Зависимая

– В аду. Я об этом позаботился, – лицо его осветила коварная улыбка. – Девил дал мне свободу, пусть и привязал к себе. Он вытащил меня из психушки и позволил поквитаться со своими врагами. О, какие это были дни… Я до сих пор помню их крики, их мольбу о пощаде и их молитвы к Богу.

Все в его словах говорило о насилии и удовольствии. Истинном удовольствии, которое он получил, убивая их. И она понимала, что смерть этих людей не была быстрой. Дрожь пробежала по ее телу. Нет, это был не страх. Она не боялась за свою жизнь и благополучие. Но то, что она услышала, невозможно было принять спокойно.

– Как ты попал туда? – тихо спросила она.

– Меня признали психически больным. И это был лучший вариант.

– И каким же был второй?

– Смертная казнь за особо тяжкое убийство второй степени.

Она сглотнула.

– И это только то, что они смогли раскрыть, – он победно усмехнулся, наслаждаясь каждой подробностью, которую открывал ей. – Ну что? Ты все еще хочешь меня изменить? Ты же не до такой степени наивная, да?

– Я не собираюсь никого изменять, – гордо произнесла Алекс.

– По глазам вижу, что собираешься, – снова засмеялся он.

– А тебя это так забавляет!

– Конечно. Мне нравится твоя упертость. И если бы мог, я бы проверил ее на деле.

– Но ты не можешь, – громко прозвучало это утверждение, и Алекс резко повернулась, увидев такие родные глаза.

– Девил, – облегченно кивнул Хангер. – Наконец-то.

– Неужели мой Ангел доставил тебе столько хлопот? – с издевкой спросил Девил, при этом не отводя от нее взгляда.

– Она была сущим ангелом, чего и следовало ожидать. Никакого развлечения, – произнес он и рассмеялся каламбуру в своих словах. – И ты знаешь, как на меня действуют запреты и ограничения.

– Черт возьми, если бы я знал, что ты будешь ворчать, как старушка, отправился бы сначала в бар, – Канквер только что вошел в комнату и, обойдя Девила, плюхнулся в кресло. Верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты, и он выглядел очень уставшим.

– Побудь ты нянькой, а после высказывайся, – сердито ответил Хангер, но тут же смягчил ответ своей привычной улыбкой. – Как улов?

– Крупная рыбка так и не попалась, – разочарованно произнес Вар, садясь напротив Канквера на диван.

– И даже ни намека на нее?

– Одно молчание.

– Нужно было меня с собой взять. Ведь первоначально Дьявол поставил мне эту задачу, – снова сердитые нотки в голосе.

– Крошка, что ты сделала с Хангером? Он прямо бешеный, – спросил Канквер у девушки, но та словно приросла к месту.

Ее глаза поглощали каждую черточку, каждую деталь внешности Девила. Она отметила уставший взгляд и пятнышко крови на рукаве. Его идеально уложенные волосы сейчас выглядели небрежно растрепанными. После чего она перевела взгляд на мужчин и отметила такие же признаки непростых дней и у них.

– Ангел, – тихо позвал он. И она снова посмотрела на него. – Когда же ты поприветствуешь меня должным образом?

Это был словно толчок, как будто только этого она и ждала. Алекс сразу же бросилась в его объятия, беря его лицо в руки и покрывая поцелуями. Но он остановил ее безумные движения, нежно взяв за подбородок, и крепко, со всей страстью поцеловал ее.

– Если бы я знал, что меня будут так встречать, вернулся бы раньше, – прошептал он около ее губ.

– Все, с меня довольно этого шоу, я и так намучился за эти дни, – устало произнес Хангер, при этом с ухмылкой смотря на целующуюся парочку.

Он медленно направился к выходу и уже прошел мимо них, когда услышал слова Девила:

– Только без последствий. Сейчас нет времени убирать после тебя.

– Как скажешь, Девил, – хмыкнул мужчина.

– Каких последствий? – спросила Алекс, находясь еще в тумане от его поцелуев.

– Трупов, конечно. Нам сейчас не нужно лишнее внимание, – с твердостью ответил Девил, внимательно наблюдая за ее лицом.

Но его слова не стали чем-то новым, пугающим и наводящим страх. Ведь она и так догадывалась, о чем они говорят, просто вопрос слетел с губ прежде, чем она поняла, каким бессмысленным он был. Девил выгнул бровь в удивлении, когда не заметил на ее лице уже привычных признаков страха. Его пальцы мягко сжали ее подбородок. Но Алекс не нужно было заставлять, она сама подалась навстречу его взгляду, утонув в этих бездонно-темных глазах. Ей казалось, что вторых таких в природе нет. Они были идеальны в своей пронзающей глубине. Но прошло мгновение, и Девил отвел взгляд, притянув ее к себе и слегка поцеловав в лоб.

– И что же с тобой сделал Хангер, что ты стала так спокойно реагировать? – серьезно спросил он.

– Ничего, – прошептала она, сильнее прижавшись к его рубашке и вдыхая его аромат. Мужской, пряный, с запахом пота и дорогой туалетной воды. В нем были сила и грубость, мужественность и настойчивость. – Мы просто разговаривали.

При этих словах Канквер резко открыл глаза, поднял голову со спинки и быстро принял сидячее положение.

– Хангер? Разговаривал? – недоверчиво спросил он, и Алекс повернулась в руках Девила, чтобы посмотреть на него.


– Да.

– Наверное, вешал ей лапшу на уши, – произнес Вар.

– Так Девил не забирал его из психушки? – переспросила она, не веря, что такое можно было придумать.

– Да, я забрал его оттуда, – ответил Девил, видя, что оба мужчины уставились на нее в неверии и молчат.

Алекс облегченно вздохнула после слов Девила, признавая, что вместо того, чтобы обрадоваться, что все слова Хангера – выдумка, она расстроилась оттого, что ей солгали.

– Черт возьми, что ты сделала с нашим психом? – вскрикнул Канквер.

– Да, он никогда не отличался разговорчивостью, а уж тем более о том времени, – Вар смотрел на нее восхищенно, хотя в глазах еще присутствовала некая настороженность. – Сначала Дьявол, потом Даян, Канквер и Хангер. Теперь мне стоит опасаться?

– Ты говоришь так, словно я ведьма и их приворожила. Но, по-моему, единственные, кто здесь играется с потусторонними силами, это вы!

– Мафия – это большая секта, в которой люди поклоняются главе, как богу. У нас это Дьявол. Что может быть страшнее? – пояснил Канквер.

– На этом принципе я построил свою власть. Нет ни одного человека в теневом мире, который не знает о Дьяволе и его всадниках Апокалипсиса. Если одного из них послали за тобой, значит, ты уже мертвец, и неважно, что пока еще дышишь. Поэтому я дал им такие имена, из-за которых их слава будет идти впереди них.

– Достаточно. Я так устала от метафор и сравнений с Дьяволом и всякой нечистью. Я скучала, Девил, – серьезно произнесла Алекс, подняв голову и посмотрев ему в глаза. Эти слова дались ей не так уж легко, но она подошла к той черте, когда просто невозможно их удержать в себе.

По его виду можно было понять, что он удивлен. И не только слова стали тому причиной. Эта интонация… Хрипота и серьезность, осмысленность и глубина. Он легко взял ее за подбородок, проникая через глаза внутрь ее души, удостоверяясь, что это правда.

– Впервые я так стремился домой, – просто ответил он ей, давая понять, как важно для него ее признание.

Она прижалась к нему, потонув в его объятиях, ощущая тепло и уют. Связь между ними окрепла, выросла еще на пару ступеней. Это пугало, но в то же время в ее душе царила радость с легким намеком на счастье. Неизвестно, что сулит ей это навязанное будущее, но сейчас оно уже не казалось ей таким ужасным. Девушка улыбалась, слушая рассуждения Канквера и Вара об удивительных изменениях в поведении Хангера. Она чувствовала тепло и легкую дрожь от прикосновения Девила. А он нежно целовал ее в шею, не забывая при этом вставлять свое слово в разговор мужчин. Этот миг был диковинкой. Зарождением чего-то нового. Ведь не только для Девила поменялось значение этого привычного слова – «дом». Впервые с того момента, как она оказалась здесь, Алекс хотелось произнести его. И она тихо прошептала, когда он в очередной раз наклонился к ее уху, легко прикусывая мочку:

– Как я рада, что ты наконец дома.

И в ответ она ощутила его горячее дыхание. Девил крепче прижал девушку к своему телу, давая почувствовать через ткань силу своего желания. Он сжал ее руку и, не говоря ни слова, повел наверх. Мужчины не обратили внимания на их уход, не придавая этому особого значения, считая вполне обыденной вещью хозяину и хозяйке дома вечером уйти в свою спальню.





Глава 17. Гром в раю




Я стала рабыней своей зависимости, а моей зависимостью был ты. Стремясь удовлетворить твои желания и увидеть удовольствие в твоих глазах, я превратилась в ту, которую ты хотел видеть, когда я впервые переступила порог этого дома. Я стала его хозяйкой. Хозяйкой и пленницей одновременно.



После возвращения Девила дни стали идти размеренно, меняя друг друга. Он больше не пропадал надолго, хотя это не значило, что он стал меньше времени уделять своему «бизнесу». Его рабочее время не было четко разбито на утреннее или вечернее, но ночь Девил старался отдать ей. И пусть у него бывали встречи, которые проходили только после заката, Алекс пыталась не обращать на это внимания. Незаметно для себя она стала неотъемлемой частью жизни обитателей этого дома, и ей понравился новый статус.

Постепенно служанки стали обращаться к ней за советами по управлению домом, и она с радостью схватилась за эти заботы, вливаясь в упорядоченное течение жизни мужчин. Она изучила привычки каждого из них, их вкусы и повадки. Даже могла узнать их по шагам.

И в один прекрасный день она поняла, что на самом деле эти неординарные мужчины, которые, казалось, жили в хаосе, соблюдали определенный режим, которому она сама стала подчиняться. Вставая с утра и спускаясь на кухню, Алекс знала, что все обитатели дома уже проснулись. Девил, как всегда, начинал день с тренировок, аперитивом которых часто становился секс с ней. При этом он всегда повторял, что лучшего средства для поддержания формы и быть не может, и его задорность, скрытая за властностью и доминированием, стала еще одним сюрпризом для девушки. Как оказалось, ему очень нравилось дразнить ее. А однажды он сказал такое, что заставило и так уже покоренное сердце Алекс сдаться вновь. Ему лишь стоило тихо, смотря ей в глаза, произнести:

– Спасибо за то, что я могу быть таким рядом с тобой.

Ее слезы были ему ответом. Рядом с этим мужчиной она открыла новые краски. Она сходила с ума от его прикосновений, впитывала в себя его запах, замерзала без тепла его тела. Она жила им. И даже во сне его влияние распространялось на нее. Это было сумасшествие. Это была любовь в самом ее темном проявлении. Раньше она никогда не понимала тех людей, которые обманывали, шли на преступление, убивали, говоря, что это все ради любви. Но сейчас Алекс задавалась вопросом, не чувствует ли она того же, и, страшась этих мыслей, качала головой, надеясь, что никогда не узнает ответ.

Вместе с Девилом в зале можно было найти Даяна и Уолтера. Пока Дьявол и его всадник проводили спарринг по дзюдо, Уолт ознакомлял их с текущим распорядком дня. Вар при любой погоде находился в саду в состоянии полного покоя – он занимался медитацией, которая была ключом к успеху в его страстном увлечении холодным оружием. Алекс восхищалась его стойкостью и силой духа: неважно, идет ли дождь, холодно ли на улице – ничто не мешало ему в эти минуты. Однажды, проходя мимо нее после упражнений, Вар сказал: «Чтобы попасть острием в ту точку, которую ты выбираешь, нужно уметь сконцентрироваться на ней, и ничто не должно отвлекать тебя от нее, даже взрыв бомбы рядом». Его слова удивили девушку, но в то же время она стала больше понимать этого мужчину.

Хангер редко ночевал в доме, но к завтраку возвращался. От него несло алкоголем и сексом, и Алекс старалась игнорировать пятна крови на его рубашке, понимая, что они принадлежат не ему. Не раз девушка слышала, как Девил спорил с ним в своем кабинете, но специально не обращала внимания, пытаясь отстраниться от этого. Таковы были новые правила, рамки ее жизни, которые она смогла принять. И в немом согласии мужчины тоже приняли их, создавая для нее ту сферу обитания, где они оставались собой, при этом стараясь умалчивать об ужасных аспектах своей жизни, а она в ответ, зная об этих аспектах, делала вид, что ее это не касается. Действовал принцип «Работа остается на работе».

Канквер же управлялся с собаками, и девушка любила помогать ему в заботе о животных. Шакс стал ее любимцем. Но она еще не могла находиться на его дрессировках, хотя и заставляла себя. Ей было тяжело видеть ее ласкового друга диким и безумным, но он напоминал ей о Девиле.

Любя Девила всем сердцем, она старалась стать той, которая ему нужна. Но все же оставалась часть ее, которая не могла принять его образ жизни. В свободную минуту ее часто посещал вопрос: где он и чем занят? И тогда воображение рисовало все, что она видела в фильмах о мафии: пытки над жертвами, кровь, убийства. Это пугало. Стараясь определить степень страха, что она пережила после встречи с Девилом, она разложила его на категории и поняла, что познала каждую из них. Страх за свою жизнь, страх пыток, насилия и боли, страх потери и страх пустоты. Но то, что иногда появлялось из глубины ее души, было другим: страх, который вмещал в себя ужас и панику. Он появлялся без причины, начинаясь с давления и заканчиваясь нехваткой воздуха. Она задыхалась, голова кружилась, а глаза застилала расплывчатая пелена, и, казалось, мир исчезал.

Это явление не было постоянным, но накатывало неожиданно. Словно было предупреждающим сигналом, как если бы ее сознание хотело удержать ее от чего-то. Как она справлялась с этим? А никак. Пряталась от всех в укромном месте, старалась медленно дышать и считала до десяти. Через пару минут приступ проходил, и Алекс забывала о нем до следующего раза.

Она понимала, что, прячась, поступает глупо. Возможно, Девил помог бы ей решить эту проблему, но Алекс была не в силах перебороть себя. Как она могла рассказать ему о страхе, если до сих пор не призналась в своих чувствах? Каждый раз, в момент высшего наслаждения, эта фраза готова была сорваться с губ, но она так ни разу и не смогла ее произнести. А он становился все яростней в порыве своей страсти, словно чувствовал, что она находилась на краю пропасти, и пытался заставить ее упасть. Но, даже отдаваясь ему полностью физически и желая так же отдаться духовно, она продолжала молчать и лишь беззвучно выдыхать эти слова.

Девушка знала, что возврата нет. Она полностью и бесповоротно сошла с ума. Найдя в этом мире свой неповторимый наркотик, Алекс понимала, что уже не сможет уйти, вытерпеть ломку разлуки, ведь она уже почувствовала, на что это будет похоже. Да и отпустит ли он ее, когда ей не разрешается покинуть даже территорию?

Нет, их отношения точно изменились после его возвращения. Сейчас в них сквозила нежность. Она была в его взгляде, в его прикосновениях, в его улыбке. И пусть он оставался таким же властным и темным, но невидимую грань они уже переступили. Незаметно для себя она стала доверять ему. Но и это доверие выходило за принятые рамки. Они строили что-то новое, такие отношения, которые одни бы назвали безумием, другие бы презирали, а третьи бы совсем не поняли. Даже прежняя она не смогла бы понять саму возможность такой любви. Никогда. Она бы первая назвала эту девушку сумасшедшей, самоубийцей без капли гордости и достоинства, упавшей на самое дно. Думала ли она так о себе сейчас? Нет. Чувство, что бурлило в ее крови, перечеркивало все принципы и понятия морали. Возможно, поэтому она не могла произнести эти три слова – ведь это не было любовью в ее традиционном понимании. Это была зависимость. Когда он становится твоим кислородом, жизненно необходимым и единственным в своем роде. Поэтому неудивительно, что она с каждым днем вливалась в его жизнь, ведь ей хотелось стать такой же единственной и для него. Быть незаменимой, выделяться из той толпы женщин, что прошли через его постель и остались тенями.

Эта мысль снова принесла укол ревности. Она посмотрела на журнал, который лежал на тумбочке. На первой полосе красовался Девил в обнимку с пышногрудой блондинкой, а яркая надпись будоражила душу: «Новая пассия магната Девила Собера. Сможет ли она получить заветное кольцо?» Девушка перевела взгляд на спящего Девила, зная, что он не проснулся, когда она вставала, лишь потому, что он больше не боялся, что она попытается убежать. Ее свобода в доме стала полной. Любой уголок, любая комната, любое желание. Но волшебная жизнь была окутана колючим забором, за который ей нельзя было даже выглянуть. И это угнетало и бесило, ведь в то время, пока она томилась в ожидании встречи, он проводил вечера с другими женщинами. А у нее даже не было права рассердиться. Сегодня, когда она попыталась спросить о фото на обложке, он отмахнулся и утащил ее в постель. И это лишь сильнее ранило ее. Его поступок давал ей понять, что она никто в его жизни. Ее роль была проста: днем – экономка, ночью – любовница. Он с радостью забирал ее душу, но отдавал взамен лишь страсть, создавая для нее иллюзию значимости.

Алекс стояла и смотрела в окно, за которым бушевал ливень, олицетворяя состояние ее души. Покрывало не спасало от внутреннего холода, от безысходности и пустоты. Казалось, она стала оболочкой, в которой жили миллионы противоречий. Она любила и ненавидела, жаждала и пыталась притупить эту жажду, открывала себе правду и снова пыталась обмануться, радовалась всему, что он мог дать ей, но желала намного больше, боялась и шла навстречу своему страху. Кто она? Девушка, которая полюбила своего палача вопреки всему. Это чувство просто восстало в ней, пленяя крепче, чем самые мощные цепи.