Сожалею о тебе

Когда я вижу его с мальчиком, то не могу не испытывать положительных чувств к героическому отцу, поэтому подхожу и забираю ребенка, просто чтобы перестать думать об этом. Я сажусь и смотрю только на Элайджу. Он улыбается. Радость при виде меня у малыша настолько искренняя, что слезы наворачиваются от умиления.

— Тебе чем-нибудь помочь? — спрашивает Джонас.

— Можешь закончить украшение торта, — предлагаю я.

Главное — держаться друг от друга подальше.

Мой помощник как раз заканчивает декорировать десерт, когда снова раздается звонок в дверь. Мы недоуменно переглядываемся.

— Вы ждете кого-то еще?

Я отрицательно качаю головой, потом отдаю Элайджу обратно отцу и направляюсь ко входу. И опять Клара оказывается первой, молниеносно пробежав через гостиную. Когда я вижу, кто пришел, то застываю на месте.

На пороге стоит Миллер Адамс. Он выглядит растерянным, но не успеваю я отреагировать на его появление или открыть рот, чтобы начать ругаться, как дочь хватает его за руку и заставляет войти в дом. Джонас подходит и замирает рядом со мной. Клара насильно тащит за собой приятеля, пока тот пытается нас поприветствовать.

— Здравствуйте, мистер Салливан. — Он нервно сглатывает, прежде чем обратиться ко мне, и произносит едва слышно: — Миссис Грант.

Нам даже не удается ничего ответить, потому что дочь уже уводит Миллера, и мы слышим, как захлопывается дверь в спальню.

— Не знаю, что делать, — шепотом признаюсь я.

— Ты о чем? — уточняет Джонас.

Я недоверчиво меряю его взглядом, но потом вспоминаю, что он не в курсе вчерашней Клариной проделки. Я толкаю мужчину в плечо, направляя обратно в кухню. Он поворачивается ко мне, и я, стараясь сдержать гнев и говорить тише, рассказываю:

— Сегодня утром я застала их в одной постели, — в моем голосе проскальзывают истерические нотки. — А на тумбочке лежали презервативы. Клара была практически без одежды. Они провели вместе всю ночь!

— Ого! Ничего себе! — комментирует Джонас.

Я обхватываю себя руками и мешком оседаю на стул, сгорбившись.

— Она специально меня провоцирует. — Я поднимаю взгляд, надеясь получить совет. — Как думаешь, я должна заставить парня уйти?

— Это всего лишь ужин, — пожимает плечами Джонас. — Вряд ли он сделает ей ребенка прямо перед нами на столе.

— Ты слишком снисходителен.

— Сегодня день рождения Клары. В школе она была очень на нас зла, так что наверняка пригласила Миллера из чувства протеста. Но теперь у тебя есть шанс познакомиться с ним поближе.

Я закатываю глаза и поднимаюсь на ноги.

— Ужин готов. Позови их, пока они не приступили к зачатию ребенка.





* * *


Трапеза проходит в неловком молчании, прерываемом еще более неловкими диалогами. Не только из-за моего знания об интимной близости дочери с Миллером, но и потому что мы с Джонасом практически не разговариваем. Мы даже не обсудили вчерашние события, и эта тема незримо нависает над нами.

Когда я пытаюсь поговорить с Кларой, она лишь дает односложные ответы, так что я в конце концов перестаю задавать вопросы, не желая еще больше унижаться. Миллер тоже не поддерживает беседу, потому что дети соревнуются, кто быстрее съест свою порцию.

Джонас прижимает к себе сына и кормит его из бутылочки, стараясь и сам периодически проглотить кусочек лазаньи. Они так мило смотрятся, что мне приходится опустить взгляд в тарелку, чтобы не выдать свои чувства.

— Как продвигается работа над проектом? — наконец интересуется учитель у дочери.

— Медленно, — пожимает плечами Миллер. — Мы еще даже не придумали основную концепцию, но процесс пошел.

«Потому что слишком заняты другими вещами», — так и подмывает меня сказать.

— Ешь быстрее, — указывает вилкой дочь на тарелку парня.

Я вижу смущение в его глазах, но он послушно прибавляет скорость.

В этот момент я в точности понимаю ее план. Клара старается хорошо себя вести, надеясь, что, если она проведет праздник со мной, все будет прощено. Думает, если не вступать со мной в спор, то и я не буду возражать, если она захочет уйти из дома с Миллером после ужина.

Черта с два она с ним куда-нибудь пойдет. Ни за что.

Клара доедает свою порцию, встает и относит посуду на кухню. Вернувшись, она многозначительно смотрит на Миллера.

— Ты уже закончил?


С набитым ртом тот послушно отставляет тарелку, на которой еще полно лазаньи.

— Вы еще торт не попробовали, — говорю я, указывая на трехслойное шоколадное кондитерское изделие в центре стола.

Дочь пристально на меня смотрит. Просто пронзает взглядом. Затем выхватывает у Миллера вилку, вонзает ее в середину десерта и запихивает кусок в рот.

— Вкуснятина, — с сарказмом комментирует она. Потом швыряет прибор на стол и берет парня за руку. — Готов?

— И куда вы собрались?

— Посмотреть бейсбол, — отвечает Клара.

— Сегодня вечером нет никакой игры.

— Ты уверена, мама? — сухо интересуется она, склонив голову к плечу. — Ты даже не знала, что у меня сегодня день рождения.

— Конечно же, я знала. Просто была ненадолго выбита из колеи тем, что твой парень спал этой ночью в твоей постели.

— О, мы не спали, — неприятно ухмыляется дочь.

— Но мы спали, — бормочет Миллер из-за ее спины.

— Ты можешь идти. Попрощайся с Кларой. — Я смотрю на него.

— Подожди, я с тобой, — произносит именинница.

Адамс в нерешительности переводит взгляд с нее на меня. Я бы даже его пожалела, если бы не была так зла.

— Миллер, думаю, тебе действительно лучше уйти, — вклинивается Джонас.

— Если уж он должен покинуть дом, то и тебе пора. Ты здесь не живешь, — качает головой Клара, смотря на учителя.

Джонаса, кажется, тоже утомило ее поведение, как и меня.

— Клара, хватит.

— Не затыкай меня, ты мне не отец.

— И не пытаюсь им быть.

Я в ярости подскакиваю. Это зашло слишком далеко.

Миллер поворачивается и торопится к выходу, будто ощущая, что здесь скоро взорвется бомба, и не желая попасть под осколки.

Дочь медленно отступает в сторону двери.

— Сегодня мой день рождения. И я не согласна быть наказанной только на том основании, что прошлой ночью просто следовала твоему примеру. — С этими словами Клара скрывается за порогом, бросив напоследок: — Вернусь к отбою.

Я дергаюсь, чтобы догнать маленькую бунтарку, и уже огибаю стол, когда Джонас хватает меня за запястье.

— Пускай идет.

— Ты же не всерьез это предлагаешь? — Я гляжу на его руку.

Нежеланный советчик встает, вынуждая меня смотреть на него снизу вверх.

— Ты должна все ей рассказать, Морган.

— Нет.

— Ты теряешь контроль. Клара ненавидит тебя и винит за все происходящее.

— Ей всего шестнадцать. Переживет.

— Теперь уже семнадцать. Кроме того, что́, если она не переживет?

— Дочь была права. Тебе тоже следует уйти. — Я просто не в состоянии сейчас вести разговор на эту тему.

Джонас не возражает. Он собирает вещи Элайджи и покидает дом, даже не попрощавшись.

Мой взгляд падает на стол, на котором еще полно еды, в том числе практически идеально получившийся торт.

Я падаю на стул, хватаю вилку и отламываю от него кусок.