I need a doctor (СИ)

Кирк умолк на мгновение, остановив свой бездумный шаг, внимательный взгляд скользнул по моей спине, обжигая кожу где-то между лопаток, и я, судорожно вздохнув, подняла лицо вверх, крепко зажмурившись и пытаясь справиться с бурлящей в груди бурей. Собственная слабость, ставшая объектом внимания мужчин, казалась мне позорной, я старалась взять себя в руки и вернуться к своим обязанностям, вспомнить, что я боевой офицер, а не сопливая девчонка, но предательскую дрожь унять не получалось, как бы сильно я ни сжимала пальцы в кулак.
 — Она… хреново, если честно, — неуверенно признался капитан, словно бы боясь спросить о моем самочувствии у меня самой. — Нет, я не говорю о ране, она… Слушай, Боунс, давай я просто приведу Аллен к тебе и вы сами разберетесь, ладно? Нам нет смысла задерживаться здесь, так что…
Голос Джима зазвучал совсем тихо, когда капитан бросил в микрофон еще несколько неразборчивых фраз, со стороны Спока послышалась какая-то невнятная возня и тихое восклицание, и я, словно очнувшись от долгого сна, несколько раз моргнула. Ледяной холод сковал каждую клеточку тела, хищная темнота бросилась в лицо, а тело, лежащее на моих коленях, обрело свой вес, и я только в этот момент поняла, как же сильно замерзла. Боль, сверлящая левый бок, причиняла дискомфорт, сведенные судорогой пальцы почти не двигались, а с пересохших, искусанных в кровь губ сорвался хриплый вздох, когда горячие ладони крепко сжались на моих плечах.
 — Тея, пойдем, — тихий шепот Кирка защекотал ухо, помутневший взгляд рассеянно скользнул по встревоженному лицу капитана, попавшему в луч моего фонарика, и я неосознанно мотнула головой, возвращаясь в реальный мир. Заледеневшие пальцы опять коснулись острых высоких скул, отбросив с бледного лица рыжие пряди. — Ты… уже ничем не поможешь ему.
 — Мы должны забрать его с этого корабля, Джим, — севшим, отчаянно ломающимся голосом проговорила я, и захрипела, почувствовав, как моментально запершило в горле. — Его нельзя так здесь оставлять, никого из них нельзя, ведь…
 — Мы заберем их, слышишь? — пообещал капитан, серьезно глядя мне в глаза. — Мы доставим всех членов экипажа «Фаррауга» домой, поверь мне. Но сейчас тебя нужно вернуть на «Энтерпрайз», обработать твою рану и дать тебе отдохнуть. У тебя шок, тебе нужно прийти в себя, иначе наш добрый доктор МакКой оторвет мне голову.
 — И сам же ее и пришьет обратно, — неловко повела я плечами, вызвав у мужчины мимолетную улыбку, а после, осторожно уложив голову Уильяма на холодный металлический пол и напоследок любовно погладив друга по щеке, с шумным вздохом поднялась на ноги. Кирк удержал меня, не дав упасть, встревожено взглянул на раненый бок, словно убеждаясь в том, что все не так страшно, как могло показаться на первый взгляд, а после ласково, как-то по-отечески погладил меня руке, сжимая замерзшие пальцы в своих. — Пойдем, тебе совсем нечего здесь делать.
 — Капитан, мы кое-что нашли, — неожиданное появление Спока заставило вздрогнуть, и я, по-прежнему находясь в руках Джима, оглянулась на подошедшего вулканца. Почти сливающийся с сумраком инженерного отсека старпом внимательно рассматривал слабо подсвечивающийся падд, где-то за плечом мужчины маячил хмурый Майкл, а суровый взгляд коммандера, метнувшийся к нам, подсказал мне, что ничего хорошего мы не услышим.
 — Выяснили, что с ядром? — уточнил Кирк, сведя брови к переносице и как-то неуловимо потемнев лицом.
 — Что-то вывело его из строя, нарушив процесс синтеза дайтерия, в результате чего системы корабля, включая и систему жизнеобеспечения, перестали функционировать, — отчитался Спок, говоря при этом так спокойно, словно читал лекцию в Академии, и от ровного тона по телу пробежались мурашки.
 — Разве в таком случае не должны были активироваться резервные системы? — неуверенно спросила я, за уши притягивая общие знания, вложенные в голову преподавателями. — Когда на «Фаррауге» все полетело к чертям, у них должно было быть еще минут двадцать, чтобы члены экипажа успели добраться до шаттлов и спасательных капсул, все не могло ведь просто отключиться… в одночасье. Это работает не так.
 
Взгляд невольно вновь метнулся к мертвому телу, лежащему у моих ног, и я, не в силах вытерпеть сковавшей грудь боли, мешающей мне сделать вздох, отвернулась, пытаясь смотреть куда угодно, но только не на Уильяма.
 — Лейтенант Пейтон просканировал несколько случайно выбранных шаттлов, — ответил на мой вопрос Спок, и приблизившийся к нам Майкл, с дрожью осматривающийся по сторонам, только кивнул, даже не поворачивая к нам головы. — Результаты показали, что все они повреждены, вполне возможно, мощным электрическим импульсом, однако точнее смогут сказать техники после тщательного изучения. Досадно в этом признаваться, однако я не могу назвать причину, по которой случилась поломка. Ни одно из известных мне орудий, способных на нанесение подобных повреждений, не действует со столь огромной поражающей силой, не оставляя при этом никаких следов на самом корабле.
 — А как же повреждения гондолы? — влез в разговор Майкл, кажется, всерьез этим заинтересовавшись. Задумчивое лицо лейтенанта службы безопасности посмурнело от невеселых мыслей, однако оглянувшийся на него Спок только покачал головой.
 — Повреждения явно были нанесены ударом торпеды, однако по своей ударной силе не способны были вызвать столь серьезные последствия, — подметил коммандер, вновь повернувшись к внимательно слушающему его Кирку. — Не уверен, что именно здесь произошло, однако могу с уверенностью сказать, что атака была очень быстрой. Думаю, экипаж даже не успел понять, что произошло.
 — Значит, кто-то ударил по «Фарраугу» торпедами, пробив щиты, — подвел итог всему услышанному капитан, сложив руки на груди и досадливо поморщившись, — после вывел из строя ядро и шаттлы, а потом… что? Что-то украл на борту? Для чего было нападать на корабль Федерации?
 — Мы сумели найти корабельный журнал, — вулканец протянул мужчине падд, и я, не обращая внимания на такую ерунду, как субординация, рамки которой в подобной атмосфере успели смазаться, навалилась на плечо Джима грудью, заглядывая в экран. — Многие файлы повреждены и не подлежат восстановлению, однако кое-что мне извлечь удалось.
Неприятный шум помех прозвучал неожиданно громко в пустом холодном отсеке, и я вздрогнула, прикрыв на мгновение глаза. Запущенный Кирком видеоролик рябил на экране падда, несколько секунд кроме размытых картинок и шипения невозможно было ничего разобрать, однако постепенно четкость повысилась, рябь исчезла, и я, жадно подавшись вперед, сумела различить сначала очертания какого-то большого помещения, потом — яркие алые вспышки аварийных огней, а под конец — взволнованное бледное лицо с выступившей на нем испариной. Незнакомый мне мужчина выглядел измученным и каким-то словно отчаявшимся, тяжело дышал, то и дело устало прикрывая глаза, и у меня по телу пробежалась дрожь, когда я прислушалась к тяжелому дыханию. Откинувшись затылком на холодную стену, он странно дернул кадыком, а после, будто бы очнувшись, заговорил:
 — 21:47 по корабельному времени. Примерно около шестнадцати минут назад наш корабль был атакован неизвестным нам кораблем, не имеющим опознавательных знаков. Попытки связаться с капитаном не дали никаких результатов, — мужчина с силой потер запястьем висок, и я заметила промелькнувший в его руках фазер. Воспаленные глаза всматривались куда-то вверх, словно не замечая направленной на лицо камеры, и всего лишь на мгновение мне показалось, что на зеленом помутневшем полотне тонкой радужки мелькнули слезы. — Они выпустили по нам две торпеды, пробили щиты, а потом что-то… сделали с ядром. Я не знаю толком, что произошло, но… Здесь все полетело к чертям, а моя команда даже эвакуироваться не может, потому что шаттлы не взлетают. Кислород у нас заканчивается, и я не уверен, что мы можем что-то сделать. Эрик и Ления мертвы, остальные просто…
 
Дрожащий голос эхом отбивался от теряющихся во мраке стен, каждое слово грохотало в ушах набатом, и я отчаянно вцепилась в руку Кирка, даже не замечая этого. Спавший с лица капитан в упор всматривался в бледно-голубой экран, стоящий рядом Майкл, словно пытаясь заглушить звуковую дорожку видео, беззвучно шевелил губами, мотая головой, и даже Спок, всегда такой холодный, собранный и равнодушный, сильно хмурился, крепко сжимая кулаки. Почерневшие глаза поблескивали в неверном свете наших фонариков, а без того тонкие губы были сжаты в узкую полоску. Мы понимали, что ничего хорошего не услышим, понимали, что на борту звездолета произошла трагедия, повлекшая за собой столь жертв, но услышать об этом из первых уст было…