Маленький друг

– А вот и докажу!

– Да-а? И как же?

– Докажу, – запальчиво, но неубедительно сказал он. – Возьму и докажу. Потому что.

Гарриет молчала.

– Потому что.

– Ничего ты не докажешь, – сказала Гарриет. – И там везде твои отпечатки, сам знаешь где. Так что давай-ка, пошевели мозгами, придумай, что бы такого наврать Джессике, Грегу и Антону, если, конечно, не хочешь попасть в тюрьму и умереть на электрическом стуле.

Гарриет поначалу подумала, что последняя фраза – перебор даже для легковерного Хили, но он так испуганно замолчал, что оказалось – нет, не перебор.

– Ладно, Хил, – наконец сжалилась она над Хили. – Я никому не скажу.

– Не скажешь? – пролепетал он.

– Нет! Все останется между нами. Если ты никому не скажешь, никто и не узнает.

– Не узнает?

– Слушай, просто скажи Грегу и всем остальным, что ты их разыграл, – сказала Гарриет, помахав рукой сестре Кутс, которая, уходя со смены, заглянула к ней попрощаться. – Уж не знаю, что ты там им наговорил, но скажи, что все выдумал.

– А если его кто-то найдет? – с отчаянием спросил Хили. – Что тогда?

– Ты видел кого-нибудь возле башни?

– Нет.

– Машину видел?

– Не-ет, – ответил Хили, на миг растерявшись, – какую машину? Отлично, подумала Гарриет. Значит, он пришел другим путем и держался подальше от дороги.

– Какую машину, Гарриет? Это ты о чем?

– Ни о чем. Ты его куда выбросил? Там глубоко?

– Да. Сбросил в реку с железнодорожного моста.

– Молодец. – Лезть туда, конечно, было опасно, но место Хили выбрал правильное – самое безлюдное. – И тебя никто не видел? Точно?

– Нет. Но они ведь могут и реку прочесать. – Пауза. – Понимаешь, – сказал он. – А там мои отпечатки.

Гарриет не стала его разубеждать.

– Слушай, – сказала она. Хили надо было просто подолгу вдалбливать одно и то же, чтобы до него наконец дошло. – Если Джессика и все остальные никому ничего не расскажут, то никто и не узнает, что надо искать… некий предмет.

Молчание.

– Что именно ты им сказал?

– Ну, я не сказал им, как оно все на самом деле было.

Что правда, то правда, подумала Гарриет. Как оно все на самом деле было, Хили и не знал.

– А что тогда?

– Ну, в целом – примерно то же, что в утренних газетах писали. Что Фариша Рэтлиффа подстрелили. Там не было никаких подробностей, сказано только, что его прошлой ночью нашел мужик из службы по отлову бродячих собак, он как раз погнался за бешеным псом, который убежал в лес и помчался к старому хлопкозаводу. Правда, про мужика и собаку я говорить не стал. Я все рассказал так, чтобы было больше похоже.

Гарриет молчала, выжидала.

– … на шпионский детектив.

– Так придумай еще чего-нибудь подетективнее! – предложила Гарриет. – Скажи им.

– Точно! – Хили снова воспрянул духом. – Клевая идея! Можно придумать, как в том фильме, “Из России с любовью”. Ну, там где был чемодан.

– …который стреляет пулями и слезоточивым газом.

– Пулями и слезоточивым газом! И туфли! Еще туфли! – У агента Клебб в носках туфель были спрятаны пружинные ножи.

– Да, круто. Хили.

– А помнишь кастет, ну там, когда они на острове, и она как ударит того здоровенного блондина прямо в живот?


– Хили, я бы на твоем месте слишком много всего не придумывала.

– Не, я немножко. Но чтобы было, как в кино, – с восторгом настаивал он.

– Точно, – сказала Гарриет. – Как в кино.



– Вы Лоренс Юджин Рэтлифф?

Незнакомец остановил Юджина возле лестницы. Крупный, добродушный на вид мужчина, со светлыми усами щеточкой и пронзительными серыми глазами навыкате.

– Вы куда идете?

– Я.

Юджин уставился на свои руки. Шел он опять к девчонке в палату, хотел попробовать еще что-нибудь из нее вытянуть, но этого он, конечно, сказать не мог.

– Не возражаете, если я с вами пройдусь?

– Нет, что вы! – откликнулся Юджин приветливым тоном, который ему пока что не сослужил хорошей службы.

По коридору запрыгало гулкое эхо, они прошли мимо лестницы, дошли до конца выстуженного коридора, до двери с надписью “Выход”.

– Вы уж простите за беспокойство, – сказал мужчина и толкнул дверь, – тем более в такую трудную для вас минуту, но можно вас на пару слов, вы не против?

Они вышли на улицу, из стерильного полумрака – к обжигающему солнцу.

– Чем могу служить? – спросил Юджин, отбросив волосы со лба. Он устал и двигался с трудом, потому что всю ночь просидел на стуле, но хоть он в последнее время что-то зачастил по больницам, жариться на полуденном солнце ему хотелось и того меньше.

Незнакомец уселся на бетонную скамейку, жестом велел Юджину присесть рядом.

– Я разыскиваю вашего брата Дэнни.

Юджин сел на скамейку, но ничего не ответил. Он в свое время с полицией наобщался, знал, как себя с ними вести – помалкивать нужно, да и все.

Коп хлопнул в ладоши.

– Ох, ну и жарища! – сказал он. Он порылся в карманах, вытащил пачку сигарет, неторопливо закурил. – Ваш брат Дэнни дружен с неким Альфонсом де Бьенвилем, – продолжил он, выдохнув струйку дыма из уголка рта. – Знаете его?

– Слыхал про такого.

Альфонсом звали Реверса.

– Вот у кого, похоже, дел невпроворот, – коп доверительно понизил голос, – и без кого ни одна афера в городе не обходится, правда ведь?

– Чего не знаю, того не знаю.

Юджин старался с Реверсом дел не иметь. В присутствии развязного, нахального Реверса Юджину всегда делалось не по себе: он стеснялся, никогда не знал, что ему отвечать, только мямлил что-то и чувствовал: стоит ему отвернуться, и Реверс начинает его передразнивать.

– И какое же он отношение имеет к вашему скромному семейному промыслу?

Юджин, внутренне похолодев, зажал ладони между коленей и постарался сохранять спокойствие.

Коп подавил зевок, вытянул руку, положил ее на спинку скамьи. Он то и дело нервно похлопывал себя по животу, как будто недавно сбросил вес, а теперь проверяет – не округлилось ли у него снова брюшко.

– Короче, Юджин, нам все известно, – сказал он, – знаем мы все про ваши делишки. Сейчас полдесятка моих людей обыскивают дом вашей бабки. Так что давайте не тратить время попусту, выкладывайте все как есть.

– Говорю как на духу, – Юджин повернулся и посмотрел ему прямо в глаза. – К тому, что там в сарае, я никакого отношения не имею.

– Ага, то есть про лабораторию вы знали. Говорите, где наркотики.

– Сэр, вам о них известно поболе моего, и это чистая правда.

– Ну тогда я вам кое-что еще расскажу. Один из наших людей ранен, попался в эту вашу ловушку, которых у вас вокруг дома тьма тьмущая. Нам еще повезло, что он сразу свалился и заорал, и поэтому никто не наступил на растяжку и не подорвал там все к чертям.

– У Фарша были проблемы с психикой, – сказал, растерянно помолчав, Юджин. Солнце било ему прямо в глаза, чувствовал он себя паршиво. – Он лечился.

– Да, и еще в тюрьме сидел.

Он не сводил глаз с Юджина.

– Слушайте, – Юджин засучил ногами. – Я знаю, о чем вы думаете. Не скрою, со мной не все было гладко, но теперь это дело прошлое. Я испросил у Господа прощения и вынесенное мне государством наказание исполнил. Теперь моя жизнь принадлежит Иисусу Христу.