Пираты Гибралтара

– Пытаетесь доказать, что волшебство существует?

– Я это знаю.

– Еще скажите, что Пражский голем, про которого упомянул Мякиш, это не легенда, а быль.

– Конечно. Более того, тот раввин был не первым, кто использовал каменных слуг для защиты. Во времена императора династии Цин один из моих предков заказал мастерам-скульпторам три сотни глиняных фигур воинов. В доспехах, с оружием и полной экипировкой. Он знал, что скоро должна начаться кровавая война с северными варварами, и спешил оказать всю посильную помощь своей стране.

Получив каменное войско, он оживил их своим заклятием и отправил на северную границу империи. Но так как големы подчиняются только своему создателю, ему пришлось ехать с ними. И когда северяне напали, их ждало страшное разочарование. Глиняные воины оказались неуязвимыми для их оружия. Но в том сражении предок был ранен стрелой. Чувствуя, что умирает, он приказал каменным воинам после разгрома врагов уйти в горы и, найдя подходящую пещеру, ждать там следующего приказа.

Так и случилось. Разгромив варваров, големы ушли в горы и, скрывшись в пещере, выстроились в парадный строй, в котором так и стоят по сей день, ожидая нового приказа своего создателя. Но заклятие, способное вдохнуть в них жизнь, сгорело в пожаре, уничтожившем дом моего рода. Так что они будут стоять там вечно.

– Грустная история, – вздохнула Соня.

– Грустная правда. Это история моего рода, – в тон ей вздохнула Аи. – Но мы слишком задержались. Давай войдем. Только, прошу тебя, постарайся поменьше говорить своим друзьям о том, что здесь увидишь.

– Это секрет? Если да, то тогда, может, не стоит…

– Стоит. Чем быстрее ты поймешь, что здесь все не так, как в вашем мире, тем легче тебе будет здесь жить. Просто прими это как данность.

– Вы так уверены, что мы не сможем вернуться?

– Увы, – пожала Аи плечами, распахивая двери.

Соня осторожно переступила порог и внимательно осмотрелась, вглядываясь в каждый предмет, попадавшийся ей на глаза. Но первое, что она успела заметить, – это свет, который вспыхнул одновременно с тем, как старуха вошла в комнату. Поэтому девушка первым делом подняла голову, пытаясь рассмотреть светильники. К ее удивлению, мягкий свет давал большой круглый шар, висевший под потолком на цепях.

Недоуменно хмыкнув, Соня покосилась на Аи, но, так ничего и не рассмотрев на ее бесстрастном лице, снова вернулась к рассмотрению собранных в комнате предметов. Это была странная коллекция. Кувшины, кубки, оружие, посуда, стеклянные шары, картины. Больше всего это напоминало кладовую, куда сносили старые вещи, выкинуть которые было жалко, а пользоваться ими уже не хотелось.

– И что я должна здесь увидеть? – повернувшись к хозяйке, недоуменно спросила Соня. – Склад старых вещей? У отца в гараже когда-то был такой склад.

– Ты смотришь и не видишь. Смотри внимательнее, – грустно усмехнулась старуха.

– Но куда? – продолжала недоумевать девушка.

– Ты видишь вещи, но не видишь главного. Комнаты, в которой они находятся, – удрученно вздохнула Аи.

– Комната?! О черт! Точно комната! – ахнула Соня, сообразив, о чем речь.

Только теперь до нее дошло, что помещение, в котором она оказалась, значительно превосходит размерами габариты самого дома. Даже по тем приметам, что девушка успела запомнить, проходя из носилок до дверей. По примерным прикидкам, эта комната была размером с три спортивных зала. Соня привычно использовала знакомые меры измерения. Проведя большую часть сознательной жизни в спортзале, девушка использовала давно знакомые размеры для определения площади и расстояния.

– Но как такое может быть? – взяв себя в руки, спросила Соня. – Выходит, я была права: мы в подвале?

– Разве в подвалах бывают окна? Подойди, посмотри сама, – лукаво усмехнулась Аи.

Подчиняясь ее словам, девушка подошла к окну и, выглянув наружу, с удивлением рассмотрела ухоженный сад, состоящий из неизвестных ей растений. Убедившись, что перед ней нечто теплолюбивое, произрастающее на юге, Соня задумчиво почесала в затылке и, обернувшись, буркнула:

– Опять фокусы?

– Сложно объяснить цвет восходящего солнца слепому от рождения, – пожала плечами Аи. – Если не хочешь верить собственным глазам, то и говорить нам более не о чем.

– Простите. Мне действительно сложно поверить в то, что в моем времени невозможно.

– Но ты не в своем времени. Перестань мерить все привычными тебе мерками – и все наладится. Пойми: мир гораздо более велик и разнообразен, чем ты привыкла считать.

– Зачем вы это делаете? – подумав, осторожно спросила Соня. – В чем ваш интерес?

– Ты знаешь ответ. Я спасла вас, а вам предстоит спасти меня.

– Судя по всему, это касается только моего брата. Тогда зачем вы помогаете мне? Всем нам?

– А ты действительно умна, – одобрительно кивнула Аи. – Да, все сошлось на нем. Но он очень привязан к тебе и без вас не станет помогать мне. А значит, я должна помочь вам, чтобы получить помощь от него.

– Но о какой именно помощи идет речь?

– Есть вещи, которые лучше не знать. Просто прими это как данность.

– Не могу. Леший хоть и балбес каких поискать, но он мой родной брат, и я его люблю. Поэтому я должна понимать, что ему предстоит. Ведь если это будет опасно, я сделаю все, чтобы спасти его. Его и никого больше. Остальные взрослые мальчики могут справиться и сами.

– Не все так плохо. Ему будет сложно понять, но он справится, – загадочно усмехнулась старуха.

– Бред сивой кобылы! Пойди туда, не знаю, куда, найди то, не знаю, что, – возмутилась Соня.

– Не сердись. Его никто не обидит, если только он сам не сделает глупость. Главное – старайтесь держаться поближе к моему дому. Здесь вы всегда найдете помощь и защиту. Мои воины способны свернуть шею любому пирату на этом острове. Я уже сообщила им, что вы все – мои гости и находитесь под моей защитой.

– И сколько у вас воинов?


– Ровно сотня. Это магическое число. И каждого из них я отбирала особенно тщательно. Каждый из этих воинов – мастер оружейного и рукопашного боев.

– Учились тай-чи в Шаолине? – не сдержалась девушка.

– Нет. Монахов среди них нет. Но все они мастера. Придет время, и ты сама в этом убедишься.

– Все страньше и страньше, – вздохнула Соня, припомнив старую сказку.

– Вижу, мне не удалось тебя убедить.

– Не могу сказать, что не верю вам. Но я никак не могу принять то, что здесь существует колдовство. К сожалению, я дитя очень жесткого, прагматичного мира, а значит, в моем восприятии нет места для колдовства, заклятий и прочих чудес.

– Хорошо. Тогда давай вернемся к твоим друзьям. Обсуди с ними то, что увидела, и попытайся услышать их мнение.

Женщины вышли из комнаты, и вскоре Соня сидела среди друзей, с задумчивым видом рассказывая о том, что ей довелось увидеть собственными глазами. Слушая собственный голос словно со стороны, девушка вдруг поняла, что звучит все сказанное не так уж и дико. Но самое главное – что она не видела выхода из сложившейся ситуации. Для обратного заклинания требовалось пятеро, а их осталось только четверо. Важно, что текст самого заклятия никто не знал. Точнее, так говорила Аи. Как же оно там было на самом деле, было совершенно непонятно.





* * *


Они вернулись обратно в общий зал, и Соня, устало опустившись в кресло, молча уставилась в пол, пытаясь осмыслить все увиденное. У нее пока не вязались концы с концами, но девушка упорно восстанавливала в памяти все случившиеся события, пытаясь найти хоть какие-то нестыковки, чтобы иметь в руках доказательство нелогичности происходящего. В общем, она так и не смогла поверить в то, что все это действительно случилось. Судя по мрачным физиономиям остальных, парни тоже обкатывали положение, ища выход.

Воцарившееся молчание нарушил подрагивающий голос Леши. Сообразив, что его игра оказалась не такой уж безобидной, парень попытался исправить ситуацию, старательно припомнив все, что произошло в тот день на яхте.

– О! А у вас не найдется четырех ножичков? И бочечки какой-нибудь ненужной? Нам очень обратно надо. У меня… У нас сессия скоро.

– Не советую, – качнула головой Аи. – Пираты считали, что пользоваться ритуалом слишком часто – опасно. Те, кто нарушал это правило, теряли пиратскую удачу и заканчивали жизнь в нищете.

– Нет уж, – тут же уперся Леша. – Семнадцатый век – это, конечно, круто, но я как-то к двадцать первому привык. Лучше в нищете, в Москве, на Садовом кольце как-то… Я домой хочу!

– А я вообще в нищете умирать не собираюсь, – неожиданно заявил Миша.

– Джеронимо, а ты почему молчишь? – повернулась Соня к португальцу.

– Я ныряльщик, – пожал тот плечами, – и большую часть жизни провел под водой, с рыбами. А они, в отличие от людей, неболтливы. У ныряльщиков есть поговорка. Морю все равно, что ты в него ныряешь. Оно этого не знает.

– Что ты хочешь этим сказать? – не поняла Соня, но, не дождавшись вразумительного ответа, продолжила: – Не знаю, почему, но у ныряльщиков поговорки какие-то депрессивные. Я отправляюсь домой. Кто со мной?

– Я, – тут же шагнул к сестре Леша.

– К счастью, это невозможно, – иронично улыбнулась Аи.

– К счастью?! – насторожилась Соня. – Почему?

– Потому что ваш друг зря усомнился, что Быстрый Кэнги очень быстрый. Теперь вас четверо. А для ритуала нужно пятеро. Я тебе уже это говорила. А еще нужно знать обратное заклинание. Его не знает никто. Последним, кто знал это заклинание, был старый горбун Хосе Умбра. В молодости его ударила топором в спину его собственная возлюбленная. Так бывает, когда люди молоды и не очень мудры. Я тоже в молодости была очень ревнивой, – добавила Аи, пристально посмотрев на Алексея.

– В молодости? Трудно представить, – не удержался от дерзости парень.

– Однажды горбун Хосе вместе с четырьмя дружками: Прошлогодним утопленником, Кривым Ронни, Вонючкой Шоном и Безносым греком – попали в западню. Их корабль попал в окружение эскадры лорда Томаса. Они поспешили усесться возле бочки и попали в Удайю. Вечером того же дня они напились, отмечая спасение своих шкур, и снова начали вонзать свои ножи в бочку. Никто не понял, как это произошло. Хосе Умбра, горбун, произнес нужные слова. Обратное заклинание. Оно возвращает тебя туда, где ты был.

Старый Хосе был собирателем заклинаний. Пираты любили ради смеха напоить горбуна, чтобы у него развязался язык. Когда он выпивал пять-шесть лишних кружек рома, то становился болтлив и мог спьяну сказать заклинание. Он знал их великое множество. Однажды он вдруг начал летать по таверне, как птица. А иногда превращался в собаку. Узнать его в таком обличье было просто. Собака тоже была горбатой и лакала ром до тех пор, пока не падала с лап. А бывало, что он проваливался под землю, чтобы не платить за выпивку, потому что денег уже не было. Это заклинание старик использовал чаще всего. Поэтому в тавернах его не любили. Да, есть много таких заклинаний, столь старых и страшных, что вам представить это не стоит и пытаться.

– Так что случилось, когда он произнес это заклятие? – спросила Соня, усилием воли держа себя в руках.

– Они исчезли. Старый Хосе вместе с друзьями. Ничего от них не осталось. Даже мокрого места. И опять не заплатили за выпивку. Но лучше бы Хосе превратился в собаку… Они вернулись на свой корабль и попали в руки морского дьявола, лорда Томаса. Говорят, он страшно пытал горбуна Хосе. Хотел узнать заклинания, которые старик собирал всю жизнь.

– И узнал? – помрачнев, спросила Соня.

– Конечно, узнал, – грустно усмехнулась Аи. – Морской дьявол использует такие пытки, вытерпеть которые выше человеческих сил. Недаром же его прозвали дьяволом, хотя и морским. Его жестокость пугает даже отъявленных мерзавцев. А после морской дьявол самолично повесил старика Умбре и всех, кто был рядом с ним. Лично затянул петлю на шее каждого. Говорят, когда он затягивал петлю на шее Хосе, тот сказал ему: «Можно повесить человека, но нельзя убить мечту о свободе». На что лорд Томас ответил: «Если потребуется, я повешу и мечту».

С этими словами он вздернул старого Хосе. Высушенные солнцем трупы всех пятерых видел своими глазами Красавчик Бобби на рейде бухты Лондона. Они висели на реях флагмана эскадры. Красавчик Бобби сам рассказал мне это, перед тем как лишиться рассудка. Вот так. Ну а, оказавшись на рее, горбун Хосе уже не мог пить ром и болтать лишнего спьяну. Так что никому больше не удалось узнать обратное заклинание. Да никто особо и не стремился, – вдруг рассмеялась Аи.

– Это значит, что мы не сможем вернуться домой никогда? – еле слышно спросила Соня.

– Никогда, – решительно кивнула старуха. – К счастью, это так.

– Пипец, – глухо проворчал Миша.

– Вы будете жить у меня. Если, конечно, вообще хотите жить.

Друзья только затравленно переглянулись. Им отвели комнаты для сна, каждому отдельно, и одну большую комнату, где они могли собраться и поговорить или просто увидеть друг друга. Все четверо ударными темпами начали впадать в настоящую депрессию, но, как известно, надежда умирает последней. На следующий день, собравшись в общей комнате, ребята расселись, кому где удобно, и принялись делать вид, что разглядывают картины на стенах. Начинать разговор не хотелось.