Безумно богатые азиаты

— Плохо спала, да? — спросила Пейк Лин.

— Даже не представляла, как мне будет не хватать Ника, — тихо сказала Рейчел.

— Его роскошного накачанного тела? — подмигнула Пейк Лин. — Уверена, он бы с радостью примчался и забрался под одеяло к тебе через наносекунду.

— Нет-нет, этому не бывать. Я знаю, что все кончено. Так нужно, — объявила Рейчел, и ее глаза увлажнились.

Пейк Лин открыла было рот, чтобы что-то сказать, но остановилась. Рейчел пристально посмотрела на нее и велела:

— Говори!

Пейк Лин поставила сумку и присела на парчовый диван в прихожей.

— Я просто думаю, что тебе нужно время, прежде чем ты примешь окончательное решение по поводу Ника. То есть на тебя и так слишком много всего навалилось.

— Такое впечатление, что ты на его стороне, — буркнула Рейчел.

— Рейчел, какого черта? Я на твоей стороне. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива!

Рейчел помолчала немного. Она села прямо на ступеньки и провела подушечками пальцев по холодному гладкому мрамору.

— Я хочу быть счастлива, но каждый раз, когда думаю о Нике, в памяти всплывает самый ужасный момент в моей жизни.

Трамп, самый толстый из трех пекинесов, ворвался в прихожую. Рейчел подхватила пса и посадила к себе на колени.

— Я думаю, именно поэтому мне и нужно встретиться с отцом. Помнится, однажды вечером я смотрела ток-шоу, где приемные дети наконец воссоединились со своими родителями. Каждый из этих детей — вернее, все они были уже взрослыми — говорил о том, что чувствовал после встречи с биологическими родителями. Даже если им не удалось найти общий язык, даже если родители обманули их ожидания, все они каким-то образом почувствовали себя более цельными после такого опыта.

— Ну, меньше чем через четыре часа ты будешь сидеть лицом к лицу со своим отцом.

Рейчел нахмурилась:

— Знаешь, я боюсь этого места. Тюрьма Дунгуань… Даже название звучит зловеще.

— Я не думаю, что там хотят, чтобы это звучало как «Ранчо Каньон»[203].

— Предполагается, что в тюрьме повышенный уровень безопасности, поэтому мне интересно, действительно ли мы будем в одном помещении, или мне придется разговаривать с ним через решетку, — проговорила Рейчел.

— Ты уверена, что хочешь этого? Нам не обязательно делать это сегодня. Я могу просто отменить полет. Вроде как твой папа никуда в ближайшее время не собирается, — сказала Пейк Лин.

— Нет, я хочу поехать! Надо покончить с этим! — решительно заявила Рейчел. Она пару минут гладила золотистую шерстку пекинеса, а потом встала и одернула юбку.

Они направились к входной двери, где их ждал «БМВ» цвета «золотой металлик». В машину уже загрузили багаж. Рейчел и Пейк Лин сели на заднее сиденье, и шофер поехал по наклонной дороге к позолоченным электронным воротам «Виллы Д’Оро». Как только ворота открылись, перед ними внезапно остановился какой-то внедорожник.

— Что за засранец преградил нам дорогу? — возмутилась Пейк Лин.

Рейчел посмотрела через лобовое стекло и увидела серебристый «лендровер» с тонированными стеклами.

— Погоди-ка минуту… — начала она.

Машина была ей хорошо знакома.

Водительская дверца открылась, и оттуда выпрыгнул Ник. Рейчел вздохнула, задаваясь вопросом, что он сейчас предпримет. Будет настаивать на том, чтобы поехать с ними в Шэньчжэнь? Ник подошел к машине и постучал в заднее окно. Рейчел слегка опустила стекло.

— Ник, нам нужно успеть на самолет, — сказала она в отчаянии. — Я ценю твое желание помочь, но действительно не хочу, чтобы ты ехал с нами в Китай.

— А я не еду в Китай, Рейчел. Я привез Китай к тебе! — сверкнул улыбкой Ник.

— ЧТО?! — воскликнула Рейчел, взглянув на внедорожник и ожидая появления человека в тюремном комбинезоне и кандалах.

Но пассажирская дверца открылась, и из машины вышла женщина с короткими черными волосами, одетая в бледно-оранжевый плащ. Это была ее мать.

Рейчел распахнула дверцу машины и вылетела наружу.

— Что ты здесь делаешь? Когда ты приехала? — выпалила она на путунхуа.

— Я только что приземлилась. Ник поведал мне о случившемся. Я сказала, что тебе нельзя в Китай, но Ник не хотел больше вмешиваться. Я должна была поговорить с тобой, прежде чем ты попытаешься связаться с отцом, и Ник заказал мне личный самолет, — объяснила Керри.

— Жаль… — простонала Рейчел. Снова эти богатеи со своими чертовыми самолетами!

— А я рада! Ник молодец! — воскликнула Керри.

— Отлично! Почему бы тебе не устроить парад в его честь? Или можешь угостить его устрицами! Лично я сейчас еду в Шэньчжэнь. Мне нужно встретиться с моим отцом.

— Пожалуйста, не уезжай. — Керри попыталась схватить дочь за руку, но Рейчел отшатнулась.


— Из-за тебя мне пришлось двадцать лет ждать встречи с ним. И больше я ни секунды ждать не намерена! — закричала Рейчел.

— Доченька, я знаю, что ты не хотела меня видеть, но мне нужно сказать тебе кое-что. Чжоу Фанминь тебе не отец!

— Мам, я не хочу тебя больше слушать. Я устала от вранья. Я прочитала статьи о моем похищении, а китайские адвокаты мистера Го связались с отцом, и он ждет меня, — стояла на своем Рейчел.

Керри с мольбой взглянула в глаза дочери:

— Прошу, поверь. Тебе не нужно встречаться с ним. Твой отец вовсе не тот человек, что заключен в тюрьме Дунгуань. Это другой мужчина, которого я по-настоящему любила.

— Отлично. Теперь ты говоришь, что я незаконнорожденная дочь какого-то другого мужика?! — Рейчел почувствовала, как кровь прилила к лицу. Такое чувство, будто она вернулась в ту ужасную гостиную в Камерон-Хайлендс. Как раз тогда, когда вещи начали обретать смысл, все снова перевернулось с ног на голову. Рейчел повернулась к Пейк Лин и ошеломленно посмотрела на нее. — Не могла бы ты попросить своего водителя нажать на педаль газа и просто переехать меня прямо сейчас? Только быстро.





19

«Дом из „Звездного пути“»





Сингапур


Дейзи Фу позвонила Элинор в панике, попросила прийти побыстрее, и та не поверила своим глазам, когда вошла в гостиную особняка Кэрол Тай, который вся округа называла «Дом из „Звездного пути“».

Сестра Грейси, проповедница пятидесятников из Хьюстона, уроженка Тайваня, только что приехавшая по просьбе Кэрол, кружила по роскошно обставленному залу, словно в трансе, разбивая антикварную китайскую мебель и фарфор, а Кэрол и ее муж сидели посреди комнаты на плетеном диване с шелковой обивкой, наблюдая за происходящим в оцепенении, пока два ученика сестры Грейси читали над ними молитвы.

За миниатюрной проповедницей с густыми седыми кудрями следовала толпа слуг. Одни помогали разбивать предметы, на которые она указывала тростью из розового дерева, другие лихорадочно подметали весь мусор и складывали его в гигантские черные пластиковые мешки.

— Ложные идолы! Сатанинские предметы! Оставьте этот дом в покое! — вопила сестра Грейси, и ее голос эхом проносился по залу.

Бесценные вазы династии Мин были разбиты, свитки династии Цин разорваны, а золоченые статуи Будды низвергнуты, поскольку сестра Грейси сочла любое изображение животного или лица сатанинским. Со́вы — от лукавого. Лягушки тоже. И кузнечики. Цветы лотоса, неодушевленные и безликие, также считались сатанинскими из-за их связи с буддийской иконографией. Но не было больше зла, чем дьявольский дракон.

— Вы знаете, почему трагедия обрушилась на этот дом? Знаете ли вы, почему ваш первенец Бернард наперекор вам убежал в Вегас, чтобы жениться на какой-то беременной блуднице, которая играет в мыльной опере и притворяется тайванькой? Именно из-за этих кумиров! Просто посмотрите на замысловатого дракона из лазурита на императорской складной ширме! Его злые рубиновые глаза прожгли насквозь вашего сына. Вы окружили свое дитя символами греха с самого детства. Чего вы ожидали от него, кроме греха?!

— Что за чушь она городит? Бернард годами не жил в этом доме, — прошептала Лорена Лим.

Но Кэрол взирала на сестру Грейси так, будто внимала самому Иисусу Христу, и та продолжала крушить антикварные произведения искусства. При виде подобного кощунства рыдал бы куратор любого музея.

— Это продолжается несколько часов. Начали с кабинета дато, — прошептала Дейзи.

Элинор аж подпрыгнула, когда сестра Грейси подошла к погребальной урне эпохи Цяньлун[204].

— Эти змеи на урне! Они потомки того самого змия из райского сада! — визжала сестра Грейси.

— Аламак, Элли, Лорена, помогите мне спасти кое-что из спальни Кэрол, прежде чем туда войдет сестра Грейси. Если она увидит скульптуру Гуаньинь, богини милосердия, то будет биться в конвульсиях! Эта статуя двенадцатого века, но у нее нет никакой надежды пережить приступ гнева сестры Грейси, — тихонько шепнула Дейзи.

Три женщины на цыпочках вышли из гостиной и направились в спальню Кэрол. Подруги спешили обернуть любые произведения искусства, которые могли оказаться в опасности, в полотенца и наволочки и засунуть в сумки и пакеты для покупок, попавшиеся под руку.

— Нефритовые попугаи! Прячь этих нефритовых попугаев! — велела Дейзи.

— Водяной буйвол считается сатанинским? — размышляла Лорена, схватив изящную статуэтку за рога.

— Ай-я, не стой истуканом, разуй глаза! Бери все! Запихивай в сумочку! Мы можем вернуть все Кэрол, когда она придет в себя! — рявкнула Дейзи.

— Жаль, что у меня сегодня «Биркин», а не вместительная «Келли»[205], — сетовала Лорена, пытаясь затолкать статуэтку буйвола в жесткую кожаную сумочку.

— Хорошо, что мой водитель припарковался прямо за дверью кухни. Дайте мне пару пакетов, и я отнесу их в машину! — сказала Элинор.

Когда она взяла их у Дейзи, в спальню Кэрол вошла горничная. Элинор соображала, как прошмыгнуть мимо, чтобы прислуга не увидела подозрительно выпуклые пакеты.

— Милая, принеси мне стакан чая со льдом и лимоном, — распорядилась она самым властным тоном.

— Аламак, Элли, это я… Надин!

Элинор едва не выронила пакеты от шока: Надин изменилась до неузнаваемости. Она была в свободных брюках для йоги. Ни яркого макияжа, ни начеса, ни вульгарных украшений…

— Боже мой, Надин, что с тобой случилось? Я приняла тебя за одну из горничных! — воскликнула Элинор.

— Надин, мне нравится твой новый образ! Ай-я, теперь я вижу, что Франческа выглядела так же, как и ты, пока ей не вживили имплантаты в щеки, — промолвила Дейзи.