Профессионалы

Китайцы думали не слишком долго и под утро нанесли-таки термоядерный удар по американским базам. В Апра-Харбор были выведены из строя ПЛАРБ «Пенсильвания» и две многоцелевые АПЛ типа «Лос-Анжелес», зашедшие туда для пополнения боеприпаса. На базе «Андерсон» было уничтожено шесть В-52 и большая часть самолётов тридцать шестого авиакрыла. В Перл-Харборе попало под удар неустановленное количество АПЛ типа «Лос-Анджелес» и обе лодки типа «Вирджиния». Большое количество военных самолётов разных типов, хранилища с боеприпасами и склады ГСМ были уничтожены на авиабазах «Кадена» и «Диего Гарсиа».

Появились хорошие новости и по России. На Карельском перешейке были остановлены и частично уничтожены финские войска. В докладе командования 138-й бригады утверждалось, что один из финских моторизованных батальонов был остановлен на Приморском шоссе двумя отставными офицерами. Шойгу попросил уточнить информацию и выяснить фамилии этих офицеров. И помочь, в конце концов, бригаде хоть чем-нибудь. Если там уже до отставников дело дошло, то больше тянуть нельзя. Нет свободной бронетехники на театре, так хоть вертолёты пошлите!

Вторжение двух бригад НАТО из Прибалтики в направлениях на Псков (канадский и латвийский батальоны) и на Сланцы (английский и эстонский батальоны), скорее всего, имело отвлекающий характер и было оперативно нейтрализовано уже к утру.

В Калининградской области обстановка оказалась значительно серьёзней. Этот регион для Европы был своего рода бельмом на глазу и шилом в заднице одновременно. Поэтому силы тут были скоплены значительные и намерения выглядели нешуточными. НАТО вцепилось в Калининградскую область с трёх сторон. Со стороны Литвы в направлении на город Нестеров наступала механизированная бригада, включающая немецкий и литовский батальоны. С моря Балтийск был атакован польским флотом. Если, конечно, данное соединение кораблей можно назвать таким громким словом. К утру все три ракетных катера и сторожевик «Кашуб» уже были благополучно утоплены, а фрегаты «Казимир Пулавский» и «Генерал Тадеуш Костюшко», вступившие в дуэль с эсминцем «Настойчивый», должны были к ним в ближайшее время присоединиться.

Третье направление (на Калининград со стороны Польши) было основным. В бой были брошены две дивизии: 12-я Щецинская механизированная имени Болеслава Кривоустого (усиленная американским батальоном в 900 человек на 67 колёсных бронемашинах «Stryker») и Датская мотопехотная, а также третья бронетанковая бригадная группа четвёртой пехотной дивизии США, включающая около четырёх тысяч человек. В составе американской бронетанковой группы было 90 танков М1 «Абрамс», 144 БМП М2 «Bradley», 112 БТР М-113 и 18 самоходных гаубиц «Paladin».

Серьёзная группировка, но это была только первая волна. По железным дорогам к Польше приближались эшелоны с войсками первой и десятой танковых дивизий из Германии, восемьдесят первой механизированной бригады из Румынии, тринадцатой и сорок третьей механизированных бригад из Нидерландов. Из Северного моря в Балтийское направлялись девять фрегатов (два типа «Бремен», четыре типа «Бранденбург» и три типа «Саксония»), пять корветов типа «Брауншвейг» и два десантных корабля типа «Барби». Предположительно на борту корабельной группировки могло находиться до четырёх полков первой дивизии морской пехоты.

На последнюю новость маршал отреагировал предельно жёстко:

– Поднимайте в воздух двадцать вторую дивизию. Брать только спецбоеприпасы. И в прикрытие всех, кого найдёте. Эшелоны бить на территории Германии и Румынии, флот – в проливах. Если он войдёт в Балтийское море и успеет рассредоточиться… В общем, вы меня поняли. Выполняйте.

Когда разговор был закончен, Лавров не удержался от вопроса:

– Сергей Кожугетович, а откуда там столько войск оказалось? Разве мы не наносили ударов по базам НАТО в Прибалтике и Польше?

– Наносили, разумеется. В Латвии по Адажи и авиабазе Лиелварде, в Эстонии по Тапе и авиабазе Эмари, в Литве по Казау-Руда и авиабазе в Зокняе. В Польше по Щецину, Бранево, Жагани, Свентошуву, Торуни, Сквежине и Болеславцу, авиабазам Мальборк, Повидз и Ласк, базам ПРО в Редзиково и Моронге, артиллерийской базе в Венгожево. Но войск в момент удара там уже практически не было. Они скрытно перемещались к нашим границам.

– Но ведь это всё невозможно было спланировать и организовать за несколько часов!

– Разумеется. Удар из-под воды по штаб-квартире НАТО был нанесён в тот момент, когда все были готовы к действиям. Это спланированная провокация.





* * *


Отдать приказ просто. Выполнить его иногда стократно сложнее. Но выполнять надо. «Белые Лебеди» не предназначены для охоты за военными эшелонами. Это категорически не их задача. Эти самолёты могут уничтожить практически любой стационарный объект, находящийся в любой точке земного шара. При удачном стечении обстоятельств они способны разгромить авианосное ударное соединение и вывести из строя авианосец. Вот, пожалуй, и всё. Но гоняться над чужой территорией, насыщенной средствами ПВО за воинскими эшелонами?! Простите, но это работа фронтовой авиации! Вблизи от линии фронта. А в глубине территории? Извините, но только стационарные объекты с известными координатами. Можно, разумеется, нанести удар по железнодорожным узлам. Это на время решит проблему, но ненадолго. Танки пойдут своим ходом. Лови их потом в Польше по одному.

Но приказ-то есть. И выполнять его надо.

Крылатые ракеты для такой работы не годятся. Их наверняка собьют. Аэробаллистические большой дальности тоже не выручат: цель сначала нужно высмотреть, а уже потом вводить её координаты, курс и скорость в инерциальные системы управления ракет. А спутники держатся на низкой орбите не более двух-трёх витков. Потом их сбивают.

Значит, придётся лезть в глубину территории и отрабатывать по целям аэробаллистическими ракетами короткого радиуса действия. При наборе высоты в двадцать два километра горизонт отступает на полтысячи километров. Но поезд на горизонте не разглядеть даже в хорошую оптику. Да и ракеты Х-15 на такое расстояние не летают. Им бы поближе, километров сто пятьдесят максимум. Но даже в этом случае всё не просто. Базовая модель Х-15 несёт термоядерную боеголовку в триста килотонн, но может поражать только стационарные объекты. Модификация Х-15С способна поражать движущиеся (в частности, авианосцы), но имеет боевую часть проникающего действия с обычным (фугасным) зарядом. Казалось бы, выхода нет, но, на самом деле, он имеется. Буквально в последние годы была разработана и поступила на вооружение новая модификация ракеты Х-15СМ, большинство характеристик которой оставалось такими же, как у старого противокорабельного варианта, но боевая часть стала термоядерной. И такие ракеты на складе в Энгельсе были. Боевая загрузка Ту-160 составляла 24 ракеты.

Пока на авиабазе Энгельса готовилось к вылету шесть «Белых Лебедей», в воздух ушла первая волна других самолётов двадцать второй дивизии. С авиабазы «Шайковцы» взлетели все шестнадцать оставшихся в строю Ту-22М3 пятьдесят второго тяжёлого бомбардировочного полка. Каждый из них тащил на внешней подвеске по две крылатые ракеты Х-32. Пройдя над Краснодарским краем, авиаполк рассредоточился над акваторией Чёрного моря и выпустил ракеты, предназначенные для уничтожения ПВО и баз флота Румынии. Стая крылатых ракет на сверхзвуке ушла в стратосферу и спикировала оттуда на цели почти вертикально.

Практически одновременно с пятьдесят вторым полком с авиабазы «Сольцы» под Новгородом взлетели восемнадцать Ту-22М3 восемьсот сорокового полка тяжёлых бомбардировщиков, перед которыми стояла аналогичная задача на Балтике. Срезав путь над Латвией и Литвой, чья противовоздушная оборона к этому времени уже была надёжно выведена из строя, бомбардировщики вышли к Балтийскому морю и нанесли удары по военным аэродромам и батареям ПВО в прибрежной полосе Швеции и Дании. Формально Швеция в НАТО не входила, но только на бумаге. И если уж она в мирное время поднимала в воздух свои истребители для перехвата российских стратегических бомбардировщиков, то в военное время такие действия стали бы безальтернативными. Как и предоставление НАТО своих аэродромов и баз для размещения техники и воинских контингентов.

Вот теперь наступила очередь «Белых Лебедей». Эти тяжёлые стратегические бомбардировщики являлись своего рода воздушными крейсерами, поэтому каждый из них имел собственное имя. «Валентин Близнюк» и «Игорь Сикорский» ушли в сторону Чёрного моря. Их задачей было уничтожение эшелонов с техникой восемьдесят первой механизированной бригады, следующих из Румынии в Польшу, скоплений бронетехники на румынско-молдавской границе и любых крупных подразделений на марше. Остальные четыре бомбардировщика повернули к Балтийскому морю. Там они поднялись на предельную высоту в двадцать два километра и разделились: «Алексей Плохов» и «Валерий Чкалов» повернули налево к Шецинскому заливу на поиск движущихся со стороны Германии воинских эшелонов, а «Николай Кузнецов» и «Василий Сенько» полетели дальше к проливам. На самом деле ничего особо искать не требовалось. Разведкой были заранее выявлены места погрузки и маршруты движения эшелонов. Поэтому штурманам требовалось всего лишь определить места фактического нахождения поездов, идентифицировать их как воинские и грубо прикинуть скорость движения. При этом желательно было не входить в зону действия немецкой ПВО.

Задача третьей пары была ещё проще. Немецкие корабли могли проникнуть в Балтийское море только одним путём – пройдя по системе проливов между датскими островами и полуостровами. Единственное, что могло помешать их своевременному обнаружению, это облачность. Но в облаках имелись просветы, и в них периодически проглядывали сине-серые участки акватории и камуфляжная расцветка берегов, представляющаяся с двадцатикилометровой высоты сплошной мозаикой зелёных и бежевых мазков разной степени насыщенности. Корабли с такой высоты выглядели серыми точками, которые вообще не были бы видны на фоне морской поверхности, если бы их не выдавали белые запятые кильватерных следов. Отличить военные корабли от сухогрузов, например, с двадцати двух километров можно было только при помощи оптики.

Штурман «Николая Кузнецова» обнаружил немецкий флот в проливе Большой Бельт. Кораблей оказалось больше, чем ожидалось. По-видимому, к немецкому флоту присоединилась эскадра из трёх датских фрегатов. Ну что ж, по крайней мере, два раза летать не потребуется. Идентифицировав корабли, самолёты скрылись за облаками и улетели мористее. Скорее всего, их тоже обнаружили, но это уже не могло ничего изменить. Распределив между собой цели, штурманы ввели их координаты, курс и скорость в память ракет. Наряд средств составил две ракеты на один корабль. Обычно этого недостаточно, но только не для Х-15СМ. Цели, пикирующие из зенита отвесно, вообще поразить значительно труднее любых прочих, а если они ещё и приближаются на пяти Махах…

После окончания загрузки в боеголовки ракет полётных заданий створки грузовых отсеков разошлись в стороны, барабаны пусковых установок пришли в движение и ракеты ушли к целям. Не сразу, разумеется, а после набора высоты в сорок километров и выхода в точку над целью. А дальше – стремительное падение вниз. На последнем этапе головка самонаведения, работающая в миллиметровом диапазоне, захватывает цель, рули чуть-чуть смещаются, корректируя направление полёта и… Дальше возможны всего два варианта. В худшем случае ракету сбивают, и она, покувыркавшись в воздухе, бессильно падает в море. При удачном стечении обстоятельств ракета пробивает палубу и взрывается уже внутри корабля. Промахнуться мимо такой крупной цели она не может физически.

Триста килотонн это очень много. Вспухающий изнутри корабля огненный шар поглощает стотридцатиметровый фрегат целиком. Когда светящаяся область уходит вверх, на поверхности моря не остаётся даже обломков.

А «Белые Лебеди» в это время уходят прочь на форсаже, причём со снижением. Воздушные ударные волны термоядерных взрывов одна за другой бьют самолёты сзади, но, ослабленные расстоянием в десятки километров, уже не способны их повредить.

Сделав круг, бомбардировщики возвращаются. Но в сам пролив, небо над которым заполнено десятками ядерных «поганок», не суются, идут над берегом. Облака постепенно сносит на юг в сторону Германии, и взорам открывается вид на акваторию. С высоты хорошо видно, как под поверхностью моря расплывается девятнадцать тёмных пятен взбаламученного ила. Кильватерных следов нет. Радары тоже ничего не фиксируют. Вот теперь можно лететь домой.





* * *


Авианосная ударная группа, возглавляемая авианосцем «Гарри Трумэн», вышла из Норфолка за трое суток до дня «Д» и всё это время неторопливо продвигалась через Атлантику к Средиземному морю. А потом, сразу после окончания обмена ядерными ударами, АУГ резко повернула на север и, увеличив скорость до тридцати узлов, направилась в Норвежское море. В прошлом году авианосная группа «Гарри Трумэна» уже побывала в этих широтах, но тогда её прогнал шторм. По крайней мере, так писали в американских газетах: десятиметровые волны и всё такое. Русские что-то знали и открыто смеялись.

Теперь американцы возвращались практически в том же составе. На левом траверзе авианосца резал морскую гладь острым форштевнем мателот – ракетный крейсер «Нормандия». Справа строем уступа шли четыре ракетных эсминца: «Арли Берк», «Форест Шерман», «Балкли», «Фаррагут». Сверху в небе над АУГ накручивал восьмёрки самолёт дальнего радиолокационного обнаружения и управления Е-2С «Хокай», а внизу по флангам, немного опережая авианосец, бороздили океанские глубины две многоцелевые атомные подводные лодки типа «Лос-Анджелес»: «Хартфорд», получившая известность после столкновения с десантно-вертолётным транспорт-доком в Ормузском проливе, и «Толедо», столкнувшаяся в Баренцевом море с «Курском». АПЛ «Хартфорд» в прошлом году уже побывала в Арктике, умудрившись застрять там во льду. По-видимому, одного раза ей показалось мало. «Толедо» тоже явно искушала судьбу пытаясь опровергнуть фундаментальный закон парности.

Авианосец «Гарри Трумэн» в процессе строительства носил другое имя – «Соединённые Штаты». В этом был некий символизм: Соединённые Штаты шли наказать Россию. А конкретно – разгромить Северный флот русских, умудрившийся выстоять при ударе американских стратегических бомбардировщиков. В том, что задача будет выполнена, кэптен Крейг Клаппертон, стоящий на ходовом мостике авианосца, не сомневался ни минуты. Русский авианосец на ремонте, а без него тяжёлый ракетный крейсер «Пётр Великий» ни при каких условиях не сможет приблизиться к ударной авианосной группе на расстояние досягаемости своих ракет. Если, разумеется, опять шторм не разыграется. Остальную мелочь можно вообще в расчёты не принимать. Есть там, правда, несколько подводных лодок, но вероятность встретить их в бескрайнем океане стремится к нулю. Русские спутники уже все сбиты, а без них лодки на АУГ навести некому. Скорее всего, русские Иваны сейчас даже не подозревают, что из Атлантики неумолимо надвигается их погибель.

Стальной плавучий остров длиной в треть километра и площадью почти в два гектара имел собственный экипаж в три тысячи двести человек и ещё почти две с половиной тысячи человек персонала, обслуживающего первое авиакрыло палубной авиации. По сути это был целый город с полноценной инфраструктурой. На лётной палубе и в ангарах авианосца имелось пятьдесят четыре самолёта и шесть вертолётов. В том числе сорок восемь истребителей-бомбардировщиков F/A-18 «Хорнет» и F/A-18E/F «Супер-Хорнет». Противолодочных самолётов в составе авиакрыла не было. Их заменили противолодочные вертолёты SH-60F «СиВи Хело», два из которых в данный момент лениво нарезали круги над авианосной группой. Замена противолодочных самолётов на вертолёты привела к сокращению рубежа противолодочной обороны с шестисот километров до ста, но это никого особенно не беспокоило: у русских осталось слишком мало подводных лодок, и встретить хоть одну из них никто всерьёз не рассчитывал. Вертолётчики просто отрабатывали обязательную программу.


В Ла-Манш американцы не пошли – тесновато там, маяки, суда всякие болтаются. Даже если ни с кем не столкнёшься, найдётся кто-нибудь шустрый и сообщит русским. А те разбегутся. Лови их потом по всему океану! Нет, подойти к Кольскому полуострову надо скрытно. Поэтому придётся сделать небольшой крюк и обойти Англию с севера. Там между Исландией и Фарерскими островами больше четырехсот миль. Должны вписаться.

Американцы предусмотрели всё. Кроме всеми забытой Международной космической станции, до сих пор болтающейся на орбите. Не было к этому времени на Земле уже ни Хьюстона, ни Королёва, ни Оберпфаффенхофена. Космический центр Танэгасима тоже лежал в руинах. А станция, вовремя сменившая орбиту, уцелела.





* * *


Многоцелевая атомная подводная лодка «Северодвинск» в день «Д» находилась на дежурстве в акватории Баренцева моря. Выйдя в очередной раз на связь со штабом Северного флота, командир лодки капитан первого ранга Митин узнал о начале войны и получил новый приказ. Сменив район патрулирования, «Северодвинск» выдвинулся к Фарерским островам. В базу лодка с тех пор не заходила, поэтому имела на борту всего два изделия в специальном исполнении. Остальные ракеты 3М-55 «Оникс» и все восемь взятых дополнительно к ним 3М-54К «Калибр» были обычные (не ядерные).

На следующий день «Северодвинск», оставаясь в подводном положении, выпустил радиобуй и вновь связался со штабом Северного флота. Соединение осуществлялось по системе дальней оперативной связи на коротких волнах через самолёт-ретранслятор, роль которого сыграл А-50У – самолёт дальнего радиолокационного обнаружения и управления. Так «Северодвинск» получил данные о местонахождении и курсе АУГ.

Разумеется, самостоятельно обнаружить ударную авианосную группу А-50У был не способен физически – его предел для крупноразмерной морской цели составлял всего четыреста километров. Информация явно была получена из другого источника. Но коротковолновую связь А-50У мог устойчиво поддерживать на дистанции до двух тысяч километров. Теперь, при отсутствии спутников, это осталось единственной возможностью для обмена информацией между штабом Северного флота и кораблями, находящимися в море на большом удалении от баз. Но воспользоваться ей можно было не часто. В России оставалось всего несколько таких самолётов, а в распоряжении Северного флота имелся всего один.

«Северодвинск» был особой лодкой, единственной на сегодняшний день в своём классе. Она не имела специальной «заточки» в качестве «убийцы авианосцев», как ПЛАРК проекта 949А (Антей), или «охотника-убийцы», как американская SSN «Вирджиния», специализирующаяся на охоте за нашими АПЛ. Но могла, ввиду особенностей своей конструкции, решать обе эти принципиально различные задачи. И делать много чего другого. Например, гасить боевиков в Сирии, находясь при этом в акватории Белого моря.

Строили лодку не просто долго, а очень долго – целых двадцать лет. И вложили в неё очень много новых разработок. Ну и старых, конечно, долго лежащих про запас, а теперь вытащенных на белый свет и оперативно модернизированных. В результате получилась конфетка. Маленькая такая конфетка, подводным водоизмещением в 13 800 тонн (почти в полтора раза больше, чем у американского ракетного крейсера «Нормандия», мчащегося тридцатиузловым ходом ей навстречу).

ПЛАРК – это тоже ракетный крейсер, но только подводный и атомный. Причём очень хорошо вооружённый. В наклонных пусковых установках, расположенных по бортам атомохода, ждут своего часа тридцать две тяжёлые противокорабельные крылатых ракеты. Обычно их двадцать четыре. Но в этот раз, в связи с осложнением международной обстановки, командование распорядилось загрузить полный боекомплект (по четыре в каждую шахту). Десять торпедных аппаратов способны выпустить не только торпеды, но и «Калибры» в противолодочном исполнении. Не менее грозным оружием являются самые совершенные в мире торпеды «Физик-2», запас которых может достигать тридцати штук.

Находясь в подводном положении, крейсер почти ничего не видит вокруг, но очень хорошо слышит. Всю носовую часть корпуса «Северодвинска» занимает антенна гидроакустического комплекса «Иртыш-Амфора-Ясень», позволяющая услышать шумы винтов авианосца и сопровождающих его скоростных кораблей за двести сорок километров. При спокойном море, разумеется. С подводными лодками, обладающими на два порядка меньшей шумностью, дело обстоит куда сложнее, но даже малошумную «Вирджинию» при удачном стечении обстоятельств «Северодвинск» может запеленговать за девятнадцать километров.

Просто засечь корабль или подводную лодку недостаточно. Надо ещё и идентифицировать противника. Для этого у «Северодвинска» имеется электронная библиотека акустических данных «Аякс-М».

Выйдя в район позиционирования, подводный крейсер завис на сорокаметровой глубине, чутко вслушиваясь в океан. Близко к поверхности, конечно. Раньше, когда в авиакрылья авианосцев входили противолодочные самолёты, капитан первого ранга Митин точно не решился бы на подобное. Но теперь риск был оправдан. На такой глубине лучше слышно всё, что происходит на поверхности. Ниже, под слоем воды с другой степенью солёности, играющим роль отражателя звуковых волн, зона «обзора» у гидроакустиков станет существенно меньше, и лодка может не заметить проходящую мимо неё авианосную группу.

Ожидание продлилось несколько часов. Только к вечеру из БЧ-7 поступил доклад:

– С направления на юго-юго-восток слышны множественные шумы надводных кораблей. Дистанция девятьсот кабельтовых, пеленг меняется незначительно.

– Доклад принят, молодцы, жду идентификацию целей.

– Боевая тревога, – скомандовал Митин по общекорабельной связи. Старпом включил непрерывный сигнал ревуна.

Подводный крейсер не шелохнулся, но весь его экипаж мгновенно пришёл в движение. Подводники взлетали и скатывались вниз по межпалубным лестницам, ужами проскальзывали в люки, задраивали их, поворачивая ручки кремальер, докладывали о готовности. Каждый занимал своё место по боевому расписанию.

Дождавшись последнего доклада, каперанг вызвал в центральный пост командиров БЧ-2 и БЧ-3 (ракетчика и торпедиста).

– Товарищи офицеры, – обратился он к присутствующим в центральном посту, когда все расселись. – Установлен акустический контакт с ударной авианосной группой противника. Численный состав предположительно авианосец и пять надводных кораблей сопровождения. По идее, их должны сопровождать не менее двух многоцелевых АПЛ, но конкретными данными об этом я пока не располагаю. Ждём доклада БЧ-7.

– Не услышат их акустики на таком расстоянии, – подал голос старпом.

– Это и ежу понятно, – отреагировал Митин. – Будем исходить из предположения, что они есть. Слушаю ваши предложения.

Традиционно, первым высказался младший – капитан-лейтенант Фёдоров, под началом которого находилась ракетно-артиллерийская часть:

– Предлагаю не отвлекаться на подводные лодки и, пользуясь фактором внезапности, атаковать авианосец ракетами. Старт групповой. Весь боезапас крылатых ракет в одном залпе. Задачу группе поставлю стандартную: первоочередная цель – авианосец, дальше корабли сопровождения по степени значимости. У меня в наличии двадцать четыре «Оникса», из них два со спецзарядами, и восемь противокорабельных «Калибров». Один из «Ониксов» отправляем вверх, но не сразу, пусть отойдёт на пару десятков миль, чтобы не выдать наше местоположение. Все остальные, включая оба в специальном исполнении, пойдут низом. Потом сразу ныряем метров на четыреста, потихоньку идём на сближение и слушаем.

– Поддерживаю, – принял эстафету командир БЧ-3 капитан третьего ранга Чернега. – Но полным залпом мы ещё никогда не стреляли. Могут возникнуть проблемы. Считаю, что залп надо поделить как минимум на две части, чтобы мы успели отдифферентоваться. Иначе нас на поверхность выкинет. Нужна пауза хотя бы секунд в тридцать. А ещё лучше по восемь стрелять. Так привычнее.

– Старпом? – обратился Митин к капитану второго ранга Малолетневу.

– Нырять надо сразу на шестьсот метров. Там наверху вертолёты. На четырехстах метрах они нас выпасут. И ждать. Когда наверху успокоится, если всё нормально – займёмся поиском АПЛ. Если нет – добиваем авианосец торпедами. А дифферентовку при шестнадцати ракетах в залпе я обеспечу. Лишь бы системщики не подкачали.

– Системщиков я беру на себя, – расцвёл Фёдоров.

Очень уж капитан-лейтенанту хотелось хоть раз опробовать своё хозяйство в полном объёме. Шестнадцать ракет в залпе! Да об этом можно будет потом при каждом удобном случае рассказывать. И все будут слушать с открытыми ртами. В то, что ему разрешат выпустить в одном залпе весь боекомплект, он не верил с самого начала и сейчас был страшно доволен поддержкой старпома.

В этот момент поступил новый доклад от акустиков:

– Ордер идентифицирован. Лидер – авианосец «Гарри Трумэн». Сопровождение: один крейсер типа «Тикондерога» и четыре эсминца типа «Арли Берк». АПЛ пока не слышим. Дистанция – восемьсот кабельтовых, скорость – тридцать узлов, пеленг…

– Доклад принят.

– Слушай боевой приказ, – обратился Митин к офицерам. – Все три предложения принимаются. Мы уже в зоне поражения, поэтому вводите полётные задания и проводите предстартовую подготовку. Старт по готовности всех ракет. В первом полузалпе по восемь ракет с каждого борта, во втором – все остальные. Потом сразу уходим на глубину в шестьсот метров. Командиру БЧ-2 подготовить к пуску первый, второй, шестой и седьмой торпедные аппараты. Вопросы? Вопросов нет. Всё, ребята, по местам. Да, Фёдоров, сделаешь расчёт времени – предупреди БЧ-7 о взрыве спецбоеприпасов. Нам их уши потом очень сильно понадобятся.

Подводный групповой старт противокорабельных ракет – очень редкое и эффектное зрелище, но наблюдать его было некому: ударная авианосная группировка располагалась далеко за горизонтом, а самолёт ДРЛО и У «Хокай» находился в этот момент по другую сторону от авианосца, и его лётчики тоже ничего не заметили.

Сначала на поверхность моря с секундными интервалами вынырнули в облаках газов от вышибных зарядов шестнадцать серых восьмиметровых тупоголовых цилиндров. Крышки головных обтекателей полетели в сторону, обнажив сужающиеся кпереди усечённые конусы воздухозаборников, из которых выглядывали хищные острия головных частей. По бокам цилиндров выдвинулись треугольные крылья. Сделав небольшую «горку», ракеты опустились к самой поверхности воды и помчались в десяти метрах над ней на сверхзвуковой скорости к далёкому горизонту.

Прямоточный маршевый двигатель позволяет ракете преодолеть основную часть пути на двух Махах (вдвое быстрее скорости звука).