Том 1. Стихотворения

 <1906> 
  
Змея («Покуда март гудит…»)   * 
 
 
 
Покуда март гудит в лесу по голым
 
Снастям ветвей, — бесцветна и плоска,
 
Я сплю в дупле. Я сплю в листве тяжелым,
 
Холодным сном— и жду: весна близка.
 
 
 
Уж в облаках, как синие оконца,
 
Сквозит лазурь… Подсохло у корней,
 
И мотылек в горячем свете солнца
 
Припал к листве… Я шевелюсь под ней,
 
 
 
Я развиваю кольца, опьяняюсь
 
Теплом лучей… Я медленно ползу —
 
И вновь цвету, горю, меняюсь,
 
Ряжусь то в медь, то в сталь, то в бирюзу.
 
 
 
Где суше лес, где много пестрых листьев
 
И желтых мух, там пестрый жгут — змея.
 
Чем жарче день, чем мухи золотистей —
 
Тем ядовитей я.
 
 
 <1906> 
  
Невольник   * 
 
 
 
Песок, сребристый и горячий,
 
Вожу я к морю на волах,
 
Чтоб усыпать дорожки к даче,
 
Как снег, белеющий в скалах.
 
 
 
И скучно мне. Все то же, то же:
 
Волы, скрипучий трудный путь,
 
Иссохшее речное ложе,
 
Песок, сверкающий, как ртуть.
 
 
 
И клонит голову дремота.
 
И мнится, что уж много лет
 
Я вижу кожу бегемота —
 
Горы морщинистый хребет,
 
 
 
И моря синий треугольник,
 
И к морю длинный след колес…
 
Я покорился. Я невольник,
 
Живу лишь сонным ядом грез.
 
 
 <1903–1906> 
  
Печаль   * 
 
 
 
На диких скалах, средь развалин —
 
Рать кипарисов. Она гудит
 
Под ветром с моря. Угрюм, печален
 
Пустынный остров, нагой гранит.
 
 
 
Уж берег темен — заходят тучи.
 
Как крылья чаек, среди камней
 
Мелькает пена. Прибой все круче,
 
Порывы ветра все холодней.
 
 
 
И кто-то скорбный, в одежде темной,
 
Стоит над морем… Вдали — печаль
 
И сумрак ночи…
 
 
 <1903–1906> 
  
Песня («Я — простая девка на баштане…»)   * 
 
 
 
Я — простая девка на баштане,
 
Он — рыбак, веселый человек.
 
Тонет белый парус на Лимане,
 
Много видел он морей и рек.
 
 
 
Говорят, гречанки на Босфоре
 
Хороши… А я черна, худа.
 
Утопает белый парус в море —
 
Может, не вернется никогда!
 
 
 
Буду ждать в погоду, в непогоду…
 
Не дождусь — с баштана разочтусь,
 
Выйду к морю, брошу перстень в воду
 
И косою черной удавлюсь.
 
 
 <1903–1906> 
   
Детская   * 
 
 
 
От пихт и елей в горнице темней,
 
Скучней, старинней. Древнее есть что-то
 
В уборе их. И вечером красней
 
Сквозь них зари морозной позолота.
 
 
 
Узорно-легкой, мягкой бахромой
 
Лежит их тень на рдеющих обоях —
 
И грустны, грустны сумерки зимой
 
В заброшенных помещичьих покоях!
 
 
 
Сидишь и смотришь в окна из угла
 
И думаешь о жизни старосветской…
 
Увы! Ведь эта горница была
 
Когда-то нашей детской!
 
 
 <1903–1906> 
  
Речка   * 
 
 
 
Светло, легко и своенравно
 
Она блестит среди болот
 
И к старым мельницам так плавно
 
Несет стекло весенних вод.
 
 
 
Несет — и знать себе не хочет,
 
Что там, над омутом в лесу,
 
Безумно Водяной грохочет,
 
Стремглав летя по колесу,—
 
 
 
Пылит на мельницах помолом,
 
Трясет и жернов и привод —
 
И, падая, в бреду тяжелом
 
Кружит седой водоворот.
 
 
 <1903–1906> 
  
Пахарь   * 
 
 
 
Легко и бледно небо голубое,
 
Поля в весенней дымке. Влажный пар
 
Взрезаю я — и лезут на подвои
 
Пласты земли, бесценный божий дар.
 
 
 
По борозде спеша за сошниками,
 
Я оставляю мягкие следы —
 
Так хорошо разутыми ногами
 
Ступать на бархат теплой борозды!
 
 
 
В лилово-синем море чернозема
 
Затерен я. И далеко за мной,
 
Где тусклый блеск лежит на кровле дома,
 
Струится первый зной.
 
 
 <1903–1906> 
  
Две радуги   * 
 
 
 
Две радуги — и золотистый, редкий
 
Весенний дождь. На западе вот-вот
 
Блеснут лучи. На самой верхней ветке
 
Садов, густых от майских непогод,
 
На мрачном фоне тучи озаренной
 
Чернеет точкой птица. Все свежей
 
Свет радуг фиолетово-зеленый
 
И сладкий запах ржи.
 
 
 <1903–1906> 
  
Закат («Вдыхая тонкий запах четок…»)   * 
 
 
 
Вдыхая тонкий запах четок,
 
Из-за чернеющих решеток
 
Глядят монахи на посад,
 
На синь лесов и на закат.
 
 
 
Вся келья в жарком, красном блеске:
 
Костром в далеком перелеске
 
Гнездо Жар-Птицы занялось
 
И за сосною тонет вкось.
 
 
 
Оно сгорает, но из дыма
 
Встают, слагаются незримо
 
Над синим сумраком земли
 
Туманно-сизые кремли.