Свободная

Суд происходил в центральном здании суда многострадального города Морст. Совсем не далеко от ставшего знаменитым куба рабов. В судебный зал были допущены только непосредственные участники заседания. Кроме группы адвокатов защиты и обвинителей, на местах слушателей расположилось всего несколько десятков родственников тех, кто должен был выступать в качестве свидетелей. Особняком располагалась небольшая группа родственников обвиняемых. Они старались не осматриваться по сторонам, чтобы не встречаться глазами с остальными участниками. На верху полукруглой залы находился балкон, проход на который был надежно блокирован бойцами теней. Все участники заседания были предупреждены о присутствии их высочеств Вирта и Иллисианы, изъявивших желание лично присутствовать. Ведь в свидетелях должны были выступать личная подруга принцессы и ее брат. Они перед началом заседания прошли в отведенную для свидетелей комнату в сопровождении полной пятерки теней. И вообще, охрану суда на время заседаний сменили полностью.

Но малое количество зрителей было обманчиво. Наверно сторона защиты и была бы рада настоять на закрытом заседании. Но в данном случае это оказалась невозможным. Система видеонаблюдения в зале суда была переключена на внешние сети. И зрителей было не просто много. Экраны с изображением зала суда находились даже на городских площадях имперских городов. А на площади с развалинами рынка рабов, голографическая копия суда проецировалась прямо вовнутрь стеклянного куба. Так, что казалось, будто полупрозрачные портреты осужденных, изображенные на его гранях, парили над ним и сбирались наблюдать за самим процессом наряду с остальными.

С самого начала было понятно, что первый процесс станет одним из наиболее показательных. И ниэл Ингнейри, служивший в адвокатской конторе Арит, был этому несказанно рад. Контора числилась в числе десятка лучших в империи. А он, считался перспективным адвокатом, которому уже доверяли самостоятельные дела. Но спустя пять лет практики, хотелось уже больше, чем быть всего лишь перспективным. И этот процесс мог стать для него отправной точкой. Тем более, что он взялся за защиту самого безнадежного обвиняемого, от которого отказались все его коллеги.

Молодой человек мысленно перебирал варианты защиты, стараясь продумать последние штрихи своей задумки. Его непосредственный начальник, руководивший группой защиты, был полным идиотом. Как и те, кто вообще отказался от дела его подзащитного. Его не особенно интересовали их рассуждения, равно как и закон о предоставлении защиты даже таким преступникам как этот граф.

Пусть тех, кто не может заплатить, защищает государственный адвокат. А ему интересны именно такие вот безнадежные клиенты. И чем страшнее их преступления, тем дороже им обходятся услуги адвоката, его услуги. И чем скорее они выйдут на свободу после наказания, тем быстрее прибегут к нему снова. И будут платить еще больше чем в прошлый раз. Так что кроме прямой выгоды, у него был и дополнительный интерес в защите своего подопечного.

Увы, тут все получалось не просто. И завалить обвинение полностью не получится. Кто-то засветился на своих собственных видеозаписях. Кто-то пошел на сделку и признал свою вину. С такими работать было вредно для его целей. А вот граф совсем другое дело. Этот был осторожен. Ни на одной записи не засветился. Даже запись его голоса отсутствует. А то, что много эпизодов в принадлежащем ему замке, так он всего лишь хозяин, и не обязан знать все, что творят его гости. Ведь во дворце тоже нашли нечто подобное. И никто не тащит на суд императора. Да и управляющие проходят исключительно как свидетели.

По эпизодам во дворце вообще все строится только на показаниях двух детей. В других местах свидетелей больше, но это ведь в основном прислуга. Мнемосканирование сильный довод. Но, во-первых, результаты принудительного сканирования в суде можно легко оспорить. Другое дело добровольное. Но для этого нужно еще обладать навыками по взаимодействию с мнемиком. Во-вторых, даже слуги из замка не смогли показать, что видели, как их хозяин лично принимал участие в том, в чем обвиняют его гостей. Так что тут можно было бы все свести к укрывательству и всего-то к лишению свободы на несколько лет. А если бы еще не эти дети, то и вовсе к домашнему аресту. Жаль, что до этих двоих нельзя добраться. Купить их невозможно. Девчонка зарабатывает столько, что сама может купить кого угодно. А мальчишка ей в рот смотрит. Устранить их у тех, кто оплачивал его услуги, тоже не получилось. Нет, заказчиком он не был, и даже ничего не знал об этом естественно. Только обмолвился как-то, что если бы не эти двое, или хотя бы один из них, было бы легче. Но. Но в прессе были заметки о попытке отравления. Глупая кстати попытка. Эти двое живут в крыле принцессы. А там наверняка стоит защита. О короткой схватке во дворе какого-то городского особняка говорилось не в пример больше. И смаковались подробности захвата группы рядовых бойцов, уцелевших после покушения на принцессу, а теперь зачем-то прибывших в столицу. Он и не обратил бы на эту информацию внимания, но именно после нее получил краткое извещение, что выходов на детей заказчик не нашел. Значит, остается одно. Под контролем мнемиков свалить все на ложную память или внушенные воспоминания не получится. Придется дискредитировать самих свидетелей. И в первую очередь эту девчонку. Его коллеги по группе защиты совсем из ума выжили, если не собираются использовать этот шанс. Так что он начнет действовать сам. Слава Единому, защиту своего клиента каждый адвокат ведет лично. Другие ему только помогают и консультируют. То, что его действия будут противоречить линии всей группы, так что ж, когда он выиграет, уже будет поздно.

— Скажите, вы попали во дворец в качестве долговой рабыни. Можете пояснить свои обязанности? — Решился, наконец, пойти в атаку молодой адвокат.

— Я находилась под патронажем леди Ританы. По условиям аренды помещений, дворец предоставлял ей прислугу. В этом качестве меня и приобрели по ее заказу. — Тихо ответила девчонка. — В мои обязанности входило помогать ей на занятиях и после обучения.

— Чему именно она вас обучала? — Продолжал настаивать парень.

— У леди Ританы был специфический род деятельности. Она обучала молодых людей личным взаимоотношениям и хотела подготовить меня для прислуживания определенному человеку

— А вам известно для кого именно она вас готовила? — Адвокат даже дыхание затаил от такой удачи. В деле присутствовала очень скудная информация на этот счет. Но он навел некоторые справки и если выяснится, что девчонка готовилась именно для того, что он заподозрил, да еще под конкретного заказчика, это будет просто находка для него. Вон как замялась. Даже покраснела.

— Не понимаю, к чему эти вопросы? — Вмешался обвинитель. — Леди Ритана проходит по другим делам. И уже доказано, что к деятельности обвиняемых она имеет косвенное отношение.

— Тем не менее, специфическая подготовка рабыни могла повлиять на свидетеля. В частности, случайно несколько раз увидев моего подзащитного беседующего с леди Ританой, связать эти случаи с тем, что происходило позже.

— Вы хотите сказать, что свидетель выдумала все? В том числе и видеозаписи?

— Ни в коем случае! Но почему именно граф стал фигурантом по этим роликам. Девочка пострадала от деятельности сенти, и в этом нет сомнений. Но ее сломали, она получила психологическую травму и потрясение могло повлиять на ее отношение к людям, которых она видела рядом с виновниками. Вот эта сцена не могла пройти бесследно для психики ребенка.

Посередине зала на всеобщее обозрение высветилась знакомая Майе сценка, которая не раз обсуждалась на допросах. До сих пор, эта запись вообще не демонстрировалась в зале. И обвинение, и защита только ссылались на нее. В крайнем случае, демонстрировались отдельные кадры. Но всю целиком решил продемонстрировать именно этот молодой адвокат.



Иллис видела, как Майя вспыхнула и как-то потерянно сжалась, в ожидании реакции зала. А ролик, где ее подруга падает на колени перед невидимым оператором, продолжался и все не хотел заканчиваться.

— Сестренка, не смей. — Не сдержавшись, подала она голос. — Для желающих, можем попросить службу контроля. У них найдется парочка образцов в исправном состоянии. Пусть попробуют постоять, а там и комментарии можно послушать.

— Ну да, было бы неплохо, чтоб адвокат повторил свое выступление, стоя в них. — Раздался чей-то голос из зала. — Интересно, речь будет столь же длинной?

По залу прошел легкий шорох, сопровождаемый явно одобрительными смешками. Что заставило судью поспешно призвать всех к порядку. Майя тем временем расслабилась и снова выпрямилась, глядя прямо на него.

— И я что-то не поняла. — Не унималась Иллис. — Это обвинение Майи, что свидетель была мой личной рабыней или в том, что я не достойна такой сестрички?

— Ваше высочество, я вынужден напомнить вам о порядке в суде. — Все же решился сделать замечание судья. — Уверен, что уважаемый адвокат сейчас нам все объяснит.

Но выступление растерявшегося адвоката все же пришлось прервать из-за поднявшегося в зале ропота. И суду пришлось объявлять внеочередной перерыв.

Назначенный руководитель группы защиты возмущенно смотрел на своего молодого подчиненного. Тот, сбитый с толку провалом в зале, замер посередине комнаты под прицелом взглядов своих старших коллег.



— И как понимать вашу выходку, молодой человек? — Вопрошал руководитель. — Ваше поведение идет в разрез с заранее разработанной программой защиты.

— Можно узнать, чего вы прицепились к теме клиента этой Ританы?

— Но ведь ясно для чего ее готовили! — Парень снова вскинулся. — Если ее будущим клиентом должен был стать кто-то из высшей аристократии…

— Единый, да он вообще, о чем думает! — Простонал кто-то из старцев. — Расследованием занимаются тени. Если они этот вопрос не отразили в материалах, значит, есть на то веские причины. И это даже не дальние родственники императора. Эти сейчас на скамье подсудимых как раз. Леди Ритана еще когда была под следствием! А потом, по-тихому, исчезла из столицы без всякого суда?



— Я подумал, что дискредитация свидетеля в глазах суда будет более выгодной политикой. — Снова попытался объясниться стоящий перед руководителем группы.

— Бывшей рабыни, прошедшей все то, о чем говорится в материалах дела? Мастера Альтер, пользующегося вниманием всех аристократов столицы, что дружат с головой? Вы к ним не относитесь, причем в обоих случаях. В конце концов, боевой пары и личной подруги принцессы, которую та публично считает своей названной сестрой. Причем при явной поддержке императора? Молодой человек, вы идиот?

— Э-э, ваш тон оскорбителен для меня. И причем тут все вами сказанное? Если удастся доказать, что сказанное девчонкой есть плод ее фантазии…

— Точно идиот. — Простонал кто-то из устроившихся около стеночки.

— Не вызывает никаких сомнений. — Выдохнул руководитель, явно пытаясь сообразить, как это недоразумение вообще оказалось в его команде. — Молодой человек, вам известно такое понятие как полное добровольное мнемосканирование?


— Да, это метод мнемиков для получения информации. На добровольное сканирование идут редко. И он требует не только согласия, но полное содействие испытуемого. А для этого необходима определенная подготовка, которой обладают далеко не все даже из высшей аристократии. — Ингнейри счел возможным ответить подробно на чисто риторический, по его мнению, вопрос.

— Вы всерьез полагаете, что девчонка, выдержавшая мнемоблоки атакующего уровня, пережившая вместе с братом такие ужасы и выжившая после всего этого будет страдать по такому пустяку, как допуск в свою голову специалистов империи? Или может, вы предполагаете, что она после тесной работы с Индерским и его мозгоправами на протяжении минимум двух лет не обладает необходимыми навыками?

Саркастический тон начальника коробил молодого человека, но ответа на вопрос никто и не ждал.

— Ее брат, может быть, и поспорил бы, учитывая то, что с его головой делал ваш клиент. Но сестра с ее знаниями, опытом и волей согласится не задумываясь. И в ее навыках взаимодействия с сильнейшими мнемиками империи сомневаться не приходится. А уж по ее примеру и младший брат так же поступит. Можете не сомневаться

— Но в материалах дела сведений о результатах этой процедуры нет. — Попробовал спорить парень, начав покрываться холодным потом, от одной только мысли, что такая процедура действительно была проведена.

— Да потому их там нет, гениальный вы наш, что результаты такой процедуры защищаются специальным законом об охране личности. Да и нужны эти материалы только в процессе следствия, а никак не на суде. — Трагически возопил начальник. — Поэтому в материалах есть информация о самом факте проведения такой процедуры и то, исключительно вводной части. С которой, ВЫ, похоже, вообще не пожелали ознакомиться. А вот для получения результатов, а уж тем более деталей процедуры, нужен отдельный запрос. Причем исключительно в ознакомительных целях и индивидуально, чтобы снять заранее все возможные сомнения. Даже для публичного оповещения о самом факте проведения этой процедуры нужен веский предлог. А ВЫ, молодой человек, своей выходкой его предоставили. После перерыва, нам очень любезно и публично сообщат как о процедуре, так и о ее положительном результате. Иначе бы этих свидетелей тут не было.

— Гнать его надо. — Снова подал голос кто-то от стены. — Теперь вся разработка защиты тварям под хвост. Мало того, что показания этой девчонки и так принимались на веру. Если выяснится, что она еще и настаивала на этой процедуре, такие свидетельства даже в мелочах не получится отклонить. А Индерский не упустит такой игры.

— Да уж, молодой человек, мало того что вы подставили своего клиента. Сделать ему хуже все равно не получилось бы. Что, вы удивлены? Неужели вы всерьез считали, что можно выиграть дело графа? — Удивился начальник изменившемуся выражению лица провинившегося. — Граф вообще дожил до суда только потому, что в последний момент так решил этот мальчишка. Иначе никто из семьи императора даже пальцем бы не пошевелил, несмотря на все политические выгоды такого решения. Его величество с самого начала признал право мастера Альтер на личную месть. По сути, только по этой причине граф еще не лишен титула. Так вы всерьез захотели потягаться за это чудовище?

Молодой человек растерянно осмотрелся, но сочувствующих взглядов не встретил. Все его коллеги смотрели даже не с укором, а с откровенным возмущением.

— Своей выходкой вы похоронили и всех остальных наших подзащитных. Теперь уже проиграно даже то немногое, что можно было бы сделать для второстепенных фигурантов. Да кто вам нашептал еще и эту запись показывать? Чему вас вообще учили? Участие в этом ужасе сразу двух свидетелей обвинения! Да еще детей! Не удивлюсь, если сейчас господа обвинители кусают себе локти. Они-то решили не заставлять свидетелей еще раз переживать эту сцену, тем более что для обвинения это не нужно. Вы не просто отобрали у них работу, а выполнили ее виртуозно. Прокурору теперь осталось просто лапки сложить и помалкивать. Можно даже вздремнуть на заседании.

— Надо что-то решать. — Вздохнул кто-то. — Перерыв закачивается.

— Я не думаю, что теперь вы сможете в нашей конторе даже кофе подавать. Да и другие офисы вряд ли заинтересуются вашими услугами, молодой человек. В здании суда вам делать больше нечего. — Руководитель раздраженно отвернулся от собеседника. — Уважаемый Варленти, надеюсь, вы согласитесь представлять интересы этого безнадежного графа. Я помню, что вы не хотели участвовать в этом процессе иначе как консультантом, но сейчас у меня нет другого выхода.

— К сожалению и я ничего иного не могу предложить. — Убеленный сединами мужчина, сидевший несколько в стороне от основной группы, поморщился. — До конца этого заседания придется согласиться.



— Как руководитель, прошу уважаемый суд, свидетелей и ее высочество принять наши извинения за неподобающее поведение бывшего представителя со стороны защиты. — Речь произносилась ровным голосом, стараясь не выдать своих эмоций. — А так же принять к сведению, что адвокат Ингнейри больше не входит в группу защиты. Вместо него интересы графа Контрийского теперь представляет адвокат Варленти.

— Ваше заявление принимается. — Судья так же ответил без эмоций. Он в чем-то даже сочувствовал сейчас защите. — Надеюсь, все участники процесса понимают свою ответственность. Прошлое выступление могло спровоцировать беспорядки в зале суда и на улицах города. Ваше высочество, так же вынужден особо обратить на это ваше внимание.

Иллис вежливо наклонила голову.

— Принимаю и в свою очередь приношу свои извинения за свою несдержанность уважаемому суду и всем участникам процесса. Постараюсь такого больше не допустить.

В центр зала в этот момент выходил офицер службы дознания.

Адвокаты выслушали ожидаемое сообщение о том, что свидетели прошли процедуру полного добровольного мнемосканирования, согласно которому воспоминания брата и сестры признаны полностью достоверными.

Никто не пытался возразить против приобщения к делу оглашенной информации. Все равно это уже не имело значения.



Иллис покосилась на свободное кресло. Майя закачивала формальности в комнате свидетелей и должна была появиться в их ложе с минуту на минуту.

— Хотелось бы проследить за этим пареньком. — Повернулась она к Виттору.

— Поздно, хмыкнул тот.

— В смысле?

— Во время перерыва ему было велено покинуть здание суда. Так этот, не совсем умный, пошел к стоянке глайдеров прямиком через площадь. Его там и узнали.

— Там много народу?

— Пострадавшие, не включенные в процесс, их родственники, друзья первых и вторых, друзья друзей. В общем, праздные любопытные предпочли другие площади.

Заметив, как нахмурилась Иллис, Виттор поспешно поправился:

— Да ты не беспокойся, полиция успела его выхватить из толпы. Так что парень сейчас направляется в больницу с переломом носа.

— А ты откуда знаешь?

— Так наши ребята из класса своих наблюдателей к окнам подвесили.

Иллис с любопытством подняла глаза. Городская стража приняла решение не препятствовать самодельным летающим камерам в районе здания суда. Только установила дополнительную защиту на окнах. И сейчас рябь из многочисленных мелких и не очень летающих роботов-наблюдателей мельтешила в каждом окошке.

— Это те, что мы в школе делали? — Уточнила она, естественно не пытаясь вычислить поделки одноклассников.

— Ну да, на робототехнике. Запас времени у них небольшой конечно, так ребята по несколько штук сотворили.

— Вот не понимаю. Ведь тут целая система голографической съемки с прямой трансляцией. Полно аппаратов в продаже. Зачем эта кустарщина?

— Тебе и не надо понимать. Это будет своя, личная запись. Для кого-то в этом главная прелесть. — Пожал плечами Виттор и обернулся, приветствуя уставшую Майю.