После долго и счастливо

– Правда? Я так рада это слышать, Хардин. – Она больше не хмурится и так ослепительно улыбается, что мне становится больно в груди от ее красоты.

– Да, поговорил немного, – пожимаю я плечами.

Она так и продолжает улыбаться, словно только что выиграла в лотерею.

– Я так рада, что у тебя все налаживается. Ты заслуживаешь всего самого лучшего.

Даже не знаю, что на это сказать, но я так скучал по ее теплу, что невольно тянусь к ней и заключаю ее в объятия. Она обнимает меня за плечи и кладет голову мне на грудь. Готов поклясться, что с ее губ срывается вздох. Если вдруг мне показалось, просто притворюсь, что так и было.

– Хардин! – слышу я чей-то голос, и Тесса отстраняется. Ее щеки горят. Похоже, она снова занервничала. К нам подходят Люк и Кейси с букетом цветов.

– Только не говори, что эти цветы для меня, – со стоном говорю я, понимая, что это, скорее всего, придумала его девушка.

Тесса стоит рядом и внимательно разглядывает Люка и миниатюрную брюнетку.

– А как же иначе? Я же знаю, что ты просто обожаешь лилии, – издевается Люк, пока Кейси машет Тессе.

Сбитая с толку, Тесса поворачивается ко мне, и ее улыбка – самая красивая из тех, что я видел за последние два месяца.

– Я так рада наконец-то с тобой познакомиться.

Кейси обнимает Тессу, а Люк тычет своим дурацким букетом мне в грудь. Цветы падают на пол, он ругается, и мы наблюдаем, как по ним топчутся идущие потоком, ужасно гордые родители.

– Меня зову Кейси, я приятельница Хардина. Он столько о тебе рассказывал, Тесса.

Девушка немного придвигается, чтобы взять Тессу под руку, и я с удивлением отмечаю, что та улыбается в ответ и, вместо того чтобы искать у меня помощи, тут же включается в разговор об испорченных цветах.

– Похоже, Хардин без ума от цветов? – смеется Кейси, и Тесса хихикает вместе с ней. – Вот откуда у него эти нелепые татуировки с листочками.

Тесса вопросительно поднимает бровь:

– Листочками?

– Ну, это не совсем листочки. Конечно, она несет чепуху, но с нашей прошлой встречи у меня появилась пара новых татуировок. – Непонятно почему, но я чувствую себя немного виноватым.

– Вот как. – Тесса пытается улыбнуться, но я вижу, что улыбка ненастоящая. – Хорошо.

Становится немного неловко, и Люк, рассказывая Тессе про мои новые татуировки в нижней части живота, делает очень большую ошибку.

– Я ему говорил, что не нужно. Мы гуляли вчетвером, Кейси расспрашивала Хардина про его татуировки и тоже решила сделать себе одну.

– Вчетвером? – переспрашивает Тесса, и я вижу в ее глазах разочарование.

Я бросаю на Люка яростный взгляд, а Кейси одновременно толкает его локтем в бок.

– Была еще сестра Кейси, – поясняет Люк, стараясь исправить оплошность, но делает только хуже.

Первый раз, когда я тусовался с Люком, мы встретились за ужином с Кейси. В тот выходной мы собирались в кино, и Кейси взяла с собой сестру. Мы еще несколько раз ходили гулять все вместе, и когда я понял, что девушка на меня запала, попросил объяснить ей ситуацию. Не хотел, не хочу, да мне это и не нужно – отвлекаться на кого-то другого, пока я жду, когда ко мне вернется Тесса.

– Вот как. – Тесса натянуто улыбается Люку и, отвернувшись, начинает разглядывать толпу.

«Черт, как же мне не нравится, как она сейчас смотрит».

Прежде чем я успеваю избавиться от Люка и Кейси и объясниться с Тессой, к нам подходит Кен.

– Хардин, хочу тебя кое с кем познакомить.

Люк и Кейси, извинившись, уходят, и Тесса тоже собирается уйти. Я останавливаю ее, но она лишь отмахивается.

– Мне все равно нужно освежиться. – Улыбнувшись и торопливо поздоровавшись с моим отцом, она уходит.

– Это Крис, я тебе про него рассказывал. Он руководит издательством «Габбер» в Чикаго и специально приехал сюда, чтобы поговорить с тобой. – Кен широко улыбается и хлопает мужчину по плечу, но я не могу ничего с собой поделать – ищу глазами в толпе Тессу.

– Да, спасибо.

Я пожимаю этому коротышке руку, и он заводит разговор. Пытаясь сообразить, что там наговорил ему Кен, чтобы затащить сюда, и беспокоясь, сможет ли Тесса найти туалет, я едва слышу, что он мне предлагает.

После беседы я обхожу все туалеты до единого и дважды звоню ей на мобильный, пока до меня наконец не доходит, что Тесса ушла, не попрощавшись.





Глава 66


Тесса




Сентябрь

У Лэндона маленькая квартира, и кладовка здесь совершенно крошечная, но ему хватает. Вернее, нам. Каждый раз, когда я напоминаю Лэндону, что это его квартира, а не моя, он говорит, что я теперь тоже живу здесь, в этой квартире, в Нью-Йорке.

– Ты точно не против? Не забывай, София приглашала тебя остаться у нее на выходные, если тебе неудобно, – говорит он, складывая стопку чистых полотенец в закуток, который по недоразумению называется кладовкой.

Я киваю, стараясь скрыть волнение по поводу предстоящих выходных.

– Все в порядке, правда. Я все равно почти все время буду на работе.

Сегодня вторая пятница сентября, и рейс Хардина вот-вот приземлится. Я так и не спросила, зачем он приезжает – просто духу не хватило. Когда Лэндон поднял щекотливый вопрос о том, что предложил Хардину остановиться у него, я только кивнула и выдавила улыбку.

– В Ньюарке он возьмет такси и, учитывая пробки, будет здесь примерно через час. – Лэндон проводит рукой по подбородку и закрывает ладонями лицо. – У меня плохое предчувствие. Не нужно было соглашаться.

Я наклоняюсь и убираю его руки от лица.

– Все нормально. Я уже большая девочка и могу немного потерпеть Хардина Скотта, – поддразниваю я его.

Я ужасно нервничаю, но успокаиваю себя тем, что буду на работе и что София живет в паре домов от нас. Как-нибудь переживу эти выходные.

– А ты-знаешь-о-ком-я тоже будет крутиться поблизости? Даже не знаю, во что все это выльется… – Похоже, Лэндон в панике и вот-вот или расплачется, или закричит.

– Нет, он тоже будет работать все выходные.

Я подхожу к дивану и вытаскиваю из кучи чистого белья свой фартук. С Лэндоном отлично живется, несмотря на его недавние проблемы в отношениях. Он любит наводить чистоту, так что мы вполне ладим.

Наша дружба быстро восстановилась, и не возникло ни одного неловкого момента с тех пор, как я приехала сюда около месяца назад. Лето я провела с матерью, ее другом Дэвидом и его дочерью Хизер. Даже научилась пользоваться скайпом, чтобы общаться с Лэндоном, и проводила целые дни, планируя переезд. Я словно заснула в июне, а проснулась уже в августе. Лето пролетело в один миг, и я очень часто вспоминала Хардина. В июле Дэвид снял на неделю коттедж у моря, и в итоге оказалось, что он находится меньше чем в пяти милях от коттеджа Скоттов. Я даже видела тот маленький бар, в котором мы когда-то напились.

Я гуляла по тем же улицам, в этот раз с дочкой Дэвида, и она останавливалась на каждом перекрестке, чтобы сорвать для меня цветок. Мы обедали в том же ресторане, где мне довелось пережить один из самых жутких вечеров в жизни, и даже официант нас обслуживал тот же самый – Роберт. К моему удивлению, он сообщил, что тоже переезжает в Нью-Йорк, чтобы учиться на медицинском. В Нью-Йоркском университете ему предложили гораздо более крупный грант, чем в Сиэтле, поэтому он и сделал такой выбор. Мы обменялись номерами телефонов и все лето переписывались, а затем почти одновременно прибыли в Нью-Йорк. Он приехал на неделю раньше и теперь работает там же, где и я. Кроме того, в эти две недели до начала занятий он, как и я, по уши загружен работой. У меня с учебой не сложилось, я, к сожалению, опоздала к осеннему семестру.

Кен посоветовал подождать по крайней мере до весны, прежде чем переходить в другой университет. Сказал, это подпортит мое личное дело, а в Нью-Йоркском университете к таким вещам относятся довольно щепетильно. Я ничего не имею против небольшого перерыва, хотя и придется основательно потрудиться, чтобы наверстать упущенное. Я собираюсь работать и открывать для себя этот огромный и необычный город.

После церемонии, когда Хардин ушел не попрощавшись, я общалась с ним лишь изредка. Он прислал мне несколько сообщений и электронных писем, но они были такие сухие, нескладные и формальные, что я ответила всего пару раз.

– У вас есть какие-нибудь планы на выходные? – спрашиваю я Лэндона, завязывая фартук на талии.

– Насколько мне известно, никаких. Он просто здесь переночует и в понедельник уедет.

– Ладно. У меня сегодня двойная смена, так что меня не ждите. Я приду не раньше двух.

Лэндон вздыхает:

– Ты слишком много работаешь. Тебе не нужно делить со мной расходы, у меня достаточно денег из гранта. Тем более ты же знаешь, что Кен помогает и все равно не позволяет мне платить по всем счетам.

Я мило улыбаюсь Лэндону и завязываю волосы в низкий хвост, прямо над воротничком моей черной рубашки на пуговицах.

– Я не собираюсь обсуждать это снова. – Покачав головой, я заправляю рубашку в рабочие брюки.

У меня вполне симпатичная форма: черная рубашка, черные брюки и черные туфли. Единственное, что меня раздражает, – это ядовито-зеленый галстук, который я обязана носить. Я две недели привыкала к его виду, но так обрадовалась, когда София устроила меня официанткой в роскошный ресторан, что на цвет галстука было уже плевать. Она шеф-кондитер в «Лукаут» – неоправданно дорогом современном ресторане, недавно открывшемся на Манхэттене. Я стараюсь не лезть в их с Лэндоном… дружбу? Особенно после того как познакомилась с ее соседками по комнате, одну из которых я уже встречала в Вашингтоне. Нам с Лэндоном везет на такие встречи: мир очень тесен.

– Напишешь мне, когда освободишься? – Лэндон снимает с крючка мои ключи и подает их мне. Я соглашаюсь, уверяя его, что меня нисколько не расстраивает приезд Хардина. На этом мы расстаемся, и я ухожу на работу.

Мне нравится ходить пешком до ресторана, это занимает двадцать минут в одну сторону. Я до сих пор осваиваюсь в этом гигантском городе и каждый раз, когда смешиваюсь со спешащими людьми, словно чувствую его ритм. Уличный шум, несмолкающие голоса, сирены и гудки машин не давали мне спать только первую неделю. Теперь, когда я сливаюсь с толпой, это даже немного успокаивает.

Наблюдать за людьми в Нью-Йорке интереснее, чем где бы то ни было на свете. У всех такой важный, такой официальный вид, а мне нравится угадывать их истории: откуда они родом и почему приехали сюда. Не знаю, надолго ли останусь в Нью-Йорке. Понятно, что не насовсем, но сейчас мне здесь нравится. Хотя я очень скучаю по Хардину.

«Хватит».

Нужно перестать о нем думать. Я теперь счастлива, и не остается сомнений, что он устроил свою жизнь и в ней нет для меня места. Я не против. Мне хочется, чтобы он был счастлив, вот и все. Я была рада повидаться с ним и его новыми друзьями на церемонии вручения дипломов. Он был таким собранным, таким… довольным.

Мне не понравилось только то, что он не подождал меня, когда я задержалась в туалете. Я забыла телефон на полочке у раковины, а когда вспомнила об этом и вернулась, его там уже не было. Следующие полчаса я искала бюро находок или хотя бы охранника, чтобы он помог мне его найти. В конце концов телефон обнаружился на мусорном баке, словно кто-то вдруг понял, что взял чужое, а на место вернуть поленился. Как бы там ни было, батарея села. Я вернулась на то место, где рассталась с Хардином, но он уже ушел. Кен сказал, что он ушел с друзьями, и тут все встало на свои места: это конец. Это и правда был конец.

Хотелось ли мне, чтобы он вернулся за мной? Конечно. Но он этого не сделал, и я не могу провести остаток жизни в бесплодных мечтаниях.

На этих выходных я специально взяла несколько дополнительных смен, чтобы загрузить себя по полной и свести время пребывания в квартире к минимуму. У Софии с соседками не самые теплые отношения, поэтому я очень постараюсь не оставаться у нее, но если с Хардином будут какие-то проблемы, то уйду к ней, не промедлив ни секунды. Мы с Софией очень сблизились, но я стараюсь не совать нос в ее дела. Я слишком необъективна из-за дружбы с Лэндоном, поэтому вряд ли мне стоит знать детали их отношений. Особенно если бы ей пришло в голову обсудить, как у них дела в постели. Я с содроганием вспоминаю откровения Кимберли о том, что милый сдержанный Тревор вытворял в офисе.

За два квартала до «Лукаут» я достаю телефон, чтобы посмотреть, который час, и чуть не врезаюсь в Роберта. Он вытягивает руки и останавливает меня, прежде чем мы сталкиваемся.

– Берегись! – сбивчиво произносит он и усмехается, когда у меня вырывается стон. – Смотри, как здорово: мы в работаем в «Лукаут»[12], и я вот… – Он улыбается и забавно поправляет свой ядовито-зеленый галстук.