Второй взгляд

— Вот уж не ожидала увидеть вас здесь! — воскликнула она.

— Я пришел не ради него, — сказал старый индеец, бросив взгляд в сторону могилы. — Впервые в жизни я радуюсь, что пережил кого-то. — Он взглянул на Мередит. — Не хочешь немного прогуляться?

Она кивнула, сняла туфли на каблуке и в одних чулках зашагала по тропинке рядом с Эзом. Обогнув несколько могил, он поднялся на холм. Мередит не отставала, мелкий гравий щекотал ей подошвы. Эз остановился у плакучей ивы, под которой стояла покосившаяся каменная скамья.

— Жалкое подобие места для размышлений, — изрек он, нахмурившись.

— А где вы предпочитаете размышлять? — спросила Мередит.

— У водопада, — без промедления ответил Эз. — Еще неплохо думается, когда ночью лежишь на земле и смотришь на звезды. — Взглянув на нее, он опустился на траву и лег на спину. — Вот так.

Мередит поколебалась несколько мгновений — исключительно потому, что на ней было чужое платье, — и села рядом.

— Что вы сейчас видите? — спросила она, глядя в небо. В такую игру она часто играла с Люси.

— Облака, — ответил Эз, не склонный к фантазиям.

Мередит обхватила руками колени.

— Можно кое о чем вас спросить?

— Конечно.

— Скажите, как… в общем, я не знаю, как к вам обращаться. Мистер Томпсон, или Эз… или Джон.

— Всю жизнь мечтал, чтобы целый стадион фанатов звал меня Тедом Уильямсом[29], — усмехнулся Эз. — Но если одна милая девушка будет звать меня Н’маб, это тоже неплохо.

— Что это значит?

— Дедушка. — Эз пристально взглянул на нее. — Надеюсь, ты больше не сомневаешься, что мы с тобой родня.

— Не сомневаюсь, — сказала Мередит. — Но открытия, которые нам пришлось сделать, никому не принесли ничего хорошего.

— Почему ты так думаешь?

Глаза Мередит защипало от слез. Она никак этого не ожидала. Наверное, все дело в похоронах, в жаре, в усталости. В том, что минувшей ночью она плохо спала.

— Слишком много ужасного случилось в прошлом, — произнесла она. — Слишком много боли… — Она подумала о Лие, об Эзе, о страданиях, выпавших на их долю, о безвестных индейцах абенаки, некогда живших в этом городе. Она не могла представить их себе, и лишь одно лицо постоянно всплывало перед глазами — лицо Росса. — Не знала, что со мной может случиться нечто подобное, — пробормотала Мередит.

— Люди часто ломают голову, пытаясь понять, почему их жизнь сложилась так, а не иначе, — заметил Эз. — Почему это произошло именно со мной, спрашивают они. Правда состоит в том, что зачастую важные вещи происходят с нами без всякой причины. В результате случайностей и совпадений… Или потому, что это нужно кому-то другому.

— Разве так бывает?

— Очень часто. — Эз улыбнулся. — Ты собираешься сегодня вернуться домой?

Еще вчера Мередит планировала лететь в Балтимор нынешним вечером. Но сегодня утром отложила отъезд на день. Ей не хотелось, чтобы ее пребывание в Комтусуке завершилось похоронами Пайка.

— Мы с Люси улетаем завтра, — уточнила она. — Вы будете мне писать?

— Честно говоря, я не большой любитель писанины, — покачал головой старый индеец. — Пайк и его шайка извели кучу бумаги, записывая всякую ерунду. А мы, абенаки, передаем свою историю из уст в уста.

— Одна важная глава в этой истории отсутствует, — заметила Мередит.

— Ее предстоит рассказать тебе.

Почувствовав, что старый индеец говорит серьезно, Мередит нахмурилась:

— Я вряд ли сумею.

— Сумеешь, не бойся. Главное — начать.

— И кому же мне рассказывать? Люси?

— Всякому, кто готов слушать.

Мередит убрала за ухо выбившуюся прядь.

— Вот еще что… сегодня я должна побывать у адвоката. Илай говорит, если я обращусь в суд, меня, несомненно, признают законной владелицей участка. Ведь я наследница своей матери… На самом деле все эти годы земля принадлежала ей. Так вот, я хочу… хочу передать участок вам…

Эз рассмеялся:

— И что, по-твоему, я буду делать с таким здоровенным куском земли?

— Вам решать, — пожала плечами Мередит, разминая в пальцах травинку. — Конечно, мне бы хотелось, чтобы у нас с Люси было место, где мы сможем остановиться, когда приедем вас проведать. Вы ведь поможете мне оформить все документы?


— Нам с тобой нужно найти парня по имени Уинкс Шампиньи. Наверняка его номер есть в телефонной книге. Он большой дока по части всяких формальностей. Конечно, я готов тебе помочь. Но может случиться так, что меня не окажется рядом.

— Печальная история, — грустно улыбнулась Мередит. — Встречаешь прекрасного человека, а он говорит, что отплывает на следующем корабле. Обещайте, что дождетесь моего возвращения!

— Обещаю, — кивнул Эз.



— Ты правда ничего не имеешь против? — в сотый раз спросила Шелби. Застегивая бусы, она вопросительно взглянула в зеркало на отражение Мередит.

— Да почему я должна быть против? Тоже мне проблема — присмотреть за детьми! Они будут развлекать друг друга, а я — сидеть на диване, есть конфеты и смотреть телевизор.

Шелби собиралась на свидание — самое настоящее свидание с обедом в ресторане. Вечером, а не ночью. Все это было для нее в новинку.

— Я понимаю, тебе нужно собрать вещи. Как только Росс вернется, считай, что твое дежурство закончилось.

Росс отправился забирать оборудование, оставленное на участке Пайка. Почему он решил заняться этим в половине девятого вечера, в кромешной темноте, оставалось для Мередит загадкой.

— Куда Илай тебя поведет? — спросила она.

— В ресторан какого-то пятизвездочного отеля в Берлингтоне. — Шелби, сияя улыбкой, опустилась на кровать рядом с Мередит. — Мы встречались с ним множество раз. Я была у него дома, мы вместе ездили в Канаду. Спрашивается, почему я волнуюсь как школьница?

— Потому что ты без ума от него, — заметила Мередит. — А когда человек влюблен его мозг в избытке вырабатывает дофамин.

— Как хорошо, что я не генетик и имею право не сводить любовь к действию гормонов.

— Так делают не только генетики, но и все, кому приходится жить без любви, — вздохнула Мередит.

Шелби растянулась на животе.

— Кто отец Люси?

— Человек, которому не следовало быть отцом, — ответила Мередит. — А кто отец Итана?

— Могу лишь повторить твой ответ, — усмехнулась Шелби. — Ты была в него влюблена?

— По уши.

— Со мной та же история. — Шелби пристально взглянула на Мередит. — Иногда я притворяюсь, что Илай — просто мой знакомый и я вовсе не думаю о нем каждый вечер, перед тем как уснуть. Это что-то вроде суеверия. Пытаюсь внушить себе: если я не буду придавать чересчур большого значения нашим отношениям, мне не придется разочаровываться. Не хочу снова чувствовать, как земля уходит у меня из-под ног.

— Уверена, ты устоишь на ногах в любом случае! — заявила Мередит. — А вообще говоря, любовь вспыхивает и исчезает вовсе не по какому-то таинственному кармическому плану. Все дело в нас самих.

— Неужели? И ты никогда не думала, что на свете есть тот, кто предназначен тебе судьбой?

— Нет, конечно! Скажи еще, что у каждого из нас есть своя половинка, которую нужно найти среди шести миллиардов человек. Если это так, мы все обречены на поражение. Шанс обрести свою половинку ничтожен.

Шелби вздохнула:

— И все же у каждого из нас своя судьба. Хотя со стороны может показаться, что это всего лишь цепочка взаимосвязанных обстоятельств. Если бы Итан не родился больным, я не развелась бы с Томасом. Если бы Итан не был болен пигментной ксеродермой, я не поселилась бы в маленьком городке вроде этого: дома здесь стоят далеко друг от друга и мой сын может играть по ночам, не беспокоя соседей. Если бы Росс не понял, что дошел до ручки, он не приехал бы сюда и не стал бы охотиться за призраком на участке Пайка. Все эти обстоятельства, сами по себе печальные… привели меня к встрече с Илаем.

— А как насчет твоего брака с Томасом? Он тоже был уготован судьбой?

— Ну да, поначалу…

— Сама понимаешь, это не так, — возразила Мередит. — Судьбу выдумали люди, чтобы объяснить то, что находится за пределами их понимания. Ты можешь считать, что Илай — мужчина твоей жизни и вы встретились по воле судьбы. Но если вы расстанетесь, ты моментально решишь, что судьба здесь ни при чем. Я десять лет пыталась найти человека, который ощущал бы мое присутствие в комнате, еще не успев меня увидеть. Но поиски оказались тщетными. Если не заниматься самообманом, придется откровенно признать, что в любовных делах мне не везет. Конечно, можно утешаться надеждой, что моя половинка по-прежнему где-то бродит, тоскуя обо мне, но наши жизненные пути до сих пор не пересеклись. Это гораздо романтичнее.

Шелби села.

— И все же, согласись, есть нечто, не поддающееся определению, и оно притягивает тебя именно к этому человеку, а не к другому. Нечто, подобное пробежавшему между вами электрическому разряду. Почему нам порой кажется, что мы всю жизнь знали человека, которого только что встретили?

— Это и называется любовью, — кивнула Мередит. — Любовь не поддается объяснениям. В отличие от судьбы.

Она подумала о призраке Лии, материализовавшемся на поляне.

— В жизни происходит много необъяснимого. Инстинкт самосохранения — самый сильный инстинкт всех живых существ, однако бывает, что один человек закрывает другого от пули своим телом. Иногда девчонка, мечтая о любви, записывает в своем тайном дневнике признание, которое должен сделать ей возлюбленный. И годы спустя, встретившись с ней, он — о чудо! — произносит именно эти слова.

— Ты веришь, что подобное случается в реальности?

— Не очень, — призналась Мередит. — Но все же надеюсь, что это возможно. В чем я действительно не сомневаюсь, так это в том, что человек находит свою любовь, потому что искал ее. А не потому, что встреча с любимым была предназначена ему судьбой.

— Надо же, Мередит! По-моему, ты тайный романтик! — засмеялась Шелби.

Снизу донесся звон дверного колокольчика. Шелби вскочила. Она взяла в каждую руку по туфле из разных пар и спросила: