Безумно богатые азиаты

Сингапур


— Никогда и ни за что не позволяйте молодым людям самим планировать свою свадьбу, иначе все кончится вот так! — говорила миссис Ли Юнчэн, обращаясь к пуан сри Мэйвис Уон.

Женщины стояли посреди огромнейшего склада на верфи Кеппел вместе с семью сотнями других ВИП- и суперВИП-персон. Все они были совершенно сбиты с толку — публику развлекала группа кубинских музыкантов, одетых с великолепием «Тропиканы»[164] сороковых годов. Такие люди, как миссис Ли, привыкли к определенному классу китайского свадебного банкета — в большом бальном зале пятизвездочного отеля. Во время бесконечного ожидания обеда из четырнадцати блюд подали бы соленый арахис, кругом таяли бы ледяные скульптуры, красовались бы диковинные цветочные декорации, какую-нибудь важную матрону непременно усадили бы за самый дальний столик, выход невесты сопровождался бы неисправностью генератора дыма, зато сама невеста переодевалась бы пять раз за вечер, какой-нибудь рыдающий ребенок подавился бы рыбной котлеткой, три дюжины политиков толкнули бы речь, а еще светили бы лицами толпы иностранных директоров компаний и различных высокопоставленных чиновников, не имеющих ни малейшего отношения к новобрачным, подали бы торт в двенадцать этажей, чья-нибудь любовница закатила бы истерику, чья-нибудь двоюродная сестрица, не скрываясь, пересчитывала бы наличку из «свадебных конвертиков»[165], какая-нибудь замшелая звезда кантопопа[166] приехала бы из Гонконга, чтобы выкрикнуть какую-нибудь поп-песню (шанс для старшего поколения сделать длительный перерыв и посидеть на унитазе), после чего началась бы раздача маленьких свадебных кексов с белой глазурью в бумажных коробках всем отъезжающим гостям, потом произнесли бы заключительный тост, и все закончилось бы дикой давкой в лобби отеля и получасовым ожиданием машин, пока водители пытаются пробиться через пробки.

Однако сегодня ничего такого не было. Это было просто индустриальное пространство — официанты разносили мохито, а женщина с короткими, зачесанными назад волосами и в белом смокинге горланила «Бесаме мучо». Оглядевшись, Рейчел поразилась недоумению, застывшему на лицах тех гостей, на которых были самые вычурные вечерние туалеты.

— Эти дамы задействовали сегодня тяжелую артиллерию, да? — прошептала Рейчел Нику, глядя на женщину, щеголявшую в боа из золотистых перьев.

— Определенно. Ой, это только что Нефертити прошла мимо? — пошутил Ник.

— Заткни пасть, Николас. Это Пэтси Ван, известная гонконгская светская львица, прославившаяся своим авангардным стилем. О ней пишут в десятках блогов, — прокомментировал Оливер.

— А что это с ней за парень? В пиджаке с бриллиантами, и выглядит так, будто нанес тени для век? — спросила Рейчел.

— Это Адам, ее муж. И он правда накрасил глаза тенями для век, — ответил Оливер.

— Они женаты? Правда? — Рейчел с сомнением подняла брови.

— Да, и в качестве доказательства у них трое детей. Ты должна понимать, что многие гонконгские мужчины наслаждаются тем, что они модники, — это модники в прямом смысле этого слова. Каким бы ярким ни был наряд, сразу так и не поймешь, в чьей команде они играют, натуралов или…

— Очаровательно, — сказала Рейчел.

— Этим отличаются сингапурские парни от гонконгских, — встрял Ник. — Мы одеваемся так, будто все еще носим школьную форму, а они скорее похожи на…

— Пародистов Дэвида Боуи, — закончил Оливер.

— Спасибо, Олли. Я хотел назвать Элтона Джона, — хихикнул Ник.

И тут как по сигналу огни на складе потускнели и двери погрузочной площадки за сценой начали подниматься, демонстрируя линию глянцево-белых паромов, ожидающих у гавани. Пылающие факелы освещали путь к пирсу, и персонал, одетый в форму шведских моряков, был готов проводить гостей на борт. Толпа с одобрением взревела.

— А вот и продолжение! — весело воскликнул Оливер.

— И куда мы поплывем? — спросила Рейчел.

— Увидишь. — Ник хитро подмигнул.

Когда гости устремились на пирс, Астрид позаботилась о том, чтобы сесть на паром с иностранными гостями, а не с любопытными родственниками. Ее слишком часто спрашивали, где Майкл, и она уже устала как попугай повторять новые варианты оправданий. Судно отчалило от набережной. Астрид прислонилась к перилам на корме, всматриваясь в пенистые волны, и внезапно почувствовала, что кто-то смотрит на нее. Она повернулась и увидела своего бывшего возлюбленного Чарли У на верхней палубе. Чарли вспыхнул, поняв, что его застукали на месте преступления, чуть помедлил, а затем все-таки решил спуститься вниз.

— Давно не виделись, — сказал он как можно беззаботнее.

На самом деле минуло почти десять лет с того судьбоносного дня, когда Астрид плеснула ему в лицо коктейлем рядом со старым рестораном «Вендис» на Орчард-роуд.

— Да. — Астрид виновато улыбнулась. Она пару мгновений рассматривала Чарли, решив, что прошедшие годы пошли ему только на пользу. Очки без оправы были ему к лицу, он слегка поправился, а следы от зарубцевавшихся юношеских прыщей придавали мужественности. — Как жизнь? Ты переехал в Гонконг несколько лет назад?

— Не жалуюсь. Слишком много работы, но ведь все так живут.

— Ну, не всем принадлежит крупнейшая компания по цифровым технологиям в Азии. Разве не тебя называют азиатским Стивом Джобсом?

— Да, к несчастью. Сложно соответствовать. — Чарли посмотрел на нее, не зная, что сказать дальше. Она выглядела более утонченно, чем когда-либо, в этом желтовато-зеленом ципао. Забавно, что после стольких лет близости испытываешь такую неловкость при случайной встрече. — Я слышал, ты вышла замуж за какого-то армейского чина и у вас сын.

— Да, Кассиан… ему три, — ответила Астрид и в качестве превентивной меры добавила: — А мой муж работает в той же индустрии, что и ты. Ему пришлось в последний момент мчаться в Китай, чтобы что-то там не рухнуло. У тебя сын и дочь?

— Нет, две дочери. Пока что сына нет, что очень беспокоит матушку[167]. Правда, мой брат Робин уже успел завести троих сыновей, это хоть как-то ее успокаивает.

— А жена? Она сегодня здесь? — спросила Астрид.

— Нет, я единственный делегат от нашей семьи. А вообще, я слышал, что молодые пригласили восемьсот восемьдесят восемь гостей, и с парой можно было прийти, только если ты родственник, глава государства или член королевской семьи.

— Да? — Астрид засмеялась. Я ужасно обошлась с Чарли. Он не заслуживал, чтобы его вот так бросили. Но на меня слишком давили по поводу свадьбы с сыном У Хаоляня.

Повисло неловкое молчание, но тут их спасли громкие вздохи в толпе. Паром подходил к одному из островов, и в поле зрения показалось нечто напоминающее хрустальный дворец, сияющий посреди густого леса. Вскоре стала очевидна вся сложность конструкции, и Чарли с Астрид взирали на нее с трепетом.

Банкетный зал, похожий на собор, состоял из огромных трапецеидальных стеклянных навесов, которые, казалось, были встроены в тропический лес. К основной конструкции примыкали консольные террасы различной высоты, изобилующие тропическими лозами и цветами над каждой из них. Все это напоминало футуристические Висячие сады Семирамиды, а на набережной, обрамленной колоннами из белого известняка, стояли Колин и Араминта в белоснежных одеяниях и махали приближающимся гостям.

Астрид посмотрела на новобрачных и пошутила:

— Добро пожаловать на «Остров фантазий»![168]

Чарли засмеялся. Он и забыл, какой у нее острый язычок.

— Думаю, сюда и ушли сорок миллионов, — сухо заметила Астрид.


— Ой, такие выкрутасы стоят побольше сорока миллионов, — сказал Чарли.

Араминта, в плиссированном белом платье из шелкового шифона, с длинными бретелями из кованого золота и бриллиантов, которые перекрещивались на лифе, приветствовала гостей. Ее волосы были заплетены в косички, скрученные в замысловатую конструкцию и украшенные бриллиантами, жемчугом в стиле барокко и лунными камнями. Под океанским бризом платье облегало фигуру, и издали Араминту можно было принять за этрусскую богиню. Рядом стоял Колин в белом смокинге, судя по виду изрядно уставший от всех этих торжеств.

Вглядываясь в толпу, Араминта спросила новоиспеченного мужа:

— Колин, ты где-нибудь видишь свою сестру Астрид?

— Ее братьев видел, ее саму пока нет, — ответил Колин.

— Скажи, когда увидишь. Мне нужно знать, что на ней надето.

— Вон она, сходит с третьего парома, — отрапортовал Колин.

— Аламак! Она в ципао! Нельзя, что ли, было надеть что-то от-кутюр? — вздохнула Араминта.

— А мне кажется, она мило выглядит, да и ципао наверняка ручной…

— Но я-то ждала, чтобы увидеть, кого из дизайнеров она выберет! Я тут рвала одно место, а она даже не удосужилась постараться! На фига вообще была вся эта свадьба? — простонала Араминта.

Когда гости выгрузились из последнего парома, освещенный хрустальный фасад банкетного зала неожиданно окрасился в интенсивный оттенок фуксии. Музыка в стиле нью-эйдж гремела из окружающего леса, а деревья были залиты золотистым светом. Медленно, почти незаметно, из густой растительности спустились золотые шнуры, на которых висели, словно бы завернутые в коконы, акробаты в золотых трико.

— Господи! Это Цирк дю Солей! — возбужденно зашептались гости.

Когда акробаты начали вращаться вокруг шнуров с легкостью лемуров, толпа разразилась восторженными аплодисментами.

Китти подпрыгивала на месте, как гиперактивный ребенок.

— Хорошо проводишь время, — сказал подошедший Оливер.

Он отметил, что ее грудь не подпрыгивает естественным образом под этим кружевным бирюзовым платьем. А еще увидел, что Китти нанесла блеск для тела. Плохая комбинация, подумал он.

— Я их обожаю! Ходила на все их представления в Гонконге! На моей свадьбе тоже будут эти акробаты.

— Ой, это дорого, — протянул Оливер с преувеличенным ужасом.

— Алистер потянет! — беззаботно воскликнула Китти.

— Думаешь? Не знал, что у Алистера так хорошо идут дела в его кинобизнесе.

— Ай-я, а разве не родители платят за свадьбу? — спросила Китти, не сводя глаз с акробатов в золотистых трико, которые сейчас составляли живую арку.

— Ты шутишь? — Оливер понизил голос. — Ты вообще знаешь, какая прижимистая у него матушка?

— Да?

— Ты что, не была у них в квартире на Робинсон-роуд?

— Нет. Меня не приглашали.

— Наверное, Алистеру просто стыдно туда тебя приглашать. Это обычная квартира с тремя спальнями. Алистеру пришлось делить комнату с братом вплоть до самого колледжа. Я ходил к нему в гости в девяносто первом году, тогда у них в туалете лежали желтые коврики в цветочек. Когда я был там в прошлом месяце, коврики никуда не делись, только цветочки посерели от времени.

— Правда? — Китти не верила своим ушам.

— Ты посмотри на его мать. Думаешь, она случайно надела это старье из восьмидесятых? Она так экономит!

— Но я думала, папа Алистера — известный кардиохирург? — Китти была обескуражена.

Оливер замолчал. Слава богу, эта куколка, похоже, не знает обо всей недвижимости, которой владеют Чэны.

— Знаешь, сколько сейчас стоит страховка на случай врачебной ошибки? Доктора зарабатывают отнюдь не так много, как ты думаешь. И представь, во сколько может обойтись обучение трех отпрысков за границей! Эдди учился в Кембридже, Сесилия — в Университете Британской Колумбии[169], ну а Алистер… как ты знаешь, Алистер окончил Сиднейский университет. Чэны потратили бо́льшую часть накоплений на образование детей.

— Я понятия не имела… — промямлила Китти.

— К тому же нужно знать Малкольма. Он традиционный кантонец, так что остаток денег перейдет старшему сыну. — Китти молчала, и Оливер молился всем богам, чтобы он не перестарался со страшилками. — Но разумеется, для тебя все это не важно, — добавил он. — Ты влюблена, да и не нужны тебе всякие циркачи на свадьбе, правда? Зато можно будет видеть умильные щечки Алистера каждое утро до конца дней своих. Этого и за все деньги мира не купишь, да?





8

Пулау-Самсара