Академия целителей. ДТП для варвара

– Кстати, как ваши отношения с Гвендом? – Мрагулка скандрине так подмигнула, что даже такая зейлендка, как я, не заподозрила в вопросе невинность.

– Нормально, – совершенно не смутилась Шейлана. – До ваших с Ламаром экстравагантных экспериментов нам, разумеется, учиться и учиться. Но в целом… на шестерочку, может, на семерку. Десятке я научу его после свадьбы. Когда уже деваться будет некуда. Придется соответствовать званию скандра. Хотя бы в постели с любимой супругой.

Я уже почти восприняла все серьезно, даже собралась посочувствовать Гвенду, но Шейлана задорно нам улыбнулась и заявила:

– Да шутка, чего вы? Мужчина мой правильный, во всех проявлениях. Конечно, на крыше едущего автобуса, во время полета с зейлендским парашютом и приземления на тамошнем батуте, как делают знаменитые супруги Зарзелази, мы с Гвендом заниматься любовью не пробовали. Не говоря уже о прыжках с моста на резинке. Решили, что потом испытаем все высоты и, конечно же, глубины незабываемых ощущений.

– А как у вас, Гульнара, с Димаром?

Я поперхнулась глотком чая и поняла, что мрагулка интересуется вовсе не тем, что мы вместе читаем или слушаем. Даже если это зейлендская эротика…

– Эм… – протянула я в удушливом смущении и вдруг проявила небывалую язвительность, наверное, заразилась от семейства Мастгури. – Недавно я подумывала попробовать на башне, еще лучше – на шпиле, придерживаясь за флаг. Но вовремя сообразила, что погода нелетная.

Слася немедленно выглянула в окно, словно оценивала башни и шпили, затем повернулась ко мне, к Шейлане, хмыкнула и ткнула пальцем в потолок:

– А мысль неплохая! Можно попытаться. Ночью, когда соседи не видят.

– Поверь, ночью такое лучше не практиковать, – вмешалась в фантазии Сласи Шейлана – видимо, пожалела здоровье брата. – Ночью на ваши дикие крики сбегутся почти все преподаватели Академии. Кроме бедолаг, сбитых по дороге, затоптанных более быстрыми и массивными коллегами. Сразу за сотрудниками подтянутся учащиеся. Зрители весь настрой малому испортят. А днем, в часы наших процедур в медкорпусе – специальной физиотерапии против обострения прогулов, – уверена, вас вообще никто не заметит.

Слася недоверчиво покосилась на родственницу. Шейлана закивала, загадочно улыбнулась и добавила явно рассчитанным ходом:

– Но я бы особенно не торопилась. Если малой превзойдет старшего, Димар может расстроиться – сильно или ужасно. В первом случае Ламару лучше уехать домой, а во втором – на дальнее перекрестье. И там запереться в подвале монахом. Лет эдак на сто, пока Димар не остынет.

Мрагулка закивала скандрине с пониманием. А я опять не могла не восхититься. Шейлана умела абсолютно все. Превратить хлюпика сальфа в бравого скандра, усмирить Димара, Ламара, Эйдигера. Постепенно повышать интеллектуальный уровень Сласи – причем ненавязчиво и без нажима. Принять роды у воинственной скандрины и даже не получить ни единого увечья. Да что там увечья! Ни одного удара! На такое способна только особенная медсестра. Не говоря уже о выпитом Шейланой мортвейне. Она поглощала знаменитый напиток наравне со своими воинственными братьями и, в точности как они, совсем не пьянела. А что она делала со злостными прогульщиками! Ребята начинали приходить пораньше, задерживаться в аудитории после преподавателя. Советы Шейлана давала неплохие, информацией снабжала как нельзя более вовремя. В общем, во многом равных ей не было.

Последним контрольным выстрелом Сласи по всем шедеврам зейлендской литературы стали впечатления от романа МЖМ.

– Единственная книга, которую Ламар официально разрешил никогда не выбрасывать, – это роман «Непорочная похоть». Я, кстати, долго думала над названием, даже словари для расшифровки использовала… Пришла к выводу, что книге при издании просто приписали две лишние буквы. «Непорочная хоть» – правильное название. И, главное, оно очень тонко и метко намекает на странности в характере героини и ее единственное неоспоримое достоинство. Героиня книги долго выбирала между двумя красавцами мужчинами. Как по канону – брюнетом и блондином, загорелым и бледным, молчаливым и язвительным. Молчаливый ее без остановки насиловал, язвительный бил, но брал по желанию. Вначале казалось – совсем бредово. Но потом втянулась, прониклась, вчиталась. Даже нашла своеобразную логику. В самом деле – ведь просто выбрать мужчину, если варианты: плохой и хороший. Хороший и хороший – уже посложнее. А вот ужасный и не менее ужасный… Тут действительно, ну очень сложно. Героиня страниц пятьсот металась. В итоге осталась с обоими сразу. Создала небольшой мужской гаремчик и сама принялась бить и насиловать. В общем, завершилось полным трендом… бредом… Ой, нет, хеппи-эндом, конечно же!

Мы с Шейланой переглянулись и хором прокомментировали:

– Трендом и бредом гораздо правильней. Исключительно с точки зрения вменяемости…

Ужин закончился на позитивной ноте. Слася сходила за «малюсенькой добавкой» – новым блюдом с ногами бургуза. Умяла его за считаные минуты и на мой пораженный взгляд сообщила:

– Ну я же кормящая мама скандра! Мне требуется много этих, киловатт… Энергии, в общем, которая из продуктов…

– Килокалорий, – подсказала Шейлана. – Но мне очень нравятся твои рассуждения. Киловатты в принципе тоже энергия. К тому же электрическая, а это еще лучше! В семействе Мастгури ее очень ценят. Слася, ты умница. Растешь на глазах. Тебе бы еще немного теории… Уверена, всех умников заткнешь за пояс! Примерно как свою знаменитую плетку! Я просила Ламара приобрести словари разных языков миров перекрестья. Он что, между пытками так и не сподобился?

– Как это не сподобился? Купил, конечно же! – Слася ткнула пальцем в потолок. – Один придавливает мне банку с вареньем. Отличная штука, большое спасибо. Второй мы используем как подставку для горячего. Кладем на него клеенку, разумеется. Третий… я немного повредила об Ламара. Однажды он слишком задержался на работе и пах к тому же определенно женщиной. Я же не знала, что муж производил вскрытие. Решила – изменял, поэтому и пахнет местами женской кожей, местами волосами. В пылу либидо долго ли их вырвать? Схватила первое, что под руку подвернулось, и шандарахнула Ламара по затылку. Он как стоял, так и вырубился на пороге. Я вызвала любимых аспирантов мужа и, пока они откачивали его энергией жизни, выяснила подробности задержки супруга. Ну а словарь… он немного погнулся.

– У нас на книгах бронзовые обложки, – спокойно пояснила для меня Шейлана. – Думаю, мы выправим ваши книги и будем расширять твой словарный запас, – бодро пообещала скандрина мрагулке.

Та лишь округлила серые глаза и удивилась, наивно, по-детски:

– Зачем расширять наши словарные запасы? Мы эти-то три еще не дочитали. Я лично дошла только до буквы «Б».

– До буквы «Б» за четыре месяца? Ты обучалась чтению вверх ногами? Или даже с конца, в обратную сторону? – искренне изумилась Шейлана.

Слася смущенно пожала плечами и робко ответила:

– На первых страницах слишком много вкусных слов. Арбуз, арахис, абрикос, авокадо, агава, азу… Короче, не до чтения. То-олько начинаешь вникать в суть термина, как тут же бежишь поскорее на кухню. Причем в словарях все так точно описано, что желудочным соком захлебнуться недолго. Если уж честно, я дошла до арбалета…

– Он тоже ассоциации с едой вызывает? – Брови Шейланы переместились на лоб.

– А как же! – всплеснула руками Слася. – Это же отличное охотничье оружие, из которого можно подстрелить бургуза…

Скандрина грустно посмотрела на мрагулку, мазнула по мне взглядом с таким выражением… Что-то оно мне очень напоминало. Наверное, мое собственное лицо в зеркале перед встречей с группами первокурсников, поступивших с высшим баллом по математике. Высший балл по ЕГЭ – как высшая мера, самое мощное наказание преподавателю, что вынужден объяснять вузовскую математику. Даже в процессе изучения физики. Незабываемые ощущения лектору гарантированы. Впечатление, что объясняет кибернетику неандертальцам с австралопитеками и питекантропами за компанию.

Интегралы ребята называли долларами, пределы лимонами и задумчиво рассказывали, как при резонансе частоту переносят с маятника на маятник, потому что вынуждают… Мое тело они вынуждали точно – колебаться между ответственностью преподавателя и желанием сбежать куда-нибудь подальше… Это был самый трудный мой год, а уж про экзамены вообще помалкиваю.

– Да ладно тебе! Слася ждала ребенка. У беременных аппетит всегда повышенный, – попробовала я реабилитировать мрагулку. Слася посмотрела с искренней благодарностью. Шейлана вздохнула, бодро улыбнулась – ей очень понравилось мое объяснение.

– Слася подарила нам нового Мастгури! И все-таки она большая умница. С момента нашего первого знакомства очень повысила свой культурный уровень. А словари мы потом вместе дочитаем! В конце концов, наготовим мужьям вкусностей. Опять-таки польза для нашего клана. Вкусно поесть Мастгури любят. Почти так же, как создать новую установку для экспериментального лечения прогульщиков…

Слася приложила ладонь к виску, словно отдавала нам с Шейланой честь, и бодро зашагала к двери столовой.

– Буду ждать ваших кулинарных курсов… Ой-ой, словарных курсов, разумеется! – сообщила через плечо мрагулка.

– Всенепременно! – ответила скандрина, тоже встала и обратилась ко мне: – Пойдем, на стенгазету полюбуешься. Не думаю, что такого ты еще не видела. Но в том, что позабавишься, – убеждена абсолютно.






Глава 12

Не Спецфак – огонь, вода и медной трубой по голове!




С мрагулкой мы попрощались у выхода в столовую, и Шейлана, как и обещала, повела меня к главному корпусу. Я даже улыбалась в предвкушении зрелища. Понимала, что в исполнении скандров стенгазета – наверняка нечто фееричное. И ожидания меня не обманули.

Главным корпусом оказалось то самое здание, которое венчали часы с варваром. Тем, что выскакивал наружу с дубиной, лупил каждый час по корпусу и циферблату. Впрочем, чего я еще ожидала? Томную даму в платье с кринолинами и веером из перьев павлина в руках? Такая сразу упала бы в обморок. Даром что статуэтка, а не живая женщина, все равно бы впечатлилась нашими студентами, их выкрутасами и дикими забавами… Не говоря уж о развлечениях преподов.

Вблизи Биг-Бен местной Академии производил еще более невероятное впечатление. Стрелки напоминали лезвия мечей, циферблат обрамляла вовсе не рамка – узор из собранных вместе шприцев. М-да… Интересные тут у них украшения.

И я бы не поверила, ужасно удивилась, если бы дверь в главный корпус Академии не оказалась выше и тяжелее предыдущих. Восьмиметровая бронзовая махина на мой рывок не поддалась совершенно. Как будто и вовсе ничего не почувствовала. Шейлана уже собиралась помочь, даже потянулась в сторону ручки.

Но я решила, что пора осваиваться – причем окончательно и бесповоротно, брать свою жизнь в собственные руки. Тем более что она постепенно налаживалась. Работу нашла – интересную, не скучную. А как тут заскучаешь, с такими-то студентами? Только зазеваешься – взрыв, наводнение или разрушение половины Академии… И это я только пять пар видела: одну лекцию и четыре лабораторки. Платили мне исправно, местными «монетами» – их зачисляли на счет в интернете. Да-да! В Академии тока и шока использовали именно электронные деньги.

– Раньше у нас и бумажные водились, – поделилась в поездке на роды Черулина. – Но таскать с собой целые горы ватмана – накладно и неудобно для некоторых хлюпиков. А более тонкие и маленькие купюры в руках наших варваров просто не выживали. Ближайшие миры замучились печатать. В итоге – мы все перешли на электронные: и кошельки, и платежи. Карты отменили по той же причине, что и обычные бумажные купюры. Маленькие сразу приходили в негодность, большие становились настоящим оружием. Даже не массового – массированного поражения.

Самое невероятное – местные деньги легко переводились в любые иномирные. В том числе, между прочим, и в наши, зейлендские. В любую валюту земного государства. Думаю, в основном тут действовала магия, а не свойства перекрестного, межмирного интернета.

Берешь безликие местные деньги, они, кстати, так и назывались, без изысков – просто «деньги», переводишь, например, на Яндекс-кошелек и получаешь рубли или доллары.

Преподавателей на перекрестьях действительно ценили. Не так, как на Земле, – сильно, но загадочно, при этом раз в месяц бросая на их счета милостыню в виде суточного дохода любого чиновника. За несколько недель работы в Академии я получила вчетверо больше, чем за годы преподавания в зейлендском вузе. Не говоря уже о полностью выплаченной ипотеке. Вот только зачем мне теперь квартира в Зейлендии?

Единственное, что тут не делали для преподов, так это не дарили ценных бумаг. Не акций, конечно, не доли в банке – благодарственных грамот за годы труда, пока чиновники ездили на Канары, строили дачи и гуляли по Парижу… Видимо, за это нас и благодарили…

Черулина посоветовала сдать квартиру арендаторам. Пусть живут, пока я тружусь на перекрестье. И намекнула: мол, скандры временами вынуждены воевать на территории Зейлендии. Просто местным приходится затирать воспоминания. На перекрестьях действует непреложное правило – не сообщать о колдовстве в немагических мирах.

Отразили нашествие воинственных магов – и стерли аборигенам память о сражениях. Вылечили пострадавших – и отбыли в свой мир.

Правда, зейлендцы что-то учуяли – отсюда и родились некоторые мифы, не говоря уже о целом ряде религий.

Атлантов и скандинавских богов-воителей, по мнению Черулины, писали со скандров. «Портретное сходство ну просто невероятное! И потом, кто же еще выживет, получив как следует собственным молотом? К Тору он вечно бумерангом возвращается. Отправил во врага – тот лежит поверженный, а молот бумц хозяину по темечку. Дабы не разбрасывал родное оружие, не терял концентрацию на поле сражения…» – вдохновенно повествовала неутомимая Черулина.

Сказала, что мрагулы тоже «божественные», вспомнила древних языческих истуканов. И произнесла так многозначительно, задумчиво: «Видимо, зейлендцы заметили не только воинские таланты большинства мрагулов, но даже оценили их умственные способности…»

Шейлана в том же разговоре намекнула, что маги на Земле прежде не рождались. Только после знаменательных посещений скандрами. Конечно, леплеры, истлы и таллины тоже попадали в освободительные армии. Даже сальфы сражались за чужие измерения. Но Шейлана считала, что именно сородичи в прямом смысле слова породили в Зейлендии первых магов – вроде меня и Оли.

Я представила, что бронзовая дверь как живая – по крайней мере, точно все видит и чувствует. Отправила ей мощный посыл энергии, как тренировала в поездке Черулина. Пару уроков с мамой Мастгури – и никаких магических курсов не потребуется. Научишься колдовать в мгновение ока. Пить литры мортвейна, почти не пьянея, давать в глаз великану, не сломав ладонь, и так запугивать студентов-двоечников, что те моментально вспоминают предмет. Даже если прежде его не учили.

Как сказала Черулина – генная память.

Получив красноречивое энергетическое послание, дверь немного сдвинулась с места. Я дернула за ручку – и увесистая махина слегка поддалась, чуть-чуть приоткрылась. Я воодушевилась небольшим успехом и очень взбодрилась видом стенгазеты. В щелку просматривалась фотография группы – десятков понурых скандров с мрагулами, с подписью: «Отчисленные. Мы знаем и помним. Вечная память вечным двоечникам. Моральная помощь им в работе уборщиков. Ну и физически помогать не забывайте! Побольше мусорьте в местах их работы. Дабы ребята не скучали без дела…»

Еще одно послание энергии и ауры, рывок – и дверь отворилась настолько, что даже Шейлана вполне проходила. Я победоносно взглянула на скандрину, та улыбнулась, похлопала по плечу, и мы вошли в холл главного здания.

Впервые стенгазета так оправдывала название – раскинулась ровно на стену корпуса.

По центру висели всяческие приколы.

Студенческие перлы, записки и формулы.

«Четвероногое прямохождение гуманоидов четко показывает нам наличие…» – гласило одно из глубокомысленных посланий.

«Радиоактивных мутантов с шестью конечностями и двумя головами», – добавил явно кто-то из преподов.

«Если вы уверены, что выучили анатомию и даже знаете четыре кости, следовательно, остальные вам без надобности. Давайте удалим их, чего раздумывать?» – иронизировал препод по анатомии под феноменальной контрольной студента.

«Инфаркту подвергаются большие полушария…» – значилось на клочке бумаги. Снизу опять комментировал преподаватель: «Это рассказ о мозгах лектора, который проверяет экзаменационные листки, контрольные и даже читает рефераты».

Дальше к листку из студенческой тетради крепился очередной преподский перл.

Примерно так же складывались следующие, не менее фееричные фразы-пазлы:

«Мизинец, отставленный от остальной кисти, служил… пособием для студентов-медиков и демонстрации примеров расчлененки».

«Клятва Гиппократа помогала медикам выдерживать… студенческие ошибки на экзаменах, не нанося им заметных увечий».

«Полупроводники – это диэлектрики с нетрезвыми магнитными моментами электронов… трезвые от родных атомов не отрываются, пускаясь в свободное путешествие по металлу. Знают, что такое безобразное поведение немедленно грозит им работой выхода… Причем не только электрона из металла – студента из вуза на веки вечные. Вследствие полного и безграничного отчисления».

«Корень валерьяны, замоченный в уксусе… гадость неимоверная, но для пыток неплох».