Мой профессор - волк!

– А ты правда… изнасиловал бы меня, если бы не тот звонок?

Он остановился и посмотрел на меня долгим, нечитаемым взглядом.

– История не терпит сослагательных наклонений, Стейси. В любом случае, прости меня. Удержаться в таком состоянии… почти невозможно.

– Но ведь…

– Давай не будем об этом, хорошо? Твоя девственность все еще при тебе, и слава богу. А сейчас есть дела поважнее.

Напоминая о том, что моя девственность все еще при мне, рана болезненно запульсировала – сегодня «близости» моего альфы было явно недостаточно для того, чтобы утихомирить укус. Макмиллан тут же подошел и опустился передо мной на колени.

– Больно?

Я снова кивнула.

– Нам придется что-нибудь снова придумать сегодня. А то ты не сможешь спать.

– Хорошо…

Он уткнулся лбом в мой лоб и так замер на несколько минут, старательно и глубоко дыша, словно тренировал себя не реагировать на мой запах. И я замерла, боясь, что он снова сорвется.

Наконец, поднялся, поднимая и меня за собой.

– Полежи немного в кровати, а я схожу к Кристи, одолжу у нее что-нибудь из… одежды.

Он явно хотел сказать «белья», но из скромности не стал уточнять. Я вздохнула, понимая с одной стороны, что у меня нет выхода – не бегать же без трусов – а с другой… можно себе представить, что эта Кристи подумает.

Вернулся Энтони нескоро, заодно попытавшись потихоньку разведать, кто мог звонить мне и по просьбе кого. Выяснил, кто именно из прислуги мог быть в это время на кухне, и, под предлогом перевода части людей в новое поместье, приказал собрать всех после завтрака в главной гостиной – решать, кого он возьмет в свою новую стаю и подписывать со всеми новый договор о верности и неразглашении. Там я должна буду узнать говорившего по голосу.

Очень коротко мне рассказали, что люди служат Сокрытому Миру очень давно, и таких людей довольно много. Выбираются либо из тех, в чьей крови можно обнаружить гены оборотней или перевертышей, либо родственники таковых, либо жены или любовницы. Полукровок в первом поколении у оборотней никогда не рождалось, но вот во втором или третьем вполне могли появиться – оборотни без способности оборота и люди, обладающие силой и некоторыми повадками оборотней. В любом случае, это были личности, имеющие хоть какое-то отношение к миру Сокрытых.

Что ж… если замуж не выйду, то хоть в прислуги возьмут – уныло думала я, выбирая из вороха чужой одежды аккуратно свернутые стираные трусики.

– Можно? – в дверь постучали и тут же открыли. В проеме показалась блондинистая голова сестры Макмиллана.

Я дернулась, обернулась, но Тони как раз решил пойти в душ, и узнать можно ли Кристи войти и поговорить со мной, было невозможно. Впрочем, отчего бы и не поговорить?

– Входи… Только я еще не оделась, – стыдливо спрятав трусики обратно в ворохе белья, я прижала всю кучу к груди.

– Ничего страшного, я отвернусь, – жизнерадостно сообщила мне Кристи – таким тоном, будто каждый день одалживала любовницам брата трусы вместо тех, что он порвал.

Она действительно отвернулась – подхватила с письменного стола ракетку с шариком от пинг-понга и принялась настукивать, отвлеченно глядя в окно.

Я быстро и почти одевалась – из принесенного выбрала спортивные штаны, довольно симпатичную футболку с эмблемой какого-то университета и носки – благо приехала сюда в кроссовках. Конечно, все это было на меня велико, но не до такой степени, чтобы я выглядела бездомным подростком в обносках из «Гудвила».

– Освоилась хоть немного? – все с тем же отвлеченным видом, не переставая подбрасывать на ракетке шарик, спросила Кристи.

Я неловко пожала плечами, вдруг понимая, что да – худо-бедно освоилась и свыклась мыслью о том, что я теперь навеки привязана к мужчине, которого совсем не знаю, который не любит меня так, как я бы того хотела, и, к тому же, еще и оборотень.

– Вроде, да… – ответила вдумчиво, изучая собственные мысли и ощущения.

– Вот и отлично! – оживилась Кристи. – Сейчас позавтракаем и поедем в суперстор, закупаться углем – отец любит шашлыки устраивать, когда добычи было слишком много. Слушай, ты на него-то не обижайся… Он просто волнуется за Тони…

– Хочет, чтоб женился? – я натянула футболку и смотрела на нее сверху-вниз, щуря один глаз – пыталась разобрать эмблему.

– Ага. Хотя я не понимаю, куда он его торопит – ему ж даже за семьдесят еще не перевалило… Теперь раньше восьмидесяти вообще никто не женится… Но раньше-то все по-другому было. Раньше уже к шестидесяти годам у альфы была семья, а у многих и стая... Понимаешь? Вот отец и беспокоится – живет в прошлом. Эй, ты чего?

В полуобороте ко мне, Кристи словила шарик рукой и уставилась на меня испуганно – наверняка заметила насколько бледным стало мое лицо.

– Ты… не знала, да?

Я проглотила слюну, медленно присаживаясь на кровать за моей спиной.

– Энтони… сколько лет?

Кристи мялась, поглядывая на дверь ванны, где как раз стих шум вода.

– Слушай… Я… я не должна была на тебя вываливать все это вот так… Почему-то думала, что он тебе уже рассказал о том, что мы живем под триста лет и только к ста достигаем полной силы... Наверное, я лучше пойду… – она положила ракетку на стол и направилась к двери. Уже на выходе, заглянув еще раз в дверной проем, добавила. – Кстати, ты теперь тоже будешь жить очень долго, Стейси. Даже если вы с Тони… не поженитесь.

Минуты две после того, как она ушла, я сидела на кровати, тупо уставившись перед собой и прокручивая в голове все, что я услышала, сопоставляя это с тем, что я знала о профессоре. Так вот откуда у нее все эти убеждения – ожидание от женщин чувственной скромности, неприятие «шлюшества»… У него даже речь другая – не похожая на ту, на которой изъясняются люди его возраста… его внешнего возраста – более правильная, более размеренная и изысканная… Разумеется, когда не ругается матом.

Дверь ванной комнаты открылась и в комнату вошел мой «старичок», обернутый по пояс в полотенце.


Хорошо, что ушла Кристи, иначе бы как я при ней подбирала слюни?

Даже в одежде, в костюме и при галстуке – каким я видела его всего лишь раз – Энтони Макмиллан выглядел лет на тридцать пять, не больше. А уже теперь – в одном полотенце вокруг бедер, с мокрыми волосами и стекающими по широкой груди каплями воды, ему было не дать и тридцати.

Нет, я конечно, слышала о вампирах, которые вообще никогда не умирают… но… как?! Как такое может быть?! А как в принципе может существовать подобное в мире, где есть физические законы? Которые, между прочим, еще никто не оспаривал!

Макмиллан подошел, накинул халат и критически оглядел меня с ног до головы.

– В короткой юбке ты мне нравилась больше.

Я изогнула бровь.

– Разве в ваше время так ходили, профессор?

Он замер с руками на полотенце, уже готовый скинуть его.

– Что... ты имеешь в виду?

– Стейси рассказала мне, что вы… долгоживущие.

Только после того, как я произнесла это слово, я поняла, что услышала его вовсе не от Кристи – та просто сказала, что оборотни живут до трехсот лет. Я услышала это слово во сне. В том самом кошмаре с клеткой и алтарем, который приснился мне сегодня утром.

Странным образом, это слово подействовало и на профессора – причем вовсе не так, как я можно было ожидать. Вместо того, чтобы возмутиться и начать костерить сестру за то, что выдала их главный секрет раньше времени, он вдруг напрягся, побледнел лицом и сжал в кулак край полотенца, которое готов был сорвать с себя. Из напрягшейся груди донеслось глухое рычание.

– Оборотни не считаются долгоживущими, Стейси… – он подошел, сел рядом, – по стандартам Сокрытого Мира, во всяком случае. Долгоживущие это нечто вроде ордена… или секты. Древней, запрещенной и давно уже не функционирующей секты. Откуда ты знаешь про них?

– Да? – я совсем растерялась. Не говорить же, что рассказали об этом во сне?

Хотя почему бы и нет?

Я уже раскрыла было рот – рассказать обо всем – как дверь резко отворилась и в комнату снова влетела Кристи.

– Там… Тетя Адель…

– Что такое? – Энтони сразу подобрался, сжался как перед прыжком и совершенно по-профессорски нахмурился.

Кристи выдохнула и затараторила.

– Девочки… Лира и Соннель… проснулись после оборота, пошли к матери в комнату… долго стучали, она не открывала… Пришлось звать управляющего – ломать дверь. В общем… оказывается… тетя Адель так и не вернулась сегодня из леса. Представляешь, Тони? И как мы этого не заметили, ума не приложу!





Глава 16




Слуг так и не собрали – не до этого было.

Перерыли весь дом в поисках, всё поместье и весь лес в округе – все было бесполезно. От тетки Адель и след простыл.

И у меня, и у Макмиллана было ощущение, что все это неспроста – слишком уж много совпадений. Этот звонок и ее взгляд вчера… Теперь ее пропажа? Хотела Адель предупредить меня об опасности или, наоборот, навредить? А может и в самом деле помочь? Теперь ведь и не узнаешь, пока не найдут пропащую.

А не заметили отсутствия родственницы по очень простой причине – волки тянули большую добычу и были слишком взюудоражены, чтобы обращать внимание на каждого в стае. Сейчас, понятное дело, о шашлыках и речи не шло, и трех задранных кабанов повесили подсушиться в бойлерной до освежевания – как раз там, где я должна была сегодня встретиться с неведомым «спасителем».

В кухне, пригласив только влиятельных взрослых, устроили совет, совместив его с завтраком – отец, мать, дядя Бакстер – отец местного красавчика – и брат Энтони, Брайен, расселись вокруг круглого стола, каждый нацелив на меня пристальный и довольно подозрительный взгляд.

– Подчиняется приказам, значит… – сведя руки перед собой, будто крестный отец из всем известного фильма, Макмиллан старший сидел прямо напротив меня.

Я покраснела – рассказали, значит.

– Прости, детка, но это важнее, – пробормотал Тони, попивая кофе из маленькой чашки, которая тонула в его руке.

– Теперь тебя точно будут кормить как на убой, – хохотнул дядя Бакстер, который уже не выглядел таким огромным в простой футболке и пижамных штанах. – Такими подарками не разбрасываются…

Агнес поморщилась.

– Во-первых, ты пошляк, Бакстер. Во-вторых… Тони… но это ведь какой-то бред. Так не бывает. Ты же сам знаешь, что это все сказки, попугать волчат перед сном… Даже Адель подтвердит, когда мы найдем ее, а уж она большой любитель всяких суеверий. Нет, я вовсе не против, чтобы ты женился на этой девочке – давно пора. Но… не надо для этого придумывать какие-то… оправдания.

Тут уже я поморщилась – разговор на удивление напоминал тот, что произошел между мной и Макмилланом вчера.

– Он скорее придумает оправдание, как ему НЕ жениться, – сурово произнес отец, бросая на сына взгляд исподлобья. Агнес шикнула.