Аленький цветочек для чудовища

– Ну да.

– Дело в том, что в этом Виктора обвинить не удастся.

– Почему?

– Виктора в вашей квартире не было.

– Как это? – оторопела Полина.

– Найденные отпечатки пальцев и следы в коридоре принадлежат другому человеку.

– Не понимаю. Но ведь Виктор от имени Веры послал эсэмэс Нарциссу, чтобы тот мчался к нам домой. Виктор собирался каким-то образом в очередной раз подставить Нарцисса. А для этого ему нужно было осуществить очередное покушение на Веру! И сделать это в то время, когда возле дома появился бы Нарцисс.

– Вы правильно сказали, Виктор должен был начать действовать после того, как появится Нарцисс. Никак не раньше. Виктор сидел в засаде и караулил, когда явится Нарцисс, чтобы уже затем в очередной раз напугать Веру и окончательно убедить ее в том, что надо прощаться с ролью солистки хора. Но Нарцисс задерживался. И вместо него Виктор обнаружил, что возле нужной ему квартиры происходит суматоха с участием полиции. Это ему совсем не понравилось. И он счел за благо удалиться раньше, чем его бы заметили.

– А потом Нарцисс все-таки приехал и тут же попал к нам в руки.

– Совершенно верно.

– Мне кажется, я начинаю понимать задумку Яны и ее брата, – задумчиво произнесла Полина. – Но я не понимаю, кто же напал на пастора? Кто был у нас в квартире кроме него?

– Это мог видеть Виктор. Он сидел в засаде в своей машине у подъезда в ваш дом. Он видел всех, кто входил и выходил из подъезда.

– Значит, Виктор мог видеть и преступника! Пусть он не видел, как преступник входил, тот мог войти много раньше прибытия пастора, но как преступник выходил, Виктор точно должен был видеть. Это могло произойти сразу после того, как пастор подвергся нападению. Или какое-то время спустя.

– Мы над этим работаем. Пока что Виктор сумел припомнить нескольких граждан, кто входил или выходил из подъезда. Но все они по виду являлись жильцами. Одна женщина вышла с собачкой – упитанной таксой. Двое мужчин выходили по очереди, чтобы покурить, дома им дымить не позволяют. Один еще поговорил по сотовому, но потом все равно вернулся назад.

– Как обидно, – произнесла Полина. – Такой отличный свидетель! Виктор мог бы нам в деталях описать, как выглядел преступник. И нате вам, он его не помнит!

– Или преступник вовсе не выходил из подъезда.

Полина с недоумением взглянула на следователя.

– Думаете, преступник ушел через чердак или через подвал? Ну да, такое тоже возможно.

– Нет, я имею в виду нечто совсем иное.

Но что именно, следователь так и не объяснил.

Из отделения вышли все вместе. Впереди сестры – Вера с Полиной, позади Нарцисс с Женей. Потом пары разбились, смешались, и получилось, что Женя идет рядом с Полиной, а Нарцисс устроился возле Веры.

Полина недолго терпела такое положение вещей и спросила:

– И когда вы собирались мне все рассказать?

– О чем ты? – взглянула через плечо на нее Вера.

– Не притворяйся. Я все знаю.

– О чем?

– О том, кто есть твой замечательный Учитель.

Вера притормозила. Вид у нее был растерянный. Она взглянула на своего спутника, потом перевела взгляд на сестру.

– Это он тебе сказал?

– Можешь не волноваться, Нарцисс был нем, как рыба. На него можно положиться. А вот на тебя… Я еще подумаю, стоит ли тебе доверять дальше, сестричка. Если ты мне не доверяешь, то и я тебе тоже не буду!

И Полина отвернулась. Вера потопталась на месте, потом попросила:

– Не дуйся!

– А что мне еще делать? Почему ты не сказала мне правду?

– Я не была уверена, что на тебя можно положиться. Вдруг бы ты проболталась?

Голос Веры звучал жалобно.

– Получилось бы очень нехорошо, выплыви правда о нас наружу. Все бы сказали, что я отбила жениха у Тани. Ей-то все очень сочувствовали. Ругали разлучницу последними словами. Думаешь, легко мне было слышать, как все девочки в хоре, стоя вокруг меня, проклинали меня же? Конечно, они не знали, кого чихвостят, но, поверь, мне от этого было не легче!

Женя переводил взгляд с одной сестры на другую и наконец не выдержал:


– Я чего-то не пойму… Так твой таинственный Учитель – это наш Нарцисс?

Вера молчала. За нее ответила Полина.

– Да, Женечка! Пока мы все ноги сбили, всю голову себе сломали, пытаясь понять, кто этот человек, не у него ли сейчас Верочка, они спокойно потешались над нами… Надо мной!

Вера возмутилась:

– Никто над тобой не потешался! Не выдумывай. Мы с Нарциссом просто не хотели до поры до времени обнародовать наши отношения. Встречались украдкой. А при всех делали вид, будто бы между нами ничего нету. Ну, мы же не виноваты, что полюбили друг друга! Когда это с нами случилось, Нарцисс был несвободен, его отношения с Таней были весьма продолжительными, речь шла уже почти что о браке.

Нарцисс кивнул головой:

– А когда Таня узнала, кто ее соперница, стало еще только хуже. Каким-то образом Таня выследила нас с Верой. Открывшаяся Тане правда буквально сразила ее. Она как с ума сошла. Вопила, что отомстит мне. Уничтожит Веру. И Клавдию тоже, потому что та знала про наши отношения и молчала. И когда начались все эти покушения, мы все сначала думали на Таню.

– В том, что виновата именно она, нас убеждали две вещи. Во-первых, сроки, покушения начались сразу же после разрыва Нарцисса с Таней, вернее, после того, как Таня узнала, к кому переметнулся ее жених, и устроила истерику. А во-вторых, тот факт, что всякий раз подставить пытались Нарцисса. Это вроде бы тоже указывало на Таню. Она же его ненавидела!

– Но потом все от той же Яны мы узнали, что у Тани есть некий Артур, который совсем отмороженный, стали думать уже на него. А когда покушения умножились, я принял решение, что Вере с Клавдией на время нужно исчезнуть.

– Ты?

– Да, я.

– Значит, пастор Петер действовал с тобой заодно?

– Ну, конечно.

– Но тогда ты должен был знать, что Вера тебе никакого приглашения в эсэмэс не присылала.

– Разумеется, я это знал.

– Но тогда почему…?

– Почему я появился у вас дома? Дело было так. Вера разослала оповещение о том, что она дома в тот момент, когда Петер уже отрапортовал ей, что уже находится у нашего дома. Он должен был зайти к нам в квартиру и ждать появления злодея. Но все пошло наперекосяк. Время шло, а новостей от Петера не поступало. А между тем Петер уехал уже довольно давно, но никаких известий от него мы не получали. Вдруг мне приходит эта странная эсэмэска, которую Вера никак не могла мне послать. Мы с ней поговорили, и я решил, что поеду, посмотрю, что там у вас дома и как. Конечно, пообещал, что буду вести себя крайне осторожно. И сразу же угодил к вам в руки. Ну а дальше вы знаете. Всю ночь меня промариновали в отделении. Телефон отобрали. Сообщить Вере с Клавдией, где я и что со мной, я не имел возможности.

– Мы с Клавдией чуть с ума не сошли, – подтвердила Вера. – Но что мы могли? Только сидеть и ждать новостей от наших мужчин. Такой у нас с ними был уговор.

– Это хорошо, – одобрила Полина. – Это правильно. Мужчин своих нужно слушаться. И что спрятались от преступника, тоже правильно. Только что-то долго вы тянули с этим исчезновением. Любое покушение на кого-нибудь из вас могло оказаться последним.

– Потому и тянули, что надеялись на это, – сказала Вера. – Ой, ну что ты так на меня смотришь, я имею в виду, что мы надеялись, это покушение пережили, а следующего может уже и не быть. Ждали, что преступник угомонится сам собой, но он все не унимался и не унимался! Пришлось просить пастора пустить нас с Клавой на постой.

– У Клавдии с пастором любовь?

– И тебе не передать, какая! Они влюбились друг в дружку с первого взгляда. У нас с Нарциссом все происходило совсем иначе. Прежде, чем мы поняли, что жить друг без друга не можем, прошло почти четыре года! А можно спросить у тебя, сестренка, как ты узнала про нас с Нарциссом? Кто тебе проговорился?

– Никто. Я сама установила некоторые факты, сделала из них выводы и поняла, кто такой твой Учитель.

– И что за факты? – полюбопытствовала Вера.

– Первое, что тебя видели в компании некоего мужчины с черной бородой, который катал тебя на красном кабриолете. А на красном кабриолете любила кататься Таня. И Нарцисс не отказывал ей в этом удовольствии. Когда вы стали встречаться с ним, он и тебя покатал на той же машине. Об этом сохранилась отметка в фирме, которая предоставляет услуги каршеринга для всех желающих. Там четко зафиксировано, что всего неделю назад Нарцисс арендовал красную «Ауди»-кабриолет, которую так любила Таня Веселова. Но в это время Нарцисс уже не встречался с Таней, он с ней решительно порвал. Значит, Нарцисс взял машину для другой девушки. Для тебя!

– Ну, это еще ни о чем не говорит. Ну, покатал. Ну, вместо Тани. И что? Мало ли, почему ему такое пришло в голову.

– Было еще кое-что. Те бумаги, с которыми ты каждый день убегала к своему Учителю. Я провела у тебя в комнате небольшой обыск и выяснила, что теми бумагами были ноты. Разные партии для оркестра, скорей всего, детского. Это был уже второй факт в копилочку. Твой Учитель был музыкантом. Да еще партии были поправлены характерной рукой, рукой Нарцисса.

– Ну, допустим. И это все?

– Еще я никак не могла понять, почему ты так упорно не желаешь открыть мне правду о том, кто это такой твой Учитель. Ведь мы всегда были с тобой так откровенны. Но если Учителем был Нарцисс, то все становилось ясно. Ты боялась, что, узнав правду о том, что ты увела жениха у Тани, я буду презирать тебя. Так?

– Ну… – протянула Вера сконфуженно, – не совсем уж презирать, но что-то такое у меня крутилось в голове.

– Плохо же ты меня знаешь, сестричка. Я всегда буду на твоей стороне. Даже если бы ты не просто увела у другой девчонки своего Нарцисса, а убила бы и его, и ее, я и тогда все равно никому бы об этом не проговорилась. И никогда бы тебя в этом не осудила. Убила, значит, так ему и надо! Значит, заслужил!

Вера взглянула на оторопевшего Нарцисса с ласковой усмешкой.

– Ты это слышишь? Бойся теперь мою сестренку!

Но Нарцисс ничего не ответил. Он смотрел на Полину с таким выражением, словно только сейчас впервые разглядел ее хорошенько.

И Полина продолжила:

– Когда я поняла, кто такой Учитель, мне многое стало ясным. Оставалось лишь понять, почему Вера вдруг так резко изменила стиль в одежде. Почему стала придерживаться религиозных постов. И почему стала постоянно твердить о спасении души и искуплении грехов. Сначала я этого не понимала, потому что это было совсем не в характере Веры. Но потом я вспомнила, что когда Вера погружалась в изучение какой-то новой музыкальной темы, то отдавалась этому со всей душой, со всей силой страсти. Она просто не могла не слиться с темой воедино, тогда и музыки никакой не получалось.

– Все это так, но еще я хотела, чтобы ты немножечко сбросила вес, – сказала Вера. – Тебе бы это совсем не помешало. Вот и притворилась постницей. А то все эти твои пироженки и мороженки – они для фигуры просто бомба, в смысле, смерть. И смартфон я у тебя забрала, потому что ты слишком много времени уделяла своим друзьям в соцсетях. А тебе нужно было приналечь на учебу. Ну а разговоры о спасении души с соседками – это для того, чтобы отвадить сплетниц от долгой болтовни со мной. Уши вяли слушать их. А так они мне – про свои проблемы, а я им: «Покайтесь, сестры!» Мигом отставали!

– Но все равно, я угадала насчет твоего настроения верно. И те ноты, которые я нашла, они все были церковными гимнами. И я поняла, что моя сестра нашла себе подработку в каком-то церковном хоре. Я права?