Два вида страсти

— Я не собираюсь ни с кем сотрудничать, — заявила она презрительно. — К тому же и следствия никакого нет. Все, что вы тут только что наплели — это полная чушь! Какие-то подростки с конвертами, охранники с журналами! Вы все это намерены предъявить в качестве доказательств? — У Дубровской был такой вид, словно она вот-вот расхохочется Мельникову в лицо. — Ну да, был у меня этот недоумок, и что из этого? Между прочим, он сам предложил мне встретиться где-нибудь в кафе или в ресторане. Только нет у меня времени по ресторанам рассиживаться, да еще в его обществе, вот я и пригласила его домой.

— Чтобы разделаться с ним без свидетелей и инсценировать покушение, — заключил Андрей.

— Ничего я не инсценировала! — завопила Дубровская. — Он сам на меня набросился! Требовал у меня три миллиона наличными, а где я их возьму?! У меня все в деле.

— И за что же он их у вас требовал? — вкрадчиво поинтересовался Андрей. Судя по всему, он уже едва сдерживался.

— Как за что? — запальчиво переспросила Дубровская. — За обещание молчать о нашей совместной операции по закупке мехов за границей. Иначе угрожал смешать меня с грязью и весь мой бизнес пустить под откос! А вы спрашиваете «за что»!

Дубровская перевела дух и продолжала с удвоенным энтузиазмом:

— А когда я сказала, чтобы он убирался, и ничего он от меня не получит… Ну, тогда он пришел в ярость, принялся меня душить, бить головой о стену. Я была вынуждена обороняться, вот он и получил по заслугам.

— Ирина Эдуардовна! — Мельников досадливо поморщился. — Прекратите вы наконец лгать. Это уже даже не смешно.

Дубровская, не отвечая, злобно воззрилась на него.

— Как я уже упоминал, — невозмутимо продолжал Андрей, — Марков в телефонном разговоре высказал свои подозрения о вашей причастности к гибели Ольги Антиповой. И это испугало вас гораздо сильнее, чем разоблачение в участии в незаконной торговой операции двухлетней давности.

— Да говорю же вам, это ложь! Наглая ложь! — взвизгнула Дубровская. — Этот подонок совершил убийство и теперь изворачивается, как только может! Да, я сделала глупость, что пригласила его к себе, не спорю. А он этим воспользовался и решил перевести все стрелки на меня! Да еще и мотив наверняка приплел!

Тут Дубровская мельком взглянула на Влада и тотчас отвела глаза.

— Вы повторяетесь, Ирина Эдуардовна, — устало произнес Мельников. — К тому же, выдвигая подобное обвинение против Маркова, вы каждый раз упускаете существенную деталь. Вернее, даже неопровержимую улику против вас. Именно о ней рассказал следствию Марков. Показания Дениса Маркова записаны с его слов и им же прочитаны и подписаны, а также приобщены к делу. Отпираться попросту бессмысленно. Ну, так как же, вы сами расскажете, что произошло в тот вечер в вашем коттедже, или это сделаю я?

Дубровская в бессильной ярости молча смотрела на Мельникова. Ее грудь тяжело вздымалась, словно от переполнявшего ее гнева женщине не хватало воздуха. В комнате, где все хранили молчание, слышалось лишь ее прерывистое дыхание.

— Хорошо, — спокойно сказал Андрей, — тогда расскажу я. Итак…





Глава 8




Войдя в одноместную палату, Андрей Мельников осторожно прикрыл за собой дверь и встретился взглядом с молодым человеком с перебинтованной головой, лежавшим на больничной койке у стены. Тот, увидев следователя, попытался сесть, но Андрей предостерегающе поднял руку, давая понять, что этого делать не надо. Мельникова предупредили, что пациент, хотя и довольно быстро идет на поправку, все еще очень слаб. Андрей, придвинув стул, сел у кровати Дениса Маркова, который и был тем самым выздоравливающим.

Оглядев помещение, Андрей мысленно поблагодарил руководство больницы, которое пошло ему навстречу, переведя Маркова после реанимации в одноместную палату. Предстоящая беседа была такого свойства, что вести ее без свидетелей было гораздо комфортнее.

— Как ваше нынешнее самочувствие? — поинтересовался Андрей, поздоровавшись и представившись.

— Спасибо, нормально, — кратко ответил Марков, подтвердив, что готов отвечать на вопросы. — На память больше не жалуюсь, даже тесты разные прошел, — горделиво сообщил он.

— Тогда сообщите все, что вспомните о том вечере, — попросил Андрей, ободряюще улыбнувшись. — При каких обстоятельствах на вас было совершено нападение?

— Олю убили, — произнес в ответ на это Марков. — Я знаю, кто это сделал, за это и поплатился. — Внезапно он повернулся к Мельникову и уставился на него каким-то лихорадочным взглядом. — Вы поймаете эту тварь?

— Какую? — осторожно уточнил Анд- рей.

— Сволочь эту, Дубровскую, какую же еще! — рассердился Марков и поморщился. — Башка все еще болит.

— Давайте по порядку, — предложил Мельников. — Вы встретились с Дубровской у нее в особняке…

— Нет, по порядку не так! — решительно перебил Марков. — Я расскажу, а вы послушайте.

Мельников не стал возражать.

— В тот день, когда убили Олю, я был на работе. Все думал, что вот она замуж выходит, для меня, стало быть, потеряна, — Денис ударился в отвлеченные рассуждения, но Мельников решил не перебивать собеседника. — Ну и вот. А где-то в два часа дня я уже возвращался домой, я ведь всю ночь был на дежурстве. Подъезжаю к деревне и вижу, она выруливает на той самой «семерке», на которой мы с ней ездили.

— Ирина Дубровская? — вставил Андрей.

— Ну да! — Марков с ненавистью смотрел прямо перед собой. — Гнала, кстати, ай-ай как. Я уж хотел было ее тормознуть, штраф выписать, чтобы не выпендривалась. Думает, раз денег куры не клюют, так все можно.

— А почему же не остановили? — поинтересовался Мельников.

— Да дурака свалял! — огрызнулся Марков. — Решил, что она опять ко мне приезжала. Ну, чтобы я ее на этой «семерке» возил с мехами нерастаможенными. Подумал, ну ее, сейчас пристанет, потом лучше штраф выпишу…

— То есть вы узнали не Дубровскую, а машину? — уточнил Андрей.

— И Дубровскую, и машину, — убежденно возразил Марков. — Она перед поворотом слегка притормозила, я и увидел ее мерзкую морду. Сама за рулем «семерки». Обычно она брезговала на ней ездить, а тут гляди ты… Это уже позже я разобрался, что к чему.


— И вы готовы подтвердить, что видели Дубровскую за рулем данного автомобиля близ Верхней Осиновки, причем примерно в то же самое время, когда погибла Ольга Антипова? — тон Мельникова внезапно стал очень серьезным, даже жестким. — Подумайте, это очень важно.

— Да где угодно и когда угодно! — не стал долго раздумывать Марков. — Готов хоть прямо сейчас в суд идти и подтвердить!

«До суда, пожалуй, еще далеко», — тоскливо подумал Мельников. А вслух он сказал:

— Расскажите более подробно, что это была за машина.

— Она у них на балансе числится, — туманно заявил Марков. — Ну, у Дубровской, в смысле, в магазине. Обычная «семерка» отечественная, светлая. Так вот, эта самая дрянь пару лет назад предложила мне, чтобы я на этой машине ее курировал. Возил, значит, от самой границы меха через Москву — там у нее была точка. Часть туда, остальное в Тарасов. У нее раньше был отдел с шубами, это сейчас там мужское барахло.

— И это была именно та машина? — вновь уточнил Андрей по долгу службы.

Марков, казалось, возмутился.

— Ну ясное дело! Мне ли не знать, сколько я на ней накатал! — Он нахмурился. — У нее был такой план. Раз я, как она выражалась, сам гибэдэдэшник, кто же меня остановит, да еще досматривать будет. Так и ездили. Как она вопрос через границу решала, не знаю. Не интересовался.

— А зачем вы согласились в этом участвовать? — спросил Андрей нейтральным тоном. — Вы ведь знали, что это незаконно.

— Ну да, знал… — Марков вздохнул. — Только она так все дело повернула, что мы с ней, дескать, не преступники, а благотворители. Иначе, говорит, люди не смогут шубы покупать по ломовым-то ценам. Но я, конечно, не до конца на эту ерунду повелся, не маленький… — Марков ненадолго замолчал. — В общем, желал я денег заработать, — сообщил он без обиняков. — Она ведь мне хорошо отвалила. А я хотел нам с Олей шикарную свадьбу сделать, подарки ей купить, то да се. Вот и ездил.

— Дубровская после этого предпринимала попытку втянуть вас в контрабанду?

Денис криво усмехнулся:

— Предпринимала, как же! Только я не втянулся. Как узнал, что Оля за другого замуж собралась, так и не нужно мне стало ничего. Дубровская приезжала недели три назад, сто кусков отвалить обещала за один извоз. Только я ее послал, она уехала и больше не объявлялась. Вот и в тот раз я решил, что она по этому же делу приезжала…

— А как вы познакомились с Дубровской? — спросил Мельников.

— Да гоняла она как ненормальная, я ее и задержал, — начал рассказывать Марков. — Ну, прочитал нотацию, штраф выписал. А она такая вся покаянная, обходительная, и штраф кинулась сразу оплачивать, и наобещала, что больше ни-ни. Обаятельная вся из себя. Ну, мы немного поговорили, расстались чуть ли не друзьями. Она даже телефон попросила, я и дал. А там звонить начала, ну и по этому делу тоже… — Марков вдруг изумленно замолчал. — Теперь вот думаю, она нарочно это подстроила, чтобы я ее тогда остановил, — медленно проговорил он.

— А когда Ольга вам сообщила, что выходит замуж за Влада Галеева? — продолжал расспросы Мельников.

— Да когда к матери повидаться приезжала! — было видно, что Маркову нелегко об этом говорить. — Я обрадовался, к ним забежал. При матери Ольга ничего не стала говорить. А потом вышла меня проводить, ну и выдала: «Прости, я полюбила другого. Скоро свадьба». Я и ушел как потерянный.

— А вы знали, что жених Ольги знаком с Ириной Дубровской? — Мельникову было очень важно, чтобы Марков ответил на этот вопрос.

— «Знакомый!» — усмехнулся Марков. — Да он живет на деньги этой твари, альфонс недоделанный! Это мне в ее магазине кое-кто порассказал. — Марков вздохнул. — Эх, Оля, Оля! Нашла в кого влюбиться.

Мельников, хоть и разделял эту точку зрения, предпочел оставить комментарии при себе. Вместо этого он спросил:

— И что же вы предприняли, когда узнали, что Ольга погибла?

— Сразу позвонил этой твари! — заявил Марков. — Видел, говорю, и «семерку» твою, и тебя.

— И что же Дубровская?

— Ну, известно что! — все более распалялся Марков. — Заявила, что я алкаш, которому невесть что мерещится. Что в это время ее там и близко не было, а сама она только что из Москвы прилетела.

— А что же вы? — подгонял Андрей задумавшегося Маркова.

— А что я? Я ей так и сказал, чтобы всякую чушь про Москву не порола. И что камера на дороге ее засекла. Я и для себя специально запись смотрел. Та самая это тачка.

— То есть машина Дубровской попала в запись дорожной камеры видеонаблюдения? — переспросил Андрей, понимая, насколько важным это может оказаться для следствия. Это уже не просто свидетельство Маркова против ненавистной ему Дубровской. Это документальное подтверждение его показаний.

— Ну да, — уверенно подтвердил Марков. — И время, и дата, все как положено.

— И после того как вы сообщили это Дубровской, она пригласила вас в коттедж.

— Точно, — кивнул Марков. — Сказала, что да, мол, была в Верхней Осиновке. Приезжала, чтобы со мной повидаться, какое-то деловое предложение у нее созрело, ну и так далее. А меня не застала, вот и уехала. Еще добавила голоском таким слащавым, жаль, дескать, что мы разминулись.

— И вы ей поверили? — удивился Мельников.

Марков презрительно хмыкнул.

— Да я ей сразу сказал, что б мне тут не заливала. Она как будто обиделась и предложила встретиться у нее дома вечером. Говорит, хочет что-то важное мне сообщить. И еще предупредила, чтобы я на своей машине не приезжал. Ну, я сказал, что приеду, шут с тобой. Мне бы, дураку, сразу смекнуть. Так ведь нет. Вот и огреб по башке. Еще бы чуть и…

Марков замолчал и тяжело вздохнул. В этот момент Мельникову показалось, что его собеседник жалеет, что Дубровская не рассчитала силу удара. Отогнав эту мысль, Андрей спросил:

— А что же произошло после того, как вы оказались в доме Дубровской?

— Она начала мне зубы заговаривать. Мол, давно не виделись, свои люди и все в таком роде. Все придвигалась ко мне поближе, да декольте свое демонстрировала. Сдалось оно мне! — Марков зло усмехнулся. — Я ведь не альфонс ей какой-нибудь, как некоторые. — Марков вновь замолчал, припоминая подробности. — А потом я так ей и рубанул сплеча. Видел, говорю, тебя, голубушка, в Верхней Осиновке, и машину твою видел. И что камера ее засняла, я ей тоже сказал. Она слушала, раскрыв рот. Видать, поняла, что припер я ее к стенке. Призадумалась. — Марков вновь усмехнулся, на этот раз презрительно. — Потом начала туманно намекать, что, мол, готова компенсировать, — продолжил он после небольшой паузы. — Деньги, в смысле, предлагать. Тут уж я вконец взбеленился. Сказал ей, что сейчас же пойду на нее заявление напишу. И к выходу двинулся.

— И тут она вас ударила? — спросил Андрей.

— Да нет, — Марков покачал головой. — Она за мной кинулась, ухватила за куртку, обратно в комнату потащила. — Марков поморщился. — И все тараторила, что я ее не так понял. Она не собиралась деньгами откупаться, просто хотела загладить вину перед Олиной родней, да и передо мной тоже. И что сейчас она мне расскажет, как все было, а там я, дескать, сам решу, писать заявление или нет. Сыпала как горох. Ну, я вернулся, сел за стол. Рассказывай, говорю. Она начала с чайником хлопотать. Да-да, говорит, сейчас… Давай поговорим по-человечески, зачем уж так сразу, и все в таком духе. Вот я сижу, жду. Она прошла куда-то к плите, я не обратил внимания. И тут — раз! И очнулся я только в больнице. Теперь вот… — Марков указал на бинты на своей голове.