Второй взгляд

— Вовсе не обязательно приносить мне что-нибудь, — заметила Руби.

В свои предыдущие посещения Росс делал ей маленькие подарки: букет пурпурного дербенника, сорванного по дороге, стопку иллюстрированных журналов, подобранных рядом с мусорными контейнерами. Эти небольшие подношения доставляли ей радость… и она могла сказать Мередит, что получила их от какой-нибудь благожелательной медсестры.

Развязав ленточку, Руби обнаружила в пакете колоду карт.

— В свое время я была чемпионкой по покеру, — сообщила она. — Когда я работала на фабрике, мы с другими девушками все перекуры напролет резались в карты.

— А я стал играть совсем недавно. Племянник научил.

Руби принялась тасовать карты, ее узловатые пальцы оказались неожиданно ловкими и проворными.

— Не бойтесь, я снизойду к вашей неопытности, — пообещала она. — Итак, сколько у нас в банке?

— Пожалуй, я еще не готов сразиться со столь опытным противником, — покачал головой Росс. — Может, в следующий раз наберусь смелости.

— Вижу, вы просто боитесь рискнуть деньгами.

— Честно говоря, у меня с собой сорок долларов — и это весь мой капитал, — промямлил Росс.

Руби, никак не отреагировав на это признание, продолжала тасовать карты.

— Играть в пятикарточный стад без денег — это полный абсурд, — изрекла она. — Конечно, мы можем сыграть в покер на раздевание. Но в этой несчастной больнице нас могут осудить за распущенность.

— Неужели нет игры, в которую можно играть без денег?

— А что тогда ставить на кон? Сексуальные услуги? Нет, милый мой, не на такую напали. Я девушка строгих правил!

Росс поймал ее взгляд:

— А что, если… если поставить на кон правду?

В комнате стало так тихо, что казалось, замер даже воздух. Руби отложила карты и сцепила дрожащие пальцы.

— Тогда мы оба окажемся в проигрыше, — вздохнула она.

— Руби! — взмолился Росс. — Прошу вас!

Она вперила в него долгий взгляд, вновь взяла колоду и принялась тасовать.

— И каковы же ставки?

— Если я проиграю, то вы сможете задать мне любой вопрос, и я скажу чистую правду, и ничего, кроме правды, — заявил Росс.

Руби кивнула в знак согласия и раздала каждому по две карты, одну рубашкой вверх, другую — вниз. Россу выпала десятка треф, ей — дама червей. Руби вскинула бровь, ожидая, что Росс повысит ставку.

— Два вопроса, — сказал Росс.

— Принимается, — кивнула Руби и перевернула карты, лежащие рубашкой вниз. У Росса оказалась двойка треф, у нее — бубновая дама.

— Вы победили, — заявил Росс.

— Кто бы в этом сомневался.

— Я готов ответить на три ваших вопроса, — поднял ставку Росс.

— Ставлю столько же, — бросила Руби и раздала еще по две карты.

На этот раз Россу выпали шестерка и туз треф, а Руби — два короля.

Махнув рукой, Руби сделала финальную ставку.

— Я расскажу вам все, что пожелаете, — пообещала она.

Росс кивнул. Они перевернули карты, лежавшие рубашками вверх. У Руби оказалась тройка червей, у Росса — трефовая двойка.

— Ну и кто в результате победил? — спросил Росс.

— Вы, — вздохнула Руби. — Ваш флеш бьет две мои пары.

— Несмотря на то, что у вас важные дяденьки в коронах? — уточнил Росс. — А у меня какая-то мелочь?

— Говорят же, вы победили. Новичкам всегда везет.


Руби смешала карты, и Росс заметил, как сильно дрожат ее руки.

— Итак, — произнесла она, вопросительно взглянув на него.

— Итак, — тихо повторил Росс.

Прибор, присоединенный к капельнице, запищал, сообщая, что раствор Рингера закончился. Через минуту в палату войдет медсестра, догадался Росс. К тому времени, как она закончит возиться с капельницей, вернутся Мередит и Люси.

— Завтра утром меня собираются выписать, — сообщила Руби.

— Значит, мне придется явиться к вам домой за своим выигрышем.

— Буду ждать, — усмехнулась Руби.

Росс встал и направился к дверям. В палату вошла медсестра.

— Росс! — окликнула Руби. — Спасибо за карты!

— Рад, что сумел угодить.

— Росс! — позвала она вновь.

Росс, уже взявшийся за ручку двери, повернулся.

— Я проиграла нарочно.

— Знаю, — улыбнулся Росс.



Шелби снилась кровь — потоки густой, как патока, крови текли по городским улицам. Телефонный звонок вырвал ее из сна.

— Черт, я совсем забыл, — раздался в трубке голос Росса. — У вас сейчас полдень, и ты спишь. Я в другом часовом поясе, поэтому все перепутал.

Шелби резко села, сбив простыни.

— Росс, где ты? Ты жив-здоров? Я думала, ты умер!

— Даже не собирался. Вообще, я сейчас в Мэриленде. — Росс, похоже, был искренне озадачен. — С чего ты взяла, что я умер?

— С чего я взяла? А записка, которую ты оставил?! Это же настоящее предсмертное письмо! Если учесть, что у тебя большой опыт по части самоубийств…

— Не знаю, почему моя веселая записка показалась тебе предсмертным письмом. Просто-напросто у меня не было времени с тобой попрощаться, и я оставил записку, чтобы ты не волновалась… А вышло в точности наоборот. — Шелби молчала, и Росс виновато добавил: — Хотя, конечно, у тебя были основания… воображать всякие ужасы. Скажи, Илай, случайно, не у тебя?

— Илай занят поисками твоего трупа, — процедила Шелби.

— Вот оно что. Тогда передай ему, пожалуйста, что я нашел Руби Уэбер.

Шелби потребовалось несколько секунд, чтобы отвлечься от недавних переживаний и вспомнить, кто такая Руби Уэбер.

— Служанку, которая работала у Пайков? И что она тебе рассказала?

— Пока ничего, — признался Росс.

— Когда ты вернешься?

— Не знаю.

Молчание повисло между ними, подобно туго натянутой нити.

— Но ты собираешься вернуться? — спросила Шелби.

Прежде чем он успел ответить, в трубке раздался голос оператора, сообщившего, что у Росса кончились деньги.

— Расскажи Илаю… — быстро проговорил он, и тут связь прервалась.

Шелби по-прежнему сжимала в ладони смолкнувшую трубку. За окнами сиял день, солнечные лучи пробивались даже сквозь плотные шторы. Шелби подошла к окну, раздвинула их и впустила в комнату потоки света.

Брат не сказал, что собирается вернуться. Но и отрицать этого он тоже не стал.



Росс стоял на крыльце дома, где жила Руби. Он позвонил, сунул руки в карманы и обнаружил, что они полны лепестков роз.

— Знаю, ты рядом, — произнес он. — Я тоже волнуюсь.