Детектив весеннего настроения

– Ты хочешь сказать, что имитатор…

– Хочу, – кивнул Ковалев. – Он появился здесь отнюдь не случайно. Он приехал за ней. И этому должна быть причина.

– Тут только твои догадки.

– Предположим, его привело сюда некое дело. Что за дела у киллеров, известно, но Светлана каким-то образом узнала о нем, и киллер расправился с ней. В таком случае должен быть еще труп.

– Может, он и есть, просто мы о нем не знаем, – усмехнулась я.

– И все-таки я уверен: целью была она сама.

– Светка? Кому нужна ее смерть? Чокнутая девица, которая писала дрянные статейки.

– Ты права. Кандидатура не самая подходящая, – усмехнулся Ковалев, продолжая смотреть мне в глаза. Под его взглядом я почувствовала себя крайне неуютно. – Она сделала пластическую операцию. Зачем?

– Хотела быть похожей на меня. Я же сказала, она чокнутая.

– И у нее были твое имя, твоя фамилия, даже даты рождения у вас совпадают. Ведь так?

– Куда ты клонишь?

– Ты солгала старику и лжешь мне. Откуда ты знаешь о Стрекозе?

– Хочешь сказать, его цель вовсе не Светка, а…

– Ведь это очевидно! Разве нет? – Он поднялся и прошелся по кухне, подошел сзади и наклонился ко мне. – Так откуда ты узнала о Стрекозе?

– Стрекоза мертв. – Я чувствовала его за своей спиной. Он стоял очень близко, я чувствовала его дыхание на своей шее и невольно поежилась. – Терпеть не могу, когда кто-то стоит за спиной, – сказала я.

– Терпеть не могу, когда мне врут, – ответил он, а мне стоило большого труда усидеть на месте.

– Хорошо, – подумав, согласилась я. – Допустим, я догадываюсь, кто такой имитатор. – Ковалев резко выпрямился. – Сядь, – попросила я. – Сядь так, чтобы я тебя видела.

Он вернулся за стол. Теперь в нем не было и намека на обычное добродушие – суровое лицо и взгляд, который меня пугал.

– О Стрекозе мне рассказал знакомый. Тот самый парень, что в один непрекрасный момент исчез из моей жизни. И люди Меченого ищут именно его.

– Откуда такая уверенность?

– Фотография, – вздохнула я. – Чтобы объяснить, в чем дело, мне придется рассказать историю своей жизни.

– Внимательно слушаю.

– Она длинная и скучная.

– Ничего, потерплю.

И я рассказала ему о Светке, о наших странных отношениях, о моем бегстве в Питер и о встрече с Валеркой.

– И он рассказал тебе о Стрекозе? – с сомнением спросил Алексей Дмитриевич.

– Да. Как-то мы гуляли в парке, дети рисовали мелом на асфальте, – я говорила не торопясь, очень надеясь, что звучит все это убедительно, – и одна девочка нарисовала стрекозу. Не очень похоже, по-моему, как обычно рисуют дети ее возраста. Я спросила, что она нарисовала, и она ответила. Валерка присел на корточки и долго разглядывал рисунок.

– А потом поведал тебе эту историю?

– Точно. Он сказал, что читал рассказ о парне, который стал наемным убийцей и оставлял метки на телах своих жертв. Мне было странно его слушать. Хотя почему бы и не быть такому рассказу? Люди обожают подобные истории. Странность была в том, как он это рассказывал.

– И ты заподозрила, что он говорит о себе? – усмехнулся Ковалев.

Я чувствовала, что он мне не верит.

– Нет. Не заподозрила. Герой рассказа почему-то очень занимал его, он еще несколько раз возвращался к разговору о нем. А потом Валерка внезапно исчез. Я пыталась его найти. И тогда вспомнила рассказ о Стрекозе. У меня много знакомых в Питере, я ведь работала в крупной газете. Есть среди них и фээсбэшники.

– И ты отправилась к ним?

– Да. Согласна, звучит довольно глупо. Но я его любила. Очень любила. И когда он исчез… В общем, в тот момент трудно было ожидать от меня разумных поступков. Приятель заинтересовался моим рассказом и навел кое-какие справки. Валерка не мог быть Стрекозой, потому что тот к тому моменту был уже убит. – Я помедлила и сказала то, о чем думала все это время и чего боялась: – Он – тот самый имитатор, которого мы ищем.

– Откуда такая уверенность?

– Фотография. Светка жила в Питере, когда мы с ним познакомились, и, скорее всего, следила за нами, это на нее очень похоже. В общем, однажды я увидела на ее столе фотографию.

– Твоего Валерки?

– Мы были вдвоем, он и я. И она поставила ее на свой рабочий стол. И даже поместила в Интернет.


Ковалев присвистнул.

– Теперь ясно, как на нее вышли. Все до смешного просто. Фотография, ваше сходство, фамилии… Но зачем твоему Валерке тебя убивать?

– Возможно, он решил, что я слишком много знаю.

– Чепуха, – покачал головой Алексей Дмитриевич. – Он бы вас не перепутал. Ты сменила свой питерский адрес после его исчезновения?

– Нет.

– Вот видишь. И он знал тебя как Лану Алексееву. Он не может быть человеком, которого ты называешь имитатором.

– Главное, что так считают люди Строева.

– С чего ты взяла? – насторожился Ковалев.

– У меня были гости, – пожала я плечами. – Явились в гостиницу, сунули под нос фотографию. Именно ту, которая пропала со Светкиного рабочего стола незадолго до ее смерти.

– Что? – Алексей Дмитриевич даже вскочил с места. – И ты мне ничего не сказала?

– Тогда я еще не прониклась к тебе доверием и не торопилась раскрывать все свои тайны.

– Разумеется, в милиции тоже не знают? – Я в ответ вновь пожала плечами. – Вот что. Тебе надо немедленно уезжать отсюда.

– Разве мы уже не обсуждали данный вопрос? Я хочу разобраться в этой истории. Ты прав, в ней много противоречий… а для меня очень важно понять. К тому же, – усмехнулась я, – все заинтересованные стороны рассчитывают на то, что я останусь. Должно быть, уверены, что имитатор непременно тут появится и не откажет себе в удовольствии встретиться со мной.

– Глупости. Если у него есть мозги, он давно за тысячу километров отсюда.

– Но люди Строева думают иначе. Наверняка у них есть сведения, которые отсутствуют у нас. Они надеются, оттого за мной и приглядывают. Очень бы хотелось знать, что это за сведения, а заодно прояснить кое-какие неточности.

– И как ты собираешься их прояснять? – усмехнулся Ковалев.

– Проще всего встретиться с Александром Яковлевичем Строевым и поговорить. Доверительно.

– Если ты хочешь нагрянуть к нему домой…

– Нет, так далеко моя наглость не заходит. Давай подумаем, где его можно вывести на доверительный разговор.

– Светлана Сергеевна, у вас с головой все в порядке?

– Вы успели утомить меня этим вопросом, Алексей Дмитриевич. Я хочу с ним встретиться! А теперь давай прикинем, где это сделать.

– Ну… можно записаться к нему на прием. Правда, я не знаю, по каким дням он обычно принимает.

– Если ты не хочешь напрягать свои мозги, иди смотреть телевизор, а я здесь одна подумаю.

– Представляю, до чего ты можешь додуматься, – фыркнул Ковалев.

– Тогда, может, лучше не язвить, а принять участие?

– Хорошо, – издевательски произнес он. – Давай подумаем.

– Можно попробовать договориться с Гризли.

– Ага. Он вывезет тебя в ближайший лесок, вывернет наизнанку да там и оставит.

– С таким предложением трудно не согласиться. Как девушка с обостренным чувством самосохранения, я бы предпочла для встречи общественное место.

– Тогда, может, поболтаем с Меченым? – продолжил язвить мой участковый.

– Не люблю «шестерок». К тому же вряд ли у него есть интересующая меня информация.

– А Строев тебе все выложит как на духу?

– Почему бы и нет? Раз мы хотим одного и того же.

– Ты эту публику не знаешь. Единственное, чего ты добьешься: поставишь себя под удар. Ты им сказала, что на фотографии Светлана?

– Ага.

– Вот пусть они и продолжают думать…

– Мне надоело блуждать в потемках. Надо помочь родным органам найти убийцу. Ну, напрягись… Где Строев бывает?