Когда связь крепка

Эта часть была похожа на самый обыкновенный городок Среднего Запада, с хижинами, домами в стиле ранчо и старыми строениями, не выглядящими особенно процветающими. По пути в центр города им встретился и бедный район с многочисленными заколоченными конторами.

На стенах и заборах повсюду были граффити. По-видимому, в Аллардте, как и во многих американских городах, обосновались уличные банды.

Банды подразумевали наркотики, а наркотики подразумевали отчаяние.

Райли вспомнила слова Чейза Фишера о Барнуэлле – что он третий в списке самых скучных для жизни городов.

Интересно, наверху какого списка находится Аллардт?

Когда они добрались до полицейского участка, Билл припарковал машину, и они все вошли внутрь. Когда их личности были установлены, их сразу отвели в кабинет шефа Брайса Долби.

Конечно, шеф их уже ждал и тепло поприветствовал, предложив присесть.

– С Ферн Брудер произошёл такой кошмар, – сказал он. – Мне крайне жаль, что такое повторилось в Барнуэлле. Серийный убийца! У нас в Аллардте никогда не бывало ничего подобного.

Шеф Долби сразу же показался Райли добрым человеком с усталым лицом. Она подумала, что он моложе, чем выглядит на самом деле. Она привыкла к такому утомлению на лицах полицейских в больших городах, постоянно встречающих насилие и худшие стороны человеческой натуры, но по её опыту полиция маленьких городков всегда была более цветущей и беспечной.

– Мне бы хотелось по максимуму помочь вам в расследовании, – продолжал он. – Моим людям такое дело не по зубам. Однако я совершенно не обладаю информацией, которая могла бы вам помочь.

– Это понятно, – согласилась Райли. – Тот факт, что убийство произошло здесь, не говорит о том, что это местное дело. Убийца может быть в любом месте. Поэтому нас и вызвали.

Шеф Долби забарабанил пальцами по столу.

– Я так понял, вы хотите заново опросить семью Ферн Брудер. Я позвонил им и предупредил, что сегодня утром вы нанесёте им визит. Они ждут вас.

Он помедлил, а потом добавил:

– Если вы не против, я бы не хотел сопровождать вас.

Райли была поражена.

– Но почему? – спросила она.

– Я позавчера приходил к ним с Калленом из железнодорожной полиции. Одного визита к Уэстону Брудеру – отцу Ферн – мне хватит надолго. Я давно не видел его, и мне бы не хотелось идти к нему снова без острой необходимости.

Он слегка улыбнулся и добавил:

– Понимаю, я выгляжу мелкодушным. Но мы с ним не очень хорошо друг с другом ладим.

Райли внимательно посмотрела на него и спросила:

– Есть что-то, о чём мы должны узнать?

– Это личное, вам совершенно не о чем беспокоиться.

Райли невольно заволновалась, гадая, что оставил недосказанным Долби.

– А как в целом люди воспринимают его в Аллардте?

Шеф Долби нахмурил брови. Райли почувствовала, что он тщательно подбирает слова.

– Ну, это зависит от того, с кем вы будете говорить, – сказал он. – Некоторые скажут вам, что Уэстон Брудер – один из лучших жителей этого города, добрый христианин и столп всего общества. А другие…

Он пожал плечами.

– Я не хочу говорить о нём плохо, – сказал он. – И это в любом случае неважно, по крайней мере для ваших целей.

Райли не понимала, почему, но ей хотелось, чтобы Долби рассказал больше. Но какой смысл расспрашивать? Они с коллегами приехали не для того, чтобы предаваться сплетням маленького городка. Они приехали, чтобы раскрыть дело об убийстве.

Как только они вышли из здания и сели в автомобиль, Райли охватили дурные предчувствия.

Ей уже было ясно, что Аллардт далёк от старомодного и очаровательного городка на Среднем Западе. И она чувствовала, что вот-вот им с напарниками преподадут урок.





ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ




Пока Билл снова вёл автомобиль через Аллардт, Райли продолжала размышлять: «Каков же он – Уэстон Брудер?»


Шеф Долби проявил явную антипатию к отцу первой жертвы.

Райли сказала себе, что и у её собственного плохого предчувствия должна быть причина.

Она достала записи, сделанные Калленом во время опроса семьи Брудеров. Они были очень подробными и описывали Брудеров как сплочённую и старомодную семью.

Отец, Уэстон Брудер Третий, владел местным хозяйственным магазином, открытым ещё его дедушкой. Его жена, Бриджет, была домохозяйкой. Двадцатипятилетняя жертва, Ферн Брудер, жила с родителями и младшими братом с сестрой до своей смерти. Райли показалось странным, что девушка в возрасте Ферн до сих пор жила с родителями, но в этом не было ничего подозрительного: нынче все дети позже покидали родительское гнездо.

Райли не удалось обнаружить в записях Каллена никаких подозрительных моментов. Очевидно, он не заметил в отце семейства никаких странностей.

Тем не менее, когда они подъехали к дому Брудеров, её плохое впечатление только усилилось.

Нет, во внешнем виде дома не было ничего зловещего. То был обычный старый дом в стиле ранчо, достраиваемый с годами, со среднего размера вполне ухоженным двором. Тем не менее, Райли поразило…

Но что?

Она сама никак не могла этого понять.

Возможно, то, насколько безликим и заурядным выглядел дом даже снаружи. Абсолютно всё здесь стояло на своих местах, отчего казалось, что это декорации для фильма, а не реальный дом. Райли было трудно поверить, что в этом доме кто-то на самом деле живёт – и уж тем более не семья из пяти человек.

Когда они постучали в дверь, их приветствовала неприметная стройная женщина лет сорока. Она была одета в простое, консервативное платье с длинным рукавом, которое скромно скрывало её ноги ниже колена, почти до лодыжек.

Она немного нервно посмотрела на пришедших.

– Вы из ФБР? – спросила она.

Агенты достали значки и представились.

Райли спросила:

– Вы – Бриджит Брудер?

Женщина кивнула и сказала:

– Входите. Уэстон ждёт вас.

Агенты вошли в небольшую гостиную. Райли удивлённо увидела в ней троих человек, стоящих плечо к плечу, как будто позируя для семейного портрета.

Присоединившись к группе, Бриджит сказала:

– Это мой муж, Уэстон. А это наша дочь Мия. И сын Бобби.

Все были парадно одеты, а Мия казалась миниатюрой своей матери. Из отчёта Райли помнила, что девочке уже под двадцать. Уэстон был одет в костюм и галстук, как и его девятилетний сын. У них были тонкие, зажатые, безэмоциональные лица. Лишь на лице мальчика можно было прочесть признаки печали.

Что же до гостиной, то в ней Райли наполнило то же самое чувство, как и снаружи дома. Мебель была простая и обычная, ковёр – практичным и идеально чистым, всё было слишком аккуратно прибрано. Украшений почти не было, лишь пара религиозных изображений на стенах.

От комнаты у Райли по коже пробежал холодок. Она напомнила ей комнату в кукольном домике. Было невозможно представить, чтобы здесь что-то пролили, разбили или навели какой-то бардак. Как вообще семья может жить вот так?

Всё ещё стоя неподвижно рядом со своей семьёй, Уэстон Брудер сказал:

– Надеюсь, это важно. Мы пропустили утреннюю службу. Если не закончим в ближайшее время, я опоздаю на следующую.

Райли вздрогнула.

Кажется, семья была настолько чёрствой, что даже не переживала из-за смерти Ферн.

– Мы хотели задать вам кое-какие вопросы. Но сначала я хочу сказать, что мы очень соболезнуем вам.

Жена торжественно произнесла:

– Близок Господь к сокрушённым сердцем и смиренных духом спасёт.

Райли не сразу поняла, что женщина цитирует Библию. Прежде, чем она придумала, что ответить, Джен кивнула и проговорила:

– Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Практически хором вся семья сказала:

– Аминь.

Райли удивлённо посмотрела на девушку.

Неужели Джен религиозна? Она никогда не давала Райли повода так думать.

Тем не менее, Райли почувствовала, что Джен удалось сказать именно то, что должно было быть сказано в данных обстоятельствах. Семья внезапно стала вести себя более непринуждённо, а хозяин дома даже пригласил агентов сесть. Он сказал: