Кости не лгут

– Спасибо. – Детектив указал на дырку в ее рукаве.

– А она ведь могла оказаться в вашей голове, – заметил Ланс.

– Знаю. Извини.

– Так что же все-таки случилось? – спросил Ланс.

Шарп рассказал ему, как обнаружил Хулливэнов мертвыми, погнался за убийцей и заработал пулю. К тому моменту, как он закончил рассказ, вернулась медсестра.

– Швы можно будет снять дней через семь-десять, – передала она Шарпу стопку листов. – Там рецепты на обезболивающие.

Запихав сложенные бумаги в свой карман, Шарп соскользнул с каталки. Его движения были медленными и напряженными, совсем не похожими на обычную бодрую, энергичную походку. Его рана явно была серьезнее, чем он говорил.

Шарпа вообще могли убить. Сместись пуля всего на несколько дюймов, и он бы получил не «царапину» в руку, а тяжелое ранение в грудь. Ланс непроизвольно потер узелок чуть ниже своей грудины. В Шарпа никогда раньше не стреляли. Он был чертовски здоров и везуч. И даже никогда не попадал в ДТП. Лансу он всегда казался несокрушимым. Но даже впечатляющее физическое состояние детектива не делало его Суперменом. Пуля для любого человека как криптонит для Супермена.

Они вышли из больницы и направились к машине.

– Мне нужно забрать свой автомобиль, – буркнул Шарп.

Ланс помотал головой.

– Завтра. Сегодня вам следует воздержаться от вождения, – сказал он.

И скорее почувствовал, чем увидел, как закатил глаза Шарп:

– Я в полном порядке, Ланс!

– Вижу, – повел свой джип к офису Ланс.

Шарп потряс головой:

– Давай заедем в придорожный мотель. – Он откинулся на подголовник и прикрыл глаза.

Ланс не сменил курса.

– Мы заедем в офис, и вы возьмете свой пистолет. Я знаю – вы не любите оружие. Но, когда в тебя кто-то стреляет, ты должен иметь возможность выстрелить в ответ.

– Ты прав, – вздохнул Шарп.

Ланс остановился перед офисом. На дороге был припаркован «Приус» Шарпа.

– Как он тут оказался? – удивился детектив.

– Наверное, шериф велел кому-то перегнать его сюда.

– Вот черт! – шлепнул ладонью по подлокотнику Шарп. – Как раз в тот момент, когда я начал проникаться лютой ненавистью к этому человеку, он опять сделал доброе дело!

Ланс припарковался у бордюра. Шарп вылез из машины, задержался у «Приуса», чтобы вынуть ключи, и поднялся по наружной лестнице в свою квартиру. Через несколько минут он вернулся со своим пистолетом и в другой куртке, без пулевого отверстия в рукаве.

– Вы уверены, что хотите поехать со мной в мотель? – уточнил Ланс, когда Шарп забирался на пассажирское сиденье. – Передвигаетесь вы без своей обычной грации.

– Все нормально, – проворчал Шарп и взглянул на часы. – Поехали.

Не успел Ланс отъехать от бордюра, как завибрировал его мобильник. Номер звонившего Ланс не признал, но нажал на кнопку «Ответить»:

– Крюгер.

– Ланс? – спросил в ответ мужской голос.

– Да. – Джип тронулся с места.

– Это Кевин Манро… друг твоей мамы.

Кевин?

Встревоженный, Ланс перестроился, чтобы остановиться.

– Что случилось?

– Я беспокоюсь за Дженни. – Голос Кевина повысился в тональности. – Мы общаемся с ней каждый вечер. Я отправил ей уже три сообщения и дважды вызывал ее. Но она не ответила. Она всегда отвечает на мои послания минут через двадцать или около того.

– Может быть, она работает… – Даже произнося эти слова, Ланс понимал: его довод не выдерживал критики. Мать большую часть времени проводила в Сети. Она работала онлайн. И, получив от Кевина три сообщения, она должна была ему ответить.


– Не знаю… – усомнился Кевин с тревогой в голосе.

– Я поеду к ней, проверю прямо сейчас. – Ланс развернул свой джип.

– Вы дадите мне потом знать? – спросил Кевин.

– Конечно, – нажал на газ Ланс. И завершил разговор.

А Шарп уже набирал Дженни со своего мобильника.

– Не отвечает, – покачал он головой.

Ланс еще сильнее надавил на педаль. Его мать всегда отвечала на звонки Шарпа.

– Может, она медитирует или занимается йогой, – схватился тот за подлокотник на крутом повороте.

– Может…

Но ни один из них в это не верил. Дженни Крюгер была слишком предсказуема. И не меняла заведенный порядок.

Ланс выиграл три минуты на скорости. Его сердце застучало уже быстрее, чем мотор джипа. Шарп еще дважды набрал номер Дженни, но она так и не ответила.

Ланс с ревом свернул на подъездную дорожку. И открыл свою дверцу машины прежде, чем ее припарковал. Они с Шарпом бросились к входной двери. Ланс вставил в замок ключ и распахнул дверь. Из фойе парень заглянул в пустую, темную гостиную. В доме матери было тихо. Непривычно тихо. Большую часть своего времени Дженни Крюгер проводила в своем кабинете в задней части дома. Но абсолютную, тревожную тишину дополняла странная застылость, от которой на затылке у Ланса зашевелились волосы.

Что-то было не так. Совсем не так.

Чуя нутром неладное, Ланс двинулся вперед по коридору:

– Мама?

Тишину нарушили только шум включившегося холодильника и эхо сердцебиения в его ушах.

Шарп последовал за Лансом по пятам, в такт ему убыстряя шаги, как будто тоже предвидел беду:

– Дженни?

С паникой, стеснившей его легкие, Ланс ворвался на кухню. Чистая комнатка была пуста, но один стул стоял отодвинутым от стола.

– Мама? – Голос Ланса задрожал от мрачного предчувствия, когда он устремился в короткий коридор, что вел к спальням. Кабинет его матери некогда был третьей спальней. Настольная лампа на рабочем столе горела, но компьютерные мониторы были погашены.

Ланс выбежал из кабинета и бросился к спальне матери. Дверь была закрыта, но в щель снизу просачивался свет. Ланс постучал. Может, мама в душе?

Но не успела эта мысль пронестись у него в голове, как Ланс уже ее отверг. Дженни Крюгер принимала душ по утрам. Она не меняла своих привычек в угоду временной прихоти.

Ланс постучал в дверь:

– Мама, это я. Открой, пожалуйста, дверь.

Он сжал плотнее кулаки и снова постучал, на этот раз намного громче. Тишина…

– Я захожу! – крикнул Ланс, его спина увлажнилась от пота.

Дверь была заперта. Ланс провел рукой по верхней притолоке, где со времен его детства хранились простые, цилиндрические ключи от внутренних дверей. Нашел ключ и приложил его к кнопочному замку. Дверь открылась.

Матери в спальне не было…

С Шарпом, дышавшим ему в затылок, Ланс метнулся по ковру к ванной комнате. Постучал всего раз, потом дернул за ручку. Та не поддалась. Ланс отпер замок и толкнул дверь. Она приоткрылась на несколько дюймов и застопорилась – что-то не давало ей раскрыться до конца.

– Мама! – Ланс надавил на дверь и просунул в щель голову.

Не что-то! Его мать!

Она лежала на полу, скрючившись в позе эмбриона – ноги на коврике, туловище и лицо на кафеле. Ее лицо было отвернуто от Ланса, но тело выглядело неподвижным, а кожа слилась своим оттенком с плиткой цвета слоновой кости.

На долю секунды Ланс застыл на месте, его сердце зашлось перебоями, взгляд сфокусировался на ее грудной клетке, пытаясь различить хоть какие-то признаки дыхания. Но ничего не заметил.

Она не могла умереть! Не могла!!!

Пока Шарп набирал 911, Ланс, снова надавив на дверь, открыл ее ровно настолько, чтобы можно было пролезть в щель. Опустившись на одно колено, он приложил к шее матери два дрожащих пальца. Их кончики уловили слабый пульс, а глаза Ланса наконец-то увидели, как всколыхнулись ее ребра при мелком вдохе.

Облегчение пронзило его тело, как реактивный истребитель:

– Она жива.

Шарп сообщил диспетчеру адрес, вызвал «Скорую помощь», а затем переступил через Дженни и присел на корточки с другого бока от нее в маленькой ванной. Ланс нащупал у матери пульс, посчитал удары, а затем, передвинув ее ноги, раскрыл полностью дверь. Схватив в спальне одеяло, он закутал в него неподвижное тело.