ, хм… Иванов, как вас по имени отчеству, конечно, если это не секрет?
— Не секрет, — ответил майор, — Андрей Денисович.
— Так вот, Андрей Денисович, — продолжил я, — рейд вашей группы планируется не в Грузию, как вы могли подумать по месту промежуточной базы, и не в Турцию. Все значительно сложнее, но и интереснее. Вон, видите три «Урала», опутанные кабелями, как паук паутиной. Так вот, это не походные пекарни и не полевые радиостанции, как можно было бы подумать с первого взгляда… — я окликнул старшего инженера экспедиции Михеева, — Александр Владимирович, у вас все готово?
— Так точно, товарищ Одинцов, — отозвался тот, — все!
— Идем, товарищ майор, — увлек я его за собой к машине с управляющим пультом, возле которой с нетерпением вышагивал профессор Архангельский. — Так вот, Андрей Денисович — сумрачный гений советских секретных физиков, оставил нам в наследство немало таких вещей, при виде которых наши американские коллеги отваливают челюсть до пола, и издают блеющий звук. Что-то вроде, — «э-э-э-э». Правда, конкретно эту машину видеть им противопоказано, потому, что одним блеющим звуком тут они не отделаются, а будут скоротечные инфаркты и инсульты…
— Вы меня интригуете, — сказал майор, покачав головой, — и как же называется сей страшный агрегат?
— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, так что потерпите немного, — ответил ему я, и обратился к выглянувшему из управляющей кабины инженеру Михееву, — Ну что там у вас, Александр Владимирович, под воду нас не загнали?
— Нет, Павел Павлович, — засмеялся Михеев, — не загнали. Все, параметры в норме, температура «за бортом» пятнадцать градусов Цельсия, давление 720 миллиметров ртутного столба, относительная влажность 90 %, дождь.
— И там дождь, — вздохнул я, — ладно, Александр Владимирович, включайте свою шарманку. Только сначала давайте осмотрим местность, перекурим, обсудим увиденное, а потом уже пойдем на ту сторону… Итак, Андрей Денисович, будьте внимательны… — сказал я, подводя майора к лежащему на зеленой траве диску темпорального эмиттера, — Смотрите…
Щелк! И прямо перед нами, уже привычно для меня замерцало голубое сияние, в середине которого вспыхнула яркая точка, через несколько секунд превратившаяся в окаймленный светящейся окантовкой овал. Несомненно, вся эта иллюминация была неплохо видна издалека, особенно если наблюдатель имел бинокль и желание день и ночь пялиться в сторону законсервированной российской военной базы.
Непорядок — для стационарной установки надо будет заказать сборный ангар, и все манипуляции совершать уже внутри его, укрывшись от посторонних глаз. Заодно появится помещение для монтажа той самой стационарной установки и временного складирования переправляемых в прошлое грузов.
— Что это?! — отвлек меня от размышлений майор, толкнув в бок локтем. Через «окно» был виден кусок пейзажа, мало соответствующий той местности, которую мы наблюдали вокруг себя.
Первое, что бросилось в глаза, это то, что Черное море в XXI веке плещущееся в полусотне метров от наших ног, 65 тысяч лет назад отстояло от нас примерно на четыре-шесть километров. Склон понижался в сторону моря сначала почти незаметно, потом все круче и круче, и у самой береговой черты заканчиваясь узкой, значительно уже, чем сейчас, полоской галечникового пляжа.
Правее, на самом краю горизонта, в Черное море впадала река Хипста. В те доисторические времена, она была куда более бурной и полноводной, чем сейчас. Сам же берег густо зарос вечнозелеными деревьями и кустарниками, и не находись мы примерно в полутора-двух метрах над тогдашним уровнем грунта, то ничего бы мы не увидели, кроме зеленых ветвей кустов и деревьев. Мало просто шагнуть за порог, надо еще как-то спускаться до тогдашнего уровня земли.
Разница в уровнях образовалась, скорее всего, из-за наносных отложений, за эти тысячелетия несколько уменьшивших крутизну берегового склона. Надо что-то делать. Прыжки с вертолета на плохо натянутый канат совершенно не входят в наши планы. Лучше перебдеть, чем недобдеть, а потом из-за этого заниматься похоронами с оркестром и почетным караулом.
Я махнул рукой выглянувшему в дверь инженеру Михееву, — Александр Владимирович, глуши свой керогаз и ступай сюда — думать будем! — Потом, убедившись, что окно в прошлое погасло, повернулся к майору спецназа, — Значит так, Андрей Денисович, ты спрашиваешь, что это было? — Отвечу. Это было это же самое место, но примерно шестьдесят пять тысяч лет назад. Я же говорил тебе про сумрачный гений секретных советских физиков. Так вот, как военный человек ты должен понимать, что в нынешние нелегкие времена ради праздного любопытства в такой проект президент не вложил бы ни гроша. — Сзади мне в спину обиженно засопел профессор Архангельский. — Там, в прошлом, куда еще не ступала нога агента ЦРУ или АНБ, будет основана база проекта куда более важного, и куда более секретного, чем тот, чьи результаты ты уже видел. Что это будет за проект, ты уж извини, я тебе не скажу. Ты человек военный, должен сам все понимать.
Но, ты и твои парни нужны нам в этом деле до самого конца. Там у нас будет несколько точек, на которых будет постоянно находиться куча разного народа, в том числе и гражданского, а вокруг ожидаются любители свежего мяса: первобытные неандертальцы-каннибалы, и всякого рода хищное зверье, вроде пещерных медведей, львов и прочих гиен. Да, Андрей Денисович, кстати. Обычные для нашего времени животные там тоже не подарок, поскольку они еще не научились бояться двуногих. Это сами боятся их в том времени. Теперь, все понятно, товарищ майор?
— Понятно, — спецназовец повел плечами, будто освобождаясь от груза, — Хотите сделать из нас егерей, как в заповедниках?
— Почти, — ответил я, — только надо будет защищать не диких животных от людей, а наоборот. У тебя самая подготовленная в этом смысле группа, других пришлось бы учить через кровь. Будет развиваться проект, добавим и тебе людей. Кстати, майор, теперь ты понял — зачем нужны копья?