V-Wars. Вампирские войны

Ни одного выстрела.

Они оказались хитрее.

Суонн предупреждал об этом.

Он их предупреждал.

Первый боец «Восьмерки» уже добрался до кухни через всю гостиную, и тут начали взрываться мины.





Вулпес. Часть 2





Грегори Фрост


– 12 –




Во сне она взбиралась на ледяную стену. Рядом с ней были Гарри Гордон и Джон Бэйл. У Гарри за поясом было около двадцати ледорубов. Она посмотрела вверх – стена тянулась на много миль. Только она это увидела, как у нее заболели все суставы, плечи и локти, потому что она вбивала ледорубы, хваталась и подтягивалась, вбивала, хваталась. Она поднималась по отвесной поверхности, словно паук. И ничто не могло ее остановить, даже усталость. Она не останется в ловушке при этом подъеме.

«С тобой ничего не случилось, абсолютно ничего», – сказал Гарри, почти как Венсан.

Она остановилась и посмотрела на него. Джон Бэйл был рядом с ней, он изменился. Глаза его стали серебристого цвета, словно их раскрасили при помощи спецэффектов в кино, руки превратились в когти. Она ускорилась, но он не отставал. Он даже не взбирался по стене, просто летел. «Джон, прекрати!» Он засмеялся. «Гарри!» – крикнула она.

Гарри все четыре месяца был ее настоящим защитником. Забота о ней создавала между ними что-то вроде безопасных, теплых, дружеских отношений. Сейчас он оказался рядом с Бэйлом и оценивал ее такими же серебристыми глазами. «Что за яд у тебя в крови?» – сказал он и взмыл вверх по льду, оставив ее наедине с Джоном.

– Ну, не знаю, как ты, а я умираю от голода.

Джон подобрался к ней и рванул ее за левую руку, выдернув ледоруб. Он пытался укусить ее за запястье, но она вырвалась и повисла на одном ледорубе, ища точку опоры крюками – «кошками», но они только царапали и царапали, словно лед превратился в камень.

Джон захихикал от восторга и дотянулся до ее второй руки. Она взмахнула левой рукой и ударила его топором по голове. Никакой крови у Бэйла не показалось, он даже немного удивился и посмотрел ей в глаза.

«Это не поможет», – сказал он и прыгнул. Она отпустила второй ледоруб оттолкнулась от стены и стремительно падала к черному морю. «Скоростной спуск, – подумала она. – Не выжить».

В момент столкновения она проснулась. Кровать под ней раскачивалась, словно она взлетела к потолку и потом упала. Последний раз сон с падением она видела, когда была подростком.

Рассвело. В квартире стояла тишина. Дед или еще спал, поскольку лег поздно, или уже ушел, а она так крепко провалилась в сон, что ничего не слышала. Руксана еще немного полежала, пока окончательно не стряхнула с себя сон. Потом встала. Удивительно, но чувствовала она себя хорошо, даже полной сил и энергии, почти так же, как после секса с Костином. Можно было бы надеть спортивный костюм и сделать пробежку. Может, она так устала, потому что наконец пришла в себя после перелета через несколько часовых поясов, но это было не важно.

По пути в кухню она заглянула в зеркало и убедилась, что не поседела окончательно. Седины не прибавилось, все та же прядь в форме пики. Может, где и было еще крохотное пятнышко. Зато щека опухла, стала лилово-желтой, и до нее было больно дотронуться.

Дед оставил ноутбук на столе в кухне, где она обычно сидела. Он заглядывал в ее компьютер? Странно. Она открыла ноутбук. Экран ожил, и на нем появилась первая страница Agentia de Investigata Media с заголовком в одно слово: «Вампиры!»

Почему дед хотел, чтобы она увидела эту статью? Руксана зажгла газовую горелку, чтобы вскипятить воду, и села читать.

В небольшой статье сообщалось, что так называемая «вампирская чума» распространяется. Вампиры появились не только в Нью-Йорке, но и во всей Северной Америке. Она развернула ссылку и стала читать статью целиком. Посредине была цитата эпидемиолога, доктора Маргарет Руис, которая была убеждена, что все началось из-за вируса, и в следующем абзаце предполагала, что причиной могли стать бактерия или «вирус, появившийся в результате глобального потепления и проникший в почву, воду или воздух из тающих ледников».

Руксана откинулась на стуле, отшатнувшись от экрана. Тающий лед. Децебал прочитал статью, поедая бутерброд с медом, и видел то же объяснение, что и она: она заразилась вирусом в Антарктиде и превратилась в одного из так называемых вампиров. Если она верит в это, то надо обратиться к властям. Не в полицию. Вряд ли они поймут.

Команда… Если она заразилась, то и остальные тоже, по крайней мере, Гарри, Венсан и Джон. Может, еще Квази. Он работал с образцами.

Чайник закипел. Руксана в момент оказалась у плиты, снимая чайник с горелки. Вот так скорость – как ей это удалось? Мысли витали где-то еще, она даже не помнила, что встала, не могла вспомнить.

Нужно было успокоиться. Вся эта сдерживаемая энергия – она от нее чуть не пританцовывала на месте. Надо чем-то заняться. Только чем? Она налила кипяток в чайник для заварки.

Кто-то звонил в дверь и одновременно стучал.

– Руксана, ты здесь? Открой, пожалуйста. Руксана! – приглушенным голосом звал Костин.

Она метнулась к двери.

Он кинулся к ней, заключив в объятия.

– О боже. Ты в порядке? Скажи… ой, что у тебя с лицом? Тебе больно, любимая?


Он поцеловал ее в другую щеку, потом шагнул назад и посмотрел на нее, стоящую перед ним в ночной рубашке. Ее опять охватило странное трепетное чувство «дежа вю», и она подумала, не многовато ли – и Костин, и Децебал. Это неспроста.

– Все нормально, – без особого энтузиазма ответила она.

Ее бодрость, кажется, заразна.

Костин прошел к столу, сбросил с плеча кожаную сумку, снял пальто, взглянул на ноутбук и снова на нее.

– Я заходил в киберкафе, пытался прогнать похмелье и увидел новости по телевизору о нападении собак на людей в районе университета. Вдруг показали твою машину. Звонил тебе целый час, не мог дозвониться.

Мобильник. Если бы он был в спальне, она бы услышала. От «Полета валькирий» любой бы проснулся. Ее черное пальто висело на вешалке в коридоре. Она подняла один рукав, увидела на нем коричневое пятно, которое заметила еще вчера в больнице, опустила руку в карман. Пусто.

И в других тоже. Мобильника дома не было. И она понятия не имела, где его оставила – может, в машине, может, уронила на тротуар или газон.

Руксана объяснила Костину, что произошло после того, как она заехала в университет за почтой.

В конце Костин сказал:

– Значит, этого ублюдка разорвали собаки. Буду им теперь жрачку подбрасывать. Он тебя не тронул? Нет?

– Нет, ударил один раз и все. Это еще до собак, я думаю.

И хватит об этом.

– Мобильник, наверное, в полиции. Нам надо его забрать… Я пойду с тобой.

– Только не сейчас. Мне нужно позавтракать, чаю попить. Вообще прийти в себя, а то с ума сойдешь. – Она показала на чайник. – Чаю хочешь?

– Конечно, – ответил он. – Отлично. – Он обнял ее за талию и прижался головой к животу. – Я так рад, что все обошлось.

Руксана поняла, что он имеет в виду. После этого, чтобы помочь ей успокоиться, Костин заговорил об оркестрантах, о том, как они кутили в другом баре, но она едва его слышала. Несмотря на все старания, мыслями она возвращалась к ноутбуку. Наконец она включила его и открыла почту.

– Я тебе и сюда писал.

Среди дюжины сообщений два было от него с темой «Где ты?» Она собиралась послать письмо Гарри, но ее внимание привлекло сообщение от Квази Нкрумха с темой «Срочно».

Сообщение было коротким: «Образцы показали активность митохондрий. Национальный научный фонд хочет немедленно связаться со всеми членами группы. Звоните!» Далее шли три международных телефонных номера. Похоже, из США, скорее всего правительственные.

– Что это? – спросил Костин.

Она подвинула к нему ноутбук. Он озадаченно на него уставился.

– Английский, – сказал он.

Она вспомнила, что он плохо читает по-английски, и рассказала ему.

– Я не понимаю. Активность митохондрий?

– Митохондрии. У них свой различающий геном. Антропологи используют ДНК митохондрий, чтобы различать эволюционные черты. Это я помню с университета.

– Я все равно не понимаю.

– За несколько дней до отъезда домой мы принесли образцы из льда. Он говорит, что несмотря на то, что леднику десятки тысяч лет, образцы содержат живую субстанцию.

Она подумала о предположениях эпидемиолога из новостей, хотя не понимала, как вампиры могли сформировать эволюционную особенность. Но если прошлой ночью она превратилась в вампира…

– Руксана.

Костин обеспокоенно смотрел ей в глаза.

– Я, наверное, чем-то заразилась, и никто не знает, какие могут быть последствия. А если я заразилась, то и ты, и Децебал. Любой, с кем я контактировала.

Она уже представляла пугающий эффект стольких перелетов через столько границ. Кто сидел рядом с ней в этих самолетах? А впереди и сзади? И куда летели они? С кем она общалась на терминалах? А если и остальные альпинисты из ее группы тоже заразились?

Господи, слишком поздно.

– Заразилась чем?

– Не знаю. Он тоже не знает. Может, и ничем, если это просто древняя гниющая водоросль или планктон. Просто они хотят, чтобы я с ними срочно связалась. Все, кто был в группе и уехал домой, должны им позвонить.

Она почти слышала его мысли: он пытался связать эту информацию с тем, что случилось вчера ночью – как заражение в Антарктиде связать с нападением на парковке в Бухаресте?

В дверь позвонили. Костин хотел встать, но она попросила:

– Нет, подожди. Дай я. Пройди в комнату, чтобы пришедший тебя не видел.