I need a doctor (СИ)
— Эррет, прекрати немедленно!
Стоящий рядом абсолютно лысый мужчина широко, дружелюбно улыбался, глядя мне прямо в глаза, широко раскинув руки, словно бы вновь приглашая прижаться к его груди, и моему активному сопротивлению всячески мешал тот факт, что сильное поджарое тело виделось мне абсолютно обнаженным. Я знала, что он одет, знала, что внезапно возникшее желание, сводящее судорогой бедра, — не больше, чем действие феромонов, но все равно на всякий случай ухватилась за спинку стула.
— Прости, Тея, ты же понимаешь, — Эррет неловко пожал плечами, словно извиняясь, и я, прекрасно зная, он ничего не может поделать с происходящим, повернулась к МакКою, который настороженно наблюдал за новым действующим лицом.
— Леонард, познакомься, это Эррет, мой бывший однокурсник, мы учились вместе в Академии. А это доктор МакКой, глава медицинской службы на корабле, куда меня распределили.
— «Энтерпрайз», да? — уточнил старый приятель, протянув Боунсу руку, которую тот, помедлив мгновение, все-таки пожал. — Слышал о вашем корабле много интересных историй.
— Польщен, — кивнул старший офицер, а после взглянул в мою сторону. — Я вас оставлю, у меня еще есть некоторые дела. Приятно было провести время вместе, Тея.
— Да, мне… тоже, — рассеянно отозвалась я, совсем не ожидая подобного поворота событий. Леонард кивнул на прощание, одним глотком допил свой бренди и, демонстрируя чудеса ловкости, буквально растворился в толпе. Зачем-то попытавшись найти среди остальных широкую спину и темную макушку, я потерпела сокрушительную неудачу и только шумно выдохнула, старательно подавляя внезапно возникшее чувство сожаления.
— Ты ему нравишься, — авторитетно заявил Эррет, устроившись на освободившемся стуле и заказав себе выпить.
— Перестань нести чушь, — отмахнулась я, вернувшись за стойку и пытаясь понять, почему внезапно испортилось настроение. Перед глазами настойчиво горел знакомый хмурый взгляд, а непослушные пальцы легко поглаживали темные линии старой татуировки.
— Ты же помнишь, что я эмпат, да? — уточнил дельтанец. — Я чувствую такие вещи.
Уверенные слова друга отозвались где-то внутри приятным теплом, щеки невольно заалели, и я, желая избавиться от охватившего сознание смущения, с преувеличенным интересом уставилась бывшему однокурснику в глаза, старательно игнорируя все, что было ниже шеи. За время нашего знакомства я вроде как привыкла к подобному влиянию и научилась ему сопротивляться, однако длительный перерыв в общении сказывался довольно ощутимо, а внизу живота все еще не унимался тугой комок.
— Ты мне расскажи, какими здесь судьбами? — полюбопытствовала я, с удовольствием цокнувшись с другом бокалами за встречу. — Насколько я помню, после того, как ты закончил Академию экстерном, тебя сразу призвали на службу.
— Прослужив на корабле Федерации почти год, я понял, что это не мое, — признался Эррет, пожав плечами. — Слишком много правил, слишком много требований, слишком много проблем. Работать самому на себя как-то легче, а если для этого у тебя есть все возможности, то это вдвойне приятнее.
— Только не говори, что ты заделался одиноким рейнджером, — фыркнула я, покачав головой.
Воспоминания о наивных мечтах, которым предавались молодые первокурсники, только попавшие в Академию, вызывали у меня снисходительную улыбку, я помнила, как мы втроем с Эрретом и Уильямом хотели закончить учебу, накопить денег на свой собственный корабль и отправиться исследовать космос, полагаясь только на себя самих, не подчиняясь никаким глупым правилам, но мечты так и остались мечтами. Гений-дельтанец завершил обучение на год раньше нас, исчезнув в утренней дымке на отлетающем шаттле и оставив на прощание после себя горький осадок разбивающихся надежд, нас с Уильямом два месяца назад тоже раскидало по разным кораблям, и сейчас даже случайная встреча была сродни самому настоящему чуду.
— Нет, конечно, я все так же работаю на чужом корабле, но уже не на Федерацию, а на… других ребят, — бесхитростный друг никогда не врал и не юлил, и теперь, услышав его слова, я невольно нахмурилась, моментально прекратив мечтательно улыбаться.
— С кем ты связался? — тон был холоднее льда, плавающего в наших бокалах, и дельтанец мгновенно переменился в лице, накрыв своей ладонью мою руку.
— Брось, Тея, ничего серьезного, поверь мне, — серьезно заявил он, и я шумно вздохнула, почувствовав, как по телу расплывается волна мягкой слабости. — Мы делаем все то же самое, что и Федерация, заботимся о людях, доставляем товары и все необходимое, только в обход целого свода правил и Директив.
— Эррет, ты в своем уме? — прошипела я, подавшись вперед. Наши лица разделяло не больше пары сантиметров, я видела, как друг нахмурился, явно не ожидая от меня подобного тона, а внутри медленно поднималось раздражение. — Ты хоть понимаешь, что я должна сдать и тебя, и твоих ребят Федерации? Ты же, фактически, признался мне сейчас в том, что промышляешь контрабандой!
Слабость, расплывающаяся по всему телу, лишь усиливалась, и я, прекрасно зная, кто является ее источником, раздраженно сбросила чужую ладонь, на всякий случай сложив руки на груди. Зубы нервно покусывали губу, хмурый взгляд сверлил симпатичное лицо старого друга, и я пыталась найти хоть одну причину, чтобы как следует на него не наорать, хотя и очень хотелось. Черт возьми, я никогда бы не подумала, что старина-Эррет, наш любимый гений Эррет вдруг бросит службу ради…
Ради чего?
— Что ты делаешь на этой станции? — сорвался с губ невольный вопрос, и дельтанец с готовностью закатил глаза.
— Думаешь, прилетел на сделку? — съязвил он, демонстративно сосредоточив свое внимание на двух симпатичных орионках, танцующих неподалеку. Заметил, что я все еще выжидательно смотрю на него, и поджал пухлые губы. — Забудь, мы в этом квадранте больше не работаем.
— Почему?
— Будто ты не знаешь, что здесь появились ребята посерьезней, — было видно, что данный факт не доставляет Эррету никакого удовольствия, а руки мужчины невольно сжались в кулаки. — С ними связываться себе дороже, всем мелким бандам они уже популярно объяснили, кто теперь хозяйничает в этом квадранте, даже провели пару раз демонстрацию силы, чтобы доказать, что не шутят. Ходят слухи, что у них есть какое-то мощное оружие, единственное в своем роде, и они ломят за него немалую цену. Мы хоть и контрабандисты, но с оружием и наркотиками дел не имеем, мои хозяева марать руки не хотят.
— Почему ты думаешь, что я об этом в курсе? — уточнила я, зацепившись за брошенную в самом начале фразу, и дельтанец впервые за все время нашего разговора искренне удивился, посмотрев на меня, как на умалишенную.
— Разве Уильям с тобой не связывался? — спросил он, а после, заметив, как я нахмурилась, мгновенно посерьезнел. — Его корабль причаливал здесь неделю назад или чуть больше. Мы встретились с ним случайно, как и с тобой, и он сказал мне, что их корабль получил сигнал бедствия из этого квадранта. Вроде как он говорил, что у них есть какая-то зацепка, что, возможно, придется вызывать поддержку Звездного флота, а потом сказал, что свяжется с тобой, но, как я понимаю…
— Не связался, — покачала я головой, вытащив из кармана свой коммуникатор и набрав знакомый номер.
С Уильямом мы говорили редко, связываясь примерно раз в неделю по вечерам и рассказывая друг другу новости о своей службе. В отличии от меня, парень был инженером, обожал копаться во всяких деталях и механизмах, имея к этому немалый талант, и именно из-за разных профилей нам и пришлось разделиться — на «Фаррауге» служба безопасности была полностью укомплектована, а вот инженеров не хватало, поэтому не странно, что Уильяма с руками оторвали почти сразу же. Когда тесное трио на четвертом курсе превратилось в дуэт, это только укрепило нашу дружбу, мы всегда и везде все делали вдвоем, и поддержки парня мне очень и очень не хватало. Мы всегда могли доверить друг другу любые тайны, мы никогда не скрывали друг от друга ничего важного, и теперь я искренне не понимала, почему Уильям, по словам Эррета, собиравшийся рассказать мне нечто, касающееся столь серьезной темы, так и не позвонил.