Стихотворения. Поэмы. Пьесы

1929
  
УРОЖАЙНЫЙ МАРШ
 
 
 
Добьемся урожая мы —
 
втройне,
 
земля,
 
рожай!
 
Пожалте,
 
уважаемый
 
товарищ урожай!
 
Чтоб даром не потели мы
 
по одному,
 
по два —
 
колхозами,
 
артелями
 
объединись, братва.
 
Земля у нас хорошая,
 
землица неплоха,
 
да надобно
 
под рожь ее
 
заранее вспахать.
 
Чем жить, зубами щелкая
 
в голодные года,
 
с проклятою
 
с трехполкою
 
покончим навсегда.
 
Вредителю мы
 
начисто
 
готовим карачун.
 
Сметем с полей
 
кулачество,
 
сорняк
 
и саранчу.
 
Разроем складов завали.
 
От всех
 
ответа ждем, —
 
чтоб тракторы
 
не ржавели
 
впустую под дождем.
 
Поля
 
пройдут науку
 
под ветром-игруном…
 
Даешь
 
на дружбу руку,
 
товарищ агроном!
 
Земля
 
не хочет более
 
терпеть
 
плохой уход, —
 
готовься,
 
комсомолия,
 
в передовой поход.
 
Кончай
 
с деревней серенькой,
 
вставай,
 
который сер!
 
Вперегонки
 
с Америкой
 
иди, СССР!
 
Добьемся урожая мы —
 
втройне,
 
земля,
 
рожай!
 
Пожалте,
 
уважаемый
 
товарищ урожай!
 
 
1929
  
ДУША ОБЩЕСТВА
 
 
 
Из года в год
 
легенда тянется —
 
легенда
 
тянется
 
из века в век:
 
что человек, мол,
 
который пьяница, —
 
разувлекательнейший человек.
 
Сквозь призму водки,
 
мол,
 
все — красотки…
 
Любая
 
гадина —
 
распривлекательна.
 
У машины
 
общества
 
поразвинтились гайки —
 
люди
 
лижут
 
довоенного лютей.
 
Скольким
 
заменили
 
водочные спайки
 
все
 
другие
 
способы
 
общения людей?!
 
Если
 
муж
 
жену
 
истаскивает за волосы —
 
понимай, мол,
 
я
 
в семействе барин! —
 
это значит,
 
водки нализался
 
этот
 
милый,
 
увлекательнейший парень.
 
Если
 
парень
 
в сногсшибательнейшем раже
 
доставляет
 
скорой помощи
 
калек —
 
ясно мне,
 
что пивом взбудоражен
 
этот
 
милый,
 
увлекательнейший человек.
 
Если
 
парень,
 
запустивши лапу в кассу,
 
удостаивает
 
сам себя
 
и премий и наград —
 
значит,
 
был привержен
 
не к воде и квасу
 
Этот
 
милый,
 
увлекательнейший казнокрад.
 
И преступления
 
всех систем,
 
и хрип хулигана,
 
и пятна быта
 
сегодня
 
измеришь
 
только тем —
 
сколько
 
пива
 
и водки напито.
 
Про пьяниц
 
много
 
пропето разного, —
 
из пьяных пений
 
запомни только:
 
беги от ада
 
от заразного,
 
тащи
 
из яда
 
алкоголика.
 
 
1929
   
КАНДИДАТ ИЗ ПАРТИИ
 
 
 
Сколько их?
 
Числа им нету.
 
Пяля блузы,
 
пяля френчи,
 
завели по кабинету
 
и несут
 
повинность эту
 
сквозь заученные речи.
 
Весь
 
в партийных причиндалах,
 
ноздри вздернул —
 
крыши выше…
 
Есть бумажки —
 
прочитал их,
 
нет бумажек —
 
сам напишет.
 
Все
 
у этаких
 
в порядке,
 
нe язык,
 
а маслобой…
 
Служит
 
и играет в прятки
 
с партией,
 
с самим собой.
 
С классом связь?
 
Какой уж класс там!
 
Классу он —
 
одна помеха.
 
Стал
 
стотысячным балластом.
 
Ни пройти с ним,
 
ни проехать.
 
Вышел
 
из бойцов
 
с годами
 
в лакированные душки…
 
День пройдет —
 
знакомой даме
 
хвост
 
накрутит по вертушке.
 
 
 
Освободиться бы
 
от ихней братии,
 
удобней будет
 
и им
 
и партии.
 
 
1929
  
ВОНЗАЙ САМОКРИТИКУ!
 
 
 
Наш труд
 
сверкает на «Гиганте»,
 
сухую степь
 
хлебами радуя.
 
Наш труд
 
блестит.
 
Куда ни гляньте,
 
встает
 
фабричною оградою.
 
Но от пятна
 
и солнца блеск
 
не смог
 
застраховаться, —
 
то ляпнет
 
нам
 
пятно
 
Смоленск,
 
то ляпнут
 
астраханцы.
 
Болезнь такая
 
глубока,
 
не жди,
 
газеты пока
 
статейным
 
гноем вытекут, —
 
ножом хирурга
 
в бока
 
вонзай самокритику!
 
Не на год,
 
не для видика
 
такая
 
критика.
 
Не нам
 
критиковать крича
 
для спорта
 
горластого,
 
нет,
 
наша критика —
 
рычаг
 
и жизни
 
и хозяйства.
 
Страна Советов,
 
чисть себя —
 
нутро и тело,
 
чтоб, чистотой
 
своей
 
блестя,
 
республика глядела.
 
Чтоб не шатать
 
левей,
 
правей
 
домину коммунизма,
 
шатающихся
 
проверь
 
своим
 
рабочим низом.
 
Где дурь,
 
где белых западня,
 
где зава
 
окружит родня —
 
вытравливай
 
от дня до дня
 
то ласкою,
 
то плетью,
 
чтоб быстро бы
 
страну
 
поднять,
 
идя
 
по пятилетью.
 
Нам
 
критика
 
из года в год
 
нужна,
 
запомните,
 
как человеку —
 
кислород,
 
как чистый воздух —
 
комнате.