Убежище 3/9
Часть 63 из 67 Информация о книге
– Ты чего бесишься? – прошептал Бессмертный, брезгливо размазывая по лицу брызги гномьей крови. – Достали! – мрачно сказал Лесной. – Башка трещит. А они орут, как резаные… Костяная пристально, не отрываясь, смотрела на Того. Нос ее побелел и совсем заострился, как у мертвой. – Ты хочешь сказать, что ты согласился на это? Ты ей пообещал череп Мальчика? А, Тот? Ты планировал это с самого начала? Еще до того, как мы взяли его сюда? – К сожалению, Мальчиком придется пожертвовать, – Тот не смотрел на Костяную, стараясь обращаться ко всему собранию. – Это необходимо. Вариант, который предлагает Люсифа, выгоден нам всем. Вот, слушайте. Она позволяет Мальчику сломать Иглу. Без всякой битвы. Взамен она получает его череп… – А зачем ей череп? – спросила Костяная. – Он нужен ей как амулет, дающий дополнительную силу и власть. Безграничную власть… – Ты хочешь дать ей безграничную власть?! – Не нужно перебивать, Костяная… Да, амулет дает Люси безграничную власть. И после того, как сломается Игла и настанет Конец Времен, этой власти ей хватит, чтобы сотворить новый мир. Пока она будет творить его, мы посидим в Убежище, которое сделает Мальчик. А потом, когда мир будет готов, она пустит нас туда. Она поклялась. И там мы будем свободны, как раньше… – И кто же там будет править: она или ты? – подал голос Лесной. – Она, – грустно сказал Тот. – Это моя жертва. Я отказываюсь от своей власти ради нашей свободы. * * * Вода в тарелке запузырилась и почернела. Тот выплеснул ее прямо на пол и тяжело вздохнул. – Вот так, девочка, – сказал он, потрепав по голове Спящую. – Вот такие дела. – Есть-то мы будем, или как? – со скучающим видом поинтересовался Лесной. – Будем, будем… Когда все гости придут. – А кого мы еще ждем? – спросила Спящая. – Еще двоих. Родителей Мальчика. IV КОНЕЦ ПУТЕШЕСТВИЯ Яркая, полная луна освещает лес. Рядом с луной – еще один шар. Ярко-красный. С синеватым, неровным, рваным окаймлением. Сам он не светит – лишь красиво мерцает в отблесках луны. Она стоит на тропинке и смотрит вверх – разглядывает лунные континенты и океаны. Она молодая, и стройная, и очень красивая. На ней легкое белое платье, облегающее фигуру. Он выходит из лесной чащи, весело машет рукой и направляется к ней. Он тоже совсем молодой. Идет пружинистой быстрой походкой. Он был таким лет пятнадцать назад. На нем узкие синие джинсы – а сверху ничего нет. Он останавливается в нескольких шагах от нее. Она смотрит на его широкие плечи, на выпирающие по-детски ключицы… На загорелые руки с красивыми длинными пальцами – быстрыми, хитрыми, ловкими. Она смотрит ему в лицо, в хищные серые глаза. Сморит на его смешной, с горбинкой, нос – который только кажется, что сломан, а на самом деле просто грузинский… Смотрит на ежик коротких темных волос и вспоминает, какие они жесткие на ощупь и как их неприятно гладить – будто гладишь щетку для обуви. Она смотрит, как он смотрит на нее. Он говорит: – Здравствуй, Мария. И она отвечает: – Здравствуй, Иосиф. Они смотрят друг на друга без обиды, без злобы. Долго смотрят – но не подходят ближе. Не хотят прикоснуться. – Я скучала по тебе, – ровным голосом произносит Мария. – И я скучал по тебе, – отвечает Иосиф. – Ну вот мы и встретились. – Да. Вот и встретились. Они улыбаются друг другу. Спокойно. Равнодушно. – Ты знаешь, – говорит он, помолчав, – тогда, давно, я даже хотел вернуться. – Зачем? – спрашивает она. Ей это безразлично. – Чтобы начать все сначала, – отвечает Иосиф. – Я бы не согласилась. – Я знаю. Нельзя давать второе начало тому, что уже однажды закончилось. Это все равно, что выкопать из земли… – Перестань. Это просто скучно. – Ты права. Это скучно. Теперь он тоже смотрит на луну – разглядывает лунные континенты и океаны. – Пора идти в Убежище, Иосиф. – Пора, – говорит он. И они уходят. V ПОМИНКИ Когда Мальчик открыл глаза, все уже собрались в Убежище Тридевятых. Все они были там – мама, и папа, и Спящая, Костяная, Лесной, Болотный, и все гномики, и все троллики, Трехголовый, Анчутка и другие Нечистые… И, конечно же, Тот Кто Рассказывает и Не Может Есть. Они сидели за накрытым столом. В углу, у стены, неподвижно лежал Бессмертный. Руки его были скрещены на груди. Остекленевшие глаза смотрели вверх – на толстый железный трос и пустые красные кресла. Он выглядел удовлетворенным и не таким усталым, как обычно. Он был мертв. – Ну, помянем Бессмертного, – трясущейся рукой Лесной поднял стопку с водкой; в другой руке он сжимал маринованный огурец. – Помянем, – кивнул Иосиф и поднял свою стопку. – Не чокаясь, – сказала Костяная. Все выпили. Потом закусили. Тот Кто Рассказывает и Не Может Есть завистливо покосился на салат-оливье в тарелке Марии. – А теперь помолчим, – сказал Тот Кто Рассказывает. – В смысле – минута молчания? – уточнил Лесной. – Нет, – ответил Тот. – Просто не о чем больше говорить. – И что же теперь будет? – спросил Мальчик. – Ничего не будет, – сказал Тот. – Теперь я просто поем. Все удивленно уставились на него. – А вы думали, я сейчас устрою вам Страшный Суд? – усмехнулся Тот. – Нет никакого Суда. По крайней мере, я его не придумывал. Все, что придумал я, закончилось. Мне нечего больше рассказывать. Ничего больше нет. Никого нет. – А мы? А как же мы? – запищали гномики. – И вас тоже нет. И нас. Все кончилось. Поэтому, Маш, будь добра, положи мне, пожалуйста, салат. – Но… как же Люси, – сказал Мальчик, – скажите, ее что, тоже нет?