Метро 2035: Город семи ветров

– Два дня назад. Горючего полные баки, хоть сейчас бери и езжай.

– Пришел ответ, Фахретддин отдает нам Алибабу.

Максуд аж на стуле подпрыгнул.

– Отдает? Добровольно?!

– Ты что, глухой? – Амир рассмеялся. – Бери людей, завтра отправляешься к огнепоклонникам.

– Господин…

Максуд хотел сказать, что слишком легко все вышло и он боится подставы, но решил промолчать.





* * *


День начинался, как любой другой день. Вот заалело на востоке, первые лучи солнца разгоняют предрассветную мглу. Вместе с солнышком просыпается ветер: сначала его силы хватает только пошевелить травинками, но вот он уже вовсю заигрывает с листвой на деревьях.

Где-то закукарекал петух, и в тот же миг у горизонта полыхнуло золотом. День начался.

Быстрый завтрак, и все разошлись по работам. Пройдет несколько часов, и находиться под палящим солнцем станет совсем невозможно, тогда наступит время сиесты. Когда-то модное заграничное слово знали далеко не все, но сути это не меняло: в жару не работают, в жару – отдыхают. А как завечереет, можно снова трудиться.

Это правило не касалось часовых на вышках, разве что менялись они чаще.

В знойном мареве все вокруг казалось зыбким, плыло, таяло – и песок, и островки-оазисы, которые были спасением для караванов и путников, оказавшихся в пустыне в неурочный час, хоть вероятность появления таких и стремилась к нулю.

Сигнал тревоги прозвучал, когда солнце достигло зенита, в самый полдень.

Эльчин вышел на площадку, приложил к глазам бинокль. Кажется, начинается… Так и есть, к огненной стене приближались два внедорожника.

– Ничего себе, как прибарахлились наши бандиты. Я и не знал, что такие машины еще остались.

До сторожевой вышки он, забыв о своем положении, почти бежал. Сигнал тревоги услышали все, и люди стали заполнять площадь. Мужчины выходили из домов, прихватив на всякий случай оружие. Были тут и автоматы, но большинство было вооружено арбалетами и старыми охотничьими ружьями.

Али тоже был в этой толпе. Даже не шестым, каким-то десятым чувством он понял: весь этот шухер из-за него. И сюда именно он принес беду! Увидев друга, он попытался протиснуться к нему, да куда там…

– Учитель! – Али попытался обратить на себя внимание.

Эл обернулся, глаза выхватили в толпе лицо друга. Нет, Али, сейчас не до тебя! Эльчин махнул рукой: стой, где стоишь.

Не доехав до стены, машины резко притормозили. Когда пыль осела, Эльчин без труда рассмотрел пассажиров. Их было пятеро в одной машине и столько же – в другой. Камуфляж, маски, автоматы. Эл неожиданно почувствовал гордость: надо же, все верно угадал.

– Да, друг Али, видать, крепко ты Амиру насолил, раз такой кортеж прислали. Ну, так-то и лучше!

Из первой машины вышел мужчина, достал рупор.

– Раз, раз. Раз, два… Салам Алейкум, Учитель!

– Ва-алейкум ас-салам. Каким ветром вас принесло к нам?

– Попутным, – рассмеялся говоривший, а потом закашлялся: песок попал в горло. – Ты прислал письмо, мы пришли. Отдай нам наше, и мы уйдем.

– Что тут ваше, скажи мне, незнакомец.

С площади перед воротами раздавался шум, народ волновался. Эльчин отыскал в толпе друга: Али стоял, обняв Мехри, и смотрел на крепостную стену.

– Меня зовут Максуд, а нужен нам Али. Воришка Али, которого ты приютил у себя. Отдай его, как договаривались.

Максуд начинал нервничать: чего там крутит этот Фахретддин? Или никакой договоренности не было?!

– Да ты не бойся, как только вернет должок, мы его отпустим, – Максуд рассмеялся, стараясь скрыть беспокойство.

Эл ответил не сразу. Решение он принял давно, и вот пришло время исполнить задуманное. Оказалось, отдать приказ не так просто.

– Ты не заснул часом? – крикнул Максуд. – У вас тут жарко. Или хочешь, чтобы мы спеклись?

«А вот и не смешно», – подумал Эл.

– Я обещал помочь, и я сдержу слово.


Пламя, преграждавшее путь машинам, стало медленно опадать, а спустя несколько секунд и вовсе исчезло. Путь был свободен.

Двигатели внедорожников взвыли. Неожиданно тот, на котором приехал Максуд, чихнул и заглох. Даже на стене было слышно, как выругался водитель. Вторая попытка, и машина завелась. Они так и въехали на полосу почерневшей от копоти земли, одна за другой, и как только обе машины пересекли невидимую черту, позади и перед ними выросла стена огня. Одновременно с этим песок под колесами просел, и они намертво застряли в кольце адского пламени. Почти сразу же послышался взрыв, затем еще один – бензобаки не выдержали жара.

Эл отвернулся, чтобы не видеть происходившее.

– Господи, простишь ли ты меня?

Душераздирающие крики горящих заживо были прекрасно слышны на площади. Люди оцепенели…

Разбушевавшийся огонь не оставил бандитам ни единого шанса. Он врывался в глотку, не давая дышать, выжигал глаза. Люди метались в разные стороны, натыкаясь друг на друга, падали, и горели, горели… Несколько человек вывалились за пределы полыхавшего кольца – смотреть на эти живые факелы не было никаких сил.

Один за другим хлопнули выстрелы, прекращая мучения несчастных. Эльчин обернулся – часовой опускал ружье.

– Спасибо…

Все было кончено через несколько минут, и о произошедшем напоминал лишь жуткий запах горелого мяса да скрюченные дымящиеся трупы.

– Похоронить всех по-человечески.

Он повернулся, чтобы уйти, но в этот момент его окликнул часовой.

– Учитель! Еще одна машина!

Эл повернулся, посмотрел в бинокль. За плотной стеной огня виднелся темный внедорожник. Он постоял пару минут и, подняв облако пыли, скрылся за холмами.

– Значит, бандиты узнают все немного раньше, чем я рассчитывал, – почти шепотом произнес Эльчин.

Он медленно спустился вниз, так же медленно, ни на кого не глядя, пересек площадь и поднялся к себе. Народ молча расступался перед своим Учителем, с ужасом взирая на него. Ничего, они поймут, он им все объяснит. В свое время. А пока… Пока он выиграл первую битву. Теперь предстоит вторая, и тут одному ему не справиться.

Уже у себя, когда его никто не видел, Эл упал на колени, закрыл лицо руками и стал молиться. Он молился и плакал до изнеможения, а когда закончил, то понял: Всевышний простил его. Эльчин принял весь удар на себя, не предав ни друга, ни свой народ.





* * *


Если бы не Кьяра, Максуд бы уже висел на столбе, а бакланы выклевывали его печень. Амир был в сильнейшей ярости: опять все сорвалось! И погибли люди, десять человек – его лучшие бойцы сгорели заживо! А Максуд, Максуд, который руководил всем этим, почему-то остался жить! Целый и невредимый! Не слишком ли много совпадений?

Про «целый и невредимый» Амир, конечно, преувеличивал, и сильно. Каким-то чудом Максуд не получил сильных ожогов, но подкоптило его здорово: волосы, брови и ресницы обгорели, лицо опухло и цветом напоминало свеклу, губы запеклись и он с трудом раскрывал их, а одежда представляла собой истлевшие лохмотья.

– Ты ничего не хочешь мне сказать, Максуд?! – Амир одним ударом в грудь свалил своего зама на пол.

Тот застонал, попытался подняться, но получил еще и пинок.

– Амир! Уймись! – Кьяра оттащила мужа от Максуда и помогла тому подняться.

– Господин! Это была ловушка! – прохрипел провинившийся.

– Ловушка?! Тогда какого хера ты тут ползаешь, а не валяешься горелым куском мяса в Сураханах?! Как ты это объяснишь? И почему твои Дуглас и Гера вообще без единой царапины вернулись?

– Повезло. Их машина перегрелась по дороге, они позже подъехали, когда уже все было кончено. А меня, наверное, просто взрывом выбросило.

Максуд закашлялся, сплюнул в руку, разжал кулак: кровь.

– Вытрись, – Кьяра кинула мужчине полотенце.

– Огонь сначала погас, мы поехали, а потом он загорелся опять… Спереди, сзади… Еще песок посыпался, будто бы засасывало нас, колеса в ямы угодили. И вдруг как рванет. Дальше не помню, очнулся уже в баркасе.

Максуд закашлялся, и опять с кровью.

Кьяра налила в стакан воды.

– Пей!

И, обращаясь к Амиру:

– Ему нужен врач.

– Да пусть он лучше сдохнет! – Амир с яростью пнул стул, стоящий рядом с ним.

– Бясти! Амир! – Кьяра не выдержала, тоже перешла на крик. – Остынь! Не все так плохо. На Наргине у нас жена этого Кярима… Думаю, даже уверена, этот Али захочет ее спасти.