Увидимся во вторник

Проверив еще раз телефон, не написал ли он, я перешла через улицу и направилась к юридической библиотеке. Добравшись до пешеходного перехода у студенческого клуба, я увидела Грейсона сквозь окно книжного магазина.

Он сидел с расстроенным видом напротив Анны и что-то говорил, в то время как она барабанила пальцами по клавиатуре. Прервавшись на полуслове, он откинулся на стуле и помахал кому-то, кого я не могла рассмотреть.

Несколько секунд спустя к нему подошла блондинка. Улыбнувшись, она села рядом с ним и, коснувшись его плеча, прошептала ему что-то на ухо. Она мало что успела сказать – он взял ее за запястье и убрал руку.

Я не очень хорошо читала по губам, но совершенно отчетливо смогла разобрать его раздраженное: «Не надо меня трогать. Ты же знаешь, что у меня есть девушка». Я засмеялась и набрала Анну, глядя, как она прикладывает телефон к уху.

– Шарлотта, привет! – воскликнула она. – Как дела?

– Все отлично, спасибо. Вы с Грейсоном?

– Да, – ответила она. – Подожди. – Она передала ему трубку и произнесла: – Это Шарлотта.

– Привет, – сказал он. – Сразу извиняюсь, если ты звонила или писала мне. Я в обед оставил телефон у Кайла в машине, а он все еще в центре.

– Уверена, что была веская причина. Ты не забыл про наше сегодняшнее свидание?

Он поник.

– Забыл… Извини, Шарлотта. Ты сейчас где?

– На другой стороне улицы.

Он выглянул в окно и, завершив вызов, вернул телефон Анне. Схватил куртку, вышел из кафе и направился ко мне.

– Мне очень жаль. – Он взял меня за талию. – Позволь мне загладить свою вину.

– Все в порядке. Не нужно.

– Нужно. – Он поцеловал меня в лоб. – У меня ощущение, что мы в последнее время мало видимся, а я не хочу, чтобы у тебя появлялись всякие мысли.

– Какие мысли?

– Что мы расстанемся, когда я попаду в лигу. Назови три вещи, которые я могу сделать на этой неделе, чтобы загладить свою вину сегодня.

Я улыбнулась.

– Можем устроить просмотр «Друзей» с пончиками и кофе.

– А можно выбрать что-нибудь менее болезненное?

– Не-а, – рассмеялась я. – Еще можешь мне попозировать в выходные. Да, и еще можешь сделать мне массаж, но только чтобы я была в одежде.

– А зачем тебе быть в одежде?

– Потому что каждый раз, когда ты делаешь массаж, а я без одежды, ты на середине переворачиваешь меня и трахаешь.

– Ну хорошо. – Он отпустил мою талию и взял меня за руку. – На этот раз я подожду, когда массаж закончится. Давай с него и начнем.





Шарлотта: тогда




Семь лет назад

Питтсбург



– Сиди смирно, – несколько дней спустя говорила я, направив на Грейсона кисть. – Я не могу закончить твой портрет, когда ты двигаешься.

– Я уже три часа смирно сижу.

– Нет, смирно ты сидишь всего час, – улыбнулась я. – Первые два часа ты отвечал на телефонные звонки.

– Учту. – Он подошел и поцеловал меня в щеку. – Я хочу, чтобы ты сегодня пошла со мной на совещание по маркетингу с Анной. Обещаю, как только вернемся, буду сидеть тут столько, сколько скажешь.

– Грейсон, ты же не можешь брать меня на каждую деловую встречу.


– Это означает отказ?

– Нет, я пойду. – Я убрала кисти в пенал. – Но, думаю, тебе нужно добавить новых людей в твое окружение, так как я не смогу с тобой ходить на все эти встречи, когда буду учиться в Стэнфорде.

– Сможешь, если я тебе куплю билеты на самолет. – Он поцеловал меня. – А еще, если захочешь, можешь полететь со мной в Нью-Йорк в выходные.

Не удержавшись, я рассмеялась. Грейсон уже в десятый раз просил меня полететь с ним в выходные в Нью-Йорк на тренировки. Так как команда Нью-Йорка получила на драфте право первого выбора и отчаянно нуждалась в защитнике, его первый сезон здесь был вопросом решенным.

– Ты там должен быть максимально сосредоточен, – сказала я. – Кстати, я тебе кое-что смастерила для твоего будущего дома.

Я вынула из-под кровати розовую коробочку и протянула ему.

– Снова пончики?

Я покачала головой:

– Нет. Открой.

Он развязал атласную ленту и снял крышку с коробки. Затем он вытащил оттуда коробку поменьше и разорвал розовую оберточную бумагу.

– Кофейные кружки. – Он провел пальцем по серо-голубым предложениям на задней части кружек и зачитал их вслух. Это была история развития наших отношений в цитатах – все от «Это ты Шарлотта Тейлор?» и «Ты мне так и не дала номер своего телефона» до «Мне кажется, что я в тебя влюбляюсь».

Спереди кружек стояли слова: «Да, я настолько хорош», напечатанные огромными буквами с небольшим черно-белым изображением, где он меня целует, за словом «хорош».

Он долгое время не произносил ни звука.

– Я знаю, что подарок простенький. – Внезапно я почувствовала, что у него подарок не вызвал столько восторга, как у меня. – Но раз уж у тебя с Кайлом нет нормальных кружек для кофе в квартире, и мы всегда используем красные стаканы, я подумала, что это была бы неплохая идея. Особенно сейчас, когда ты пьешь так же много кофе, как и я.

Он поставил коробку на комод и уставился на меня.

– Мог бы и сказать что-нибудь, – проговорила я. – Я сама нарисовала каждую букву, и мне понадобилось сделать двадцать эскизов, чтобы все вышло правильно.

Он все молчал.

– Ну и отлично, – скрестила я руки на груди. – Я провожу тебя в Нью-Йорк, возьму коробку пончиков и…

Он не дал мне договорить.

– Блин, Шарлотта, как же я тебя люблю.





Шарлотта: тогда




Семь лет назад

Питтсбург



Тема: Торжественный ужин.

Шарлотта,

мой вылет из Нью-Йорка задерживается, и я не успею на празднование Студента года.

Но я свою вину заглажу. (Точно заглажу. Поверь мне.)

Люблю тебя,

Грейсон.

P. S. Ты получила цветы?



Тема: Re: Торжественный ужин.

Грейсон,