Судьба (СИ)

До призрака донёсся жалобный стон… Он же его до конца оживил?
— Страж? — взволнованно спросил Фелис. — Ты как? — конечно он знал, что после оживления не должно быть болевых ощущений, но знание и понимание — разные вещи.
— Какая-то часть меня только что предложила сбежать от тебя, — честно сказал тот, когда сел, стараясь отогнать болезненные воспоминания.
— Надеюсь, ты этого не сделаешь? — ответил призрак, опускаясь до уровня его лица. — Я слышал, со временем вы привыкаете.
— Звучит не очень воодушевляюще, — ответили с грустной улыбкой.
— Ну да, — не особо уверенно сказал призрак. — Вы ко всему привыкаете. Так устроен разум.
— Если ты хотел меня запугать, тебе это удалось.
— Посмотри на это вот с какой стороны, — призрак сам не на шутку испугался, что партнёр и правда не захочет быть стражем. Такие личности не были особой редкостью и Фелис всегда сочувствовал их призракам. Некоторые из них даже гибли от рук этих “стражей”. — Падшие всё равно напали бы на тебя. Быть стражем это не значит постоянно умирать. Это значит иметь всегда на один шанс больше.
— И постоянно попадать в такие неприятности. Ты молчал об этом, но ты сам был в ужасе, что тебе придётся провести меня такой дорогой, — иронично хмыкнул страж.
Он не был трусом, но… Это казалось безумием, болезненным безумием. А если ещё десяток смертей и воскрешений просто сведут его с ума? Нет, ему нельзя сходить с ума, Фелис почему-то постоянно так восторженно на него смотрит, что будет просто жестоко с ним так поступить.
— Но сейчас я вижу, что мы сможем с этим справиться. Чем лучше ты будешь, тем меньше будет смертей, — наставительно ответил призрак. — Многие стражи не умирают годами, десятилетиями. А люди воевали и вовсе без Света. Более того, то, что для обычного человека ужасная рана и инвалидность до конца жизни, для тебя теперь только несколько секунд боли.
— Или несколько десятков. Но если я вдруг из-за этого стану… плохим стражем? Я не собирался, но просто предположим? — пробудившийся решил поделиться своими мыслями, побоявшись, что сам просто зациклится на них и накрутит себя.
— Плохим стражем? — призрак непроизвольно вспомнил про По-Настоящему Плохих Стражей. Про Дреджена Йора. Нееет… Даже знание этой истории было редкостью, — В каком смысле “плохим”?
— А в каком смысле можно стать “плохим”? — скопировал его интонацию страж.
— Сумасшествие, в обычном смысле, это органическое поражение мозга. От него я могу тебя вылечить. Вот от чего не могу, так это от навязчивых мыслей и извращённой логики, — не стал лукавить призрак. — Но это уже зависит от тебя и твоего желания быть хорошим или плохим, — а ещё от заигрывания с Тьмой, но про это Фелис предпочёл не говорить вслух.
— И кто-нибудь вылечивал плохих стражей? — наивно спросил парень.
— Плохие стражи — огромная редкость, — потому, что их убивают хорошие стражи. Добро всегда может поставить зло на колени и зверски его убить.
— Значит, они всё-таки есть… — взгляд пробудившегося вдруг замер на чём-то позади призрака и у него расширились и без того большие глаза.
Призрак резко крутанулся вбок как испуганный кот. И вовремя, потому что стоило испугаться неизвестному врагу позади, как тебя едва не сметает собственный страж, бросившийся к честно отбитым у павших падших байкам:
— Забудь всё, что я сказал!
Он радостно запрыгнул на один, завёл и просто врезался в дерево, взорвавшись вместе с тем. Если бы кто-то сейчас спросил Фелиса, как тот видит своё будущее, он бы заворчал и грустно закопался в мох.
Падшие, если подумать, во многом походили на людей. На две руки больше, но на фоне всех тех ужасов, что может изрыгнуть Вселенная, они отличались завидным сходством с нами. Наверное именно эта схожесть и лежала в основе той ненависти, что кровавой чертой разделила виды. В её копилку шёл и эффект Зловещей долины, и общая потребность в Страннике, делиться которым люди не желали, и то, с каким упорством падшие отбирали всё то, что могли отобрать.
 
Сложно так ненавидеть что-то чуждое, непонятное. Вексы — холодные машины, чьи мотивы слишком отличны от сил, движущих людьми. Улей и одержимые — порождения тёмных
паракаузальных сил, ещё более недоступных и непонятных, хоть и поддающихся научному исследованию. Но падшие, как и кабал, оставались такими же органиками, с теми же потребностями страхами и мечтами, что и люди.
Если кабал могли похвастаться богатой межзвёздной империей, то падшие слишком, походили на человечество. И оба вида, прекрасно понимая это, остервенело вцепились друг другу в глотки, нанося удары с переменным успехом в вечной борьбе за клочки Земли и контроль над Странником. Два крупнейших нападения на Последний Город совершили именно падшие, а это говорило о многом.
Но молодой страж не знал подоплёки и истории конфликта, глядя из густых зарослей на пришельцев, занимающихся обслуживанием трёх небольших кораблей. Вернее небольшими они были в космических масштабах, а вот стоя на земле могли считаться крупными. Не меньше двух десятков метров в длину каждый.
И сейчас, имея возможность хорошо разглядеть своих врагов, страж прекрасно понимал, почему их назвали “падшими”. Вся их техника, одежда и оружие, всё выглядело так, будто было найдено на свалке, собрано вместе как попало. Для полноты образа не хватало одной лишь синей изоленты… Даже немногочисленные предметы, выглядевшие чуть лучше, просто терялись на фоне общей обшарпанности и потёрости.
На периферии сознания мелькнул вопрос о том, все ли призраки такие способные в ремонте, или это Фелис — перфекционист. Всё-таки из брони капитана и вандалов, убитых несколькими часами ранее, он собрал волне приличный комплект для своего стража. Конечно тот теперь походил на дрега, но разве это минус? Особую радость принёс пистолет-пулемёт, в неплохом состоянии. Призрак очистил его, смазал, создал боезапас и даже немного улучшил. И на десерт пришёлся нож, сделанный из меча капитана. Тот был слишком громоздким и тяжёлым, для вспомогательного оружия, а для основного наоборот коротким. Без помощи Фелиса пришлось бы использовать подобный хлам.
— Страж, у нас проблема, — сообщил призрак. — Сканирую корабли. Их взлётная система заблокирована из диспетчерской. Нам нужно попасть туда, — призрак говорил о будке четырёх метров в диаметре, поднятой над землёй на грубо сваренной раме, чем-то напоминающей вышку линии электропередач. Из неё открывался хороший вид на большую часть лагеря. — Нам нужно пробраться туда без шума, убить охрану и так же тихо уйти.
— А из укрытия только опавшие листья и ветки… — иронично покачал головой страж, вспоминая свой недавний печальный опыт. — Я тебя понял.
Идти пешком до Города, ровно как и пересаживаться с байка на байк, перспективой было ещё менее заманчивой. Это всё-равно подразумевало встречу с другими падшими. И кто знает, что ещё он может встретить на своём пути? Судя по тому, как Фелис старается вести себя так, будто это всё пара пустяков, что-то покрупнее этих пришельцев явно существовало.
— Да, — согласился призрак, энергично соображая. Он как-то забыл, что для его крошечного корпуса укрытием будет и подосиновик. А вот для стража, пусть и не особенно крупного, нужно нечто большее. — Есть один способ… Свет имеет много проявлений, Страж. И одно из них позволит стать тебе невидимым.
— И ты проведёшь мне целый курс по невидимости прямо здесь? Или призраки умеют как-то загружать в стражей эти знания?
— Знания в тебя я подгружаю неосознанно, — ответил призрак. — Или ты думаешь, что ты был таким ловким и сильным при прежней жизни? Нет, может и был, но твои рефлексы и сила улучшились во множество раз. Однако научить тебя пользоваться Светом просто так я не могу. Это ты постигнешь сам, — призрак задумался на мгновение, вспоминая детали. — Опытный охотник может надолго скрыться от чужих взглядов. Но мы не знаем твоих предрасположенностей… С другой стороны, это даст нам отличный шанс, мы должны попробовать. Помнишь, как ты делал гранату? Это энергия Пустоты. Она… Ладно, я не варлок, чтобы объяснять всё это, и времени нет. Просто попытайся потянуть её на себя, но не выплёскивай как с гранатой, а удерживая в теле, вокруг.